Убить посыльного

Они зашли к Фуэнтесу. Руис прошла в дальний угол комнаты, а Паркер остался стоять у двери. И без обиняков спросил своего начальника:

— Откуда ее прислали? Кто назначил ее сюда?

— Не говори ерунды, — ответил Фуэнтес.

Паркер покачал головой:

— Я знаю, что она не работала в отделе, который занимается тайными операциями против латиноамериканских банд.

— Если тебе не нравятся ответы на вопросы, которые ты задаешь, то лучше ни о чем не спрашивай, — сказал Фуэнтес, каким-то чересчур спокойным тоном. — Все так, как есть, Кев.

— Вот именно. Все так, как есть. Я знаю, что она лжет, значит, я могу предположить, что и ты говоришь мне неправду.

Фуэнтес даже не счел нужным возразить.

— Она стажер. Какая разница, откуда ее прислали?

— Очень большая, — сказал Паркер. — Кто ты такая, Руис? Подсадная утка из особого отдела? Или стукачка из отдела служебных расследований?

Руис с Фуэнтесом переглянулись, и Паркеру сразу стало ясно, что они знают что-то, чего не знает он. Он взялся за ручку двери.

— Паркер, куда это ты собрался? — спросил Фуэнтес.

— Мне некогда, у меня работа.

— Ты отстранен от расследования убийства Лоуэлла, — сказал Фуэнтес. — И передай все материалы в особый отдел, пока они не разозлились. А то еще обвинят тебя в том, что ты мешаешь следствию.

— Пусть делают что хотят, — заявил Паркер. — Я не знаю, зачем им это дело, но у меня уже начинает складываться какая-то картина, и мне не нравится то, что я вижу.

— Ты можешь из-за этого вылететь со службы, Кев.

— Мне все равно, — ответил Паркер. — Уволь меня, если боишься с ними связываться. Ты можешь отобрать у меня работу, но не это дело. Оно мое, и я его завершу, пусть даже как частное лицо.

Фуэнтес со вздохом проговорил:

— Я ведь тебе не враг, Кев.

— Я ухожу, — сказал им Паркер. — И если, когда я вернусь, для меня не окажется работы, что ж, пусть будет так. Я это делаю не ради денег.

— А ради чего? — ехидно спросила Руис.

— Так вот из-за чего ты здесь, — сказал Паркер. — На какие деньги Паркер купил старый «ягуар»? Откуда у него средства на квартиру в Китайском квартале?

— А действительно, откуда? — резко спросила она. — Разве зарплата детектива позволяет так роскошествовать?

— Не позволяет, — согласился он. — А остальная часть ответа никого не касается. Я уже полжизни служу в полиции и работу свою выполняю хорошо. Я прихожу сюда каждый день, расследую дела на сто десять процентов, обучаю таких вот, как ты. И у тебя хватает наглости лезть в мою жизнь и считать деньги в моем кармане только потому, что я не покупаю одежду в каком-нибудь дешевом универмаге?

— Я не собираюсь перед тобой извиняться за то, что выполняю задание, — с вызовом произнесла она. — Ты приобрел модную квартиру в шикарном доме, одеваешься в костюмы от дорогих дизайнеров, разъезжаешь на «ягуаре». И ты еще удивляешься, почему отдел служебных расследований тобой заинтересовался?

Паркер почувствовал, как его бросило в жар.

— У вас есть хоть одна жалоба на меня? Есть что-то в моем личном деле?

— На самом деле, да, — сказала она. — Ты завалил расследование, после чего богатого подозреваемого оправдали. И твои доходы начали стремительно расти. Все очень просто.

— Невероятно, — пробормотал Паркер. — Значит, все эти годы за мной наблюдали. Я бы мог спросить тебя, почему вы не вызвали меня и не задали мне всех этих вопросов в официальном порядке, но я и так знаю, как работает ваш отдел.

— И что, ты бы им все рассказал как на духу? — спросил Фуэнтес.

— Нет, конечно. Я ничего плохого не сделал. Я не совершил ничего противозаконного. А чем я занимаюсь вне службы — это мое личное дело. Многие годы я только работой и жил, ничего не получая взамен, и вот вам благодарность!

— Если тебе так не нравилась твоя работа, почему же ты не ушел? — спросила Руис.

— Да ты хоть думай, о чем говоришь! — сказал Паркер. — Мне не нравилась работа? Да я ее обожаю. Неужели тебе не ясно? Зачем мне было сидеть здесь и мучиться, когда в другом месте я получаю доход в шестизначных суммах!

Руис молча смотрела на него.

Паркер взглянул на Фуэнтеса, тот уставился в стол, не смея поднять глаз.

— Я ухожу на весь день.

Они даже не пытались его остановить.

Голливудский дом, в котором жил Дейвис, был похож на один из тех особняков, которые так любят показывать в фильмах с пометкой «только для взрослых». Построенный в семидесятые годы, он с тех пор чуть обветшал, но по-прежнему выглядел впечатляюще. Наверняка во дворе имеется овальный плавательный бассейн с джакузи и экзотическим баром. Уютное гнездышко для старого холостяка Эдди Дейвиса, который любит поразвлечься. Вот на что пошли денежки, полученные за шантаж.

Паркер сидел в машине и издалека наблюдал за домом Дейвиса. Дом словно вымер. Ни садовника. Ни уборщицы. Все было тихо. Эдди, наверное, отсыпается после последнего убийства, предположил Паркер, и при воспоминании о Веде невольно сжал кулаки.

Паркер вышел из машины и направился к дому Дейвиса. Заглянув с улицы в грязное окно гаража, он увидел там только мотоциклы: несколько старых и один новенький красный. Черного седана там не было.

Паркер забрался на огромный терракотовый вазон с увядшими цветами, стоявший у ворот, и заглянул во двор.

Да, так и есть: бассейн, бар, джакузи.

— Эй, вы кто?

Паркер спрыгнул на землю. Эдди Дейвис сидел за рулем черного «линкольна». Он как будто побывал в хоккейной схватке: белый пластырь на переносице, один глаз подбит.

— Я Стив, — представился Паркер. — А вы — Эдди? Меня прислал Рик.

— Какой такой Рик?

— Ну, знаете, из этого заведения на пляже. Он сказал, что вы можете продать мотоцикл. Красный «кавасаки».

— А что вы там высматривали в моем дворе?

— Я подумал, может, вы в бассейне…

Дейвис, казалось, раздумывал. Что же победит: осторожность или все-таки жадность?

Паркер подошел к машине, украдкой глянул на номера, на значок на стекле. Когда Дейвис выбрался из машины, Паркер заметил, что тот начеку и в любую минуту готов дать отпор.

— Я не знаю никакого Рика, — сказал Дейвис.

— Рик Дрейер, — ответил Паркер. — У него еще татуировка по всему телу.

Эдди сощурился:

— Слышал о таком.

— Послушайте, я спешу в аэропорт, нельзя ли…

Дейвис нажал на пульт, и дверь гаража начала подниматься. Он кивнул, приглашая Паркера войти. Паркер смерил его взглядом. Невысокий, но кряжистый. Силен, наверное.

— Ну и сколько вы хотите за вашего красавчика? — спросил Паркер.

— Восемь тысяч.

Дейвис сделал еще два шага, а потом повернулся к Паркеру. Солнце светило ему прямо в лицо, и он зажмурился.

Паркер вытащил из кобуры пистолет и с силой ударил Дейвиса ребром ладони по лицу. Дейвис рухнул навзничь на цементный пол.

Паркер склонился над ним, направив на него пистолет:

— Эдди Дейвис, ты арестован за убийство Веды Фицджеральд. Вякнешь хоть слово, и я изобью тебя до смерти.

Дейвис застонал и выплюнул кровь.

— Что тут происходит?

В мототележке для гольфа сидел старичок в бермудах.

— Полиция…

Но договорить Паркер не успел — на спину ему обрушилось что-то тяжелое. Он пошатнулся и упал. Пистолет отлетел в сторону. Дейвис с перекошенным от злобы лицом еще раз замахнулся обрезком железной трубы, но промахнулся.

Старик так и сидел в своей тележке, разинув рот.

Дейвис швырнул трубу в Паркера, сел в свою машину и включил зажигание. Взвизгнули шины, машина дернулась.

Паркер нашел пистолет, выбрался из гаража и, хромая и чертыхаясь, побежал к своей машине. Дейвис уже скрылся.

Паркер позвонил в Голливудское бюро. Дал описание машины и сообщил приметы самого Эдди Дейвиса, добавив, что тот вооружен и очень опасен.

Эдди Дейвис. Он был практически у него в руках и вот теперь сбежал. В ловушку его можно заманить только при помощи негативов.