Танцующая с Ауте

— Сложите крылья! — Это уже совершенно точно приказ, но спорить нет настроения. Послушно убираю крылья, оставшись лишь в простой, измазанной грязью тунике и порванных штанах.

В проходе, который ещё мгновение назад был пустым, что-то появляется. Если приглядеться, можно заметить контуры странного помещения, как будто окутанные дымкой. Дарай делает шаг вперёд, пересекая туманную границу, и то, что за ней, становится реальнее, ярче. Арр останавливается, протягивает руку назад. Не без опасения вкладываю в неё свою ладонь. Кто-то здесь произнёс слово «безопасность»?

Пальцы смыкаются вокруг моей кисти так больно, что невольно вскрикиваю. Он подаётся назад, подхватывает меня и на руках проносит через портал. Ощущение смутной угрозы исчезает. Почему мне кажется, что вся эта авантюра была гораздо опаснее, чем выглядела?

Едва перейдя невидимую черту, Аррек поспешно ставит меня на ноги и начинает извиняться. Прерываю его ядовитым сен-образом на тему этикета, выживания и их совместимости и с любопытством оглядываюсь. Просторное, излишне броско и дорого разукрашенное помещение, арка, в которой чувствуется несомненный отпечаток дараев. Итак, мы вернулись в Ойкумену.

Глава 7

Облегчение так велико, что ноги подкашиваются, и я едва не падаю. Мы сделали это. Вернулись. Мы в Ойкумене. Невероятно. И как прекрасно звучит: «Мы в Ойкумене!»

Ур-ра! Где аплодисменты? Уоу! А почему пол вертится?

Аррек озабоченно вглядывается в моё побледневшее лицо, в его протянутой для поддержке руке начинает формироваться Целительный импульс. Отвечаю сияющей улыбкой. Трам-пам-пам. Мы в Ойкумене!

Он слегка качает головой. Неприятности ещё не кончились. Мы действительно вернулись в Ойкумену, но это вряд ли означает уменьшение опасности. Скорее наоборот. Едва заметно киваю, беру себя в руки и оглядываюсь.

Только теперь замечаю, что мы не одни. С десяток богато (читай — вульгарно) одетых людей в благоговении распростёрлись на полу, двое, ещё более пёстрые, чем остальные, таращатся на нас с выражением крайнего удивления на бледных лицах. Аррек выступает вперёд, как бы случайно заслоняя меня, и начинает что-то говорить на незнакомом напевном наречии. Один из начальников (ну, тех, кто не бухнулся на колени) наконец подбирает челюсть и что-то ему отвечает. Разбираю слова «дарай» и «Вуэйн», остальное можно угадать по интонации: соревнование в надменности. Аррек явно выигрывает, но он один, а их много, и все с оружием. Так, теперь торгуются. Наконец арр поворачивается ко мне, холодный и отстранённый.

— Антея-эль, Хо-Лирский военный союз предлагает нам своё гостеприимство. Вы не желали бы позавтракать, пока мы с уважаемыми господами генералами (низкий поклон в сторону разодетых людей) обсудим некоторые аспекты местной политики?

Интересно, а что будет, если я скажу: «Нет, нам срочно нужно в Эйхаррон»? Наверное, придётся пробиваться с боем. Скорее всего, даже пробьёмся. Как воины все эти генералы вместе со своими адъютантами и пушками не стоят ножен его меча. Чувствую подтверждающий звон Ллигирллин. Хочу ли я побыстрее попасть в Эйхаррон? Хочу. Хочу ли смерти всех этих людей?

Ох уж эта проблема выбора.

— Это было бы прекрасно, дарай-князь. Но мне не хотелось бы задерживаться здесь дольше, чем необходимо.

— Разумеется.

Ко мне подходит женщина в чёрной обтягивающей форме. Аррека окружают несколько потерянно выглядящих генералов. Дарай-князь царственно кивает и с тем же царственным видом снимает с уха всё ещё болтающуюся там водоросль. Ауте! Мне почти жаль горе-интриганов. Они и правда не знают, с кем связались.

Следую за женщиной, обладающей, судя по всему, достаточно высоким положением. Она неплохо говорит на общем языке Ойкумены (то есть на языке арров) и усиленно пытается выведать у меня хоть что-нибудь, но границ вежливости не переступает. На них явно произвело впечатление то, как обращался со мной дарай-князь.

Отказываюсь от сна, массажа и (спаси меня Ауте!) новой одежды. Не без сожаления отвергаю предложение принять ванну. Не то чтобы мне не требовалась хорошая чистка, но… Время, время. Требую обещанный завтрак. Меня отводят в просторную помпезную комнату, из окон которой открывается потрясающий вид на просыпающийся город. Может, вблизи это выглядит страшненько, но на расстоянии человеческая архитектура производит впечатление.

Завтрак сервируют на огромном, рассчитанном на несколько десятков человек столе. Мне пришлось довольно долго осваиваться с принципом использования столовых приборов, но теперь я неплохо поднаторела в хитросплетениях столового этикета, так что без колебаний беру вилку и начинаю с достойной восхищения скоростью уничтожать поданные блюда. Чувствую, что вместе с салатом проглатываю десяток различных следящих устройств. Лучезарно улыбаюсь своим сопровождающим (чуть приоткрывая кончики клыков) и изменяю кислотность желудочного сока. Пара секунд — и всё надёжно переварено. Широко распахиваю глаза и сообщаю, что было необычайно вкусно. Женщина, наблюдающая за показаниями вживлённого в сетчатку прибора, стремительно бледнеет, бормочет что-то извиняющееся и исчезает за дверью. Я пододвигаю к себе тарелку с чем-то, отдалённо напоминающим рыбу.

Сделал пакость — на сердце радость. Жизнь прекрасна.

Сижу, забравшись с ногами в кресло, лениво потягиваю горячий, чуть горьковатый напиток, любуюсь восходом солнца. Никогда не устану восхищаться природными явлениями, где бы они ни происходили.

Мои провожатые (конвоиры?) уже усвоили, что любые вопросы, сколь бы невинными они ни были, я игнорирую, и теперь стоят вокруг молчаливым полукругом. Облака, окрашенные в светло-фиолетовый с вкраплениями золотистого, просто великолепны.

Люди вокруг меня вдруг вытягиваются в струнку — в комнату вошёл дарай-князь со своей собственной «свитой». Я почувствовала их приближение задолго до того и послала приветственный сен-образ, так что теперь не реагирую, пока Аррек не останавливается рядом и не склоняется в почтительном поклоне. За то время, что мы старались ни в коем случае не оскорбить друг друга, церемонии въелись в плоть и кровь. Теперь все эти «князь» и «леди» кажутся естественными, как дыхание.

— Эль-леди? Вы всем довольны?

— Благодарю вас, дарай арр-Вуэйн, всё просто великолепно. Вы обратили внимание, сколь прекрасно здешнее небо? Такое необычное сочетание цветов.

Некоторое время он пристально изучает небо и, когда поворачивается ко мне для ответа, я точно знаю, что сейчас услышу правду, а не вежливую отговорку.

— Вы правы, Высокая леди. Оно очень необычно, особенно сейчас.

Перевожу взгляд на окно. Шевелю ушами. Мне хочется смотреть на что-то красивое, когда услышу плохие новости. А в том, что новости плохие, сомнений нет. Дарай, как всегда, непроницаем, но о его спутниках того же сказать нельзя. Люди просто источают напряжение.

— Как скоро мы сможем отправиться дальше, дарай-князь? Пауза.

— Как только вы пожелаете, Высокая леди…

— Но?

— Генеральный штаб Хо-Лирского военного союза обратился ко мне с просьбой. Я был бы благодарен, сочти вы возможным задержаться, чтобы я мог помочь им.

Слышу, как за его спиной кто-то приглушённо ахает. Ситуация нравится мне всё меньше и меньше. Но в то же время что-то в тоне Аррека говорит, что он действительно был бы благодарен, позволь я ему разобраться с этой просьбой. Да и с каких это пор Его Надменности стало требоваться моё позволение?

— В чём заключается эта просьба?

— Одна из планет Союза была уничтожена. Ковчеги с беженцами оказались в открытом космосе без возможности передвижения. Меня попросили вернуть их к обитаемым мирам, где людям смогут оказать помощь.

Вот так. История одной планеты в трёх предложениях. Была — нет. Эвакуируем население. Ауте, кто дал людям право уничтожать целые миры себе на забаву? Военные конфликты в моём понимании — это дуэль один на один. Если обе стороны начинают играть грязно… получается Оливулская резня.