Страница 12 из 34
Такая трактовка уже была серьёзным отступлением от позиций более ранних схоластов, которые считали, что деньги, отданные в кредит одним лицом (кредитором) другому, становятся собственностью последнего (заёмщика). Требование же кредитором оплаты за пользование тем, что ему уже не принадлежит, означает попытку ограбить заёмщика. Это нам, живущим в 21 веке, трудно понять такую логику, а в эпоху раннего христианства она была единственно возможной.
На переходном этапе в полной мере проявились все те выгоды, которые даёт практика процентных ссуд ростовщику. Прежде всего, это возможности:
— получения дохода в виде процента;
— присвоения имущества должника, использовавшегося в кредитной сделке в качестве залога;
— получения особых прав от должника — как финансово-хозяйственных, так и политических.
С первым видом выгод всё более или менее понятно.
Что касается второго вида выгод, то в Средние века, где основным видом занятий человека было сельское хозяйство и главным «капиталом» была земля, именно она была основным объектом залогов. Также использовался скот, дома, инвентарь, домашняя утварь. Кроме имущества должника объектом залога нередко оказывался сам человек. В некоторых случаях при невозможности погашения обязательств перед кредитором получатель кредита становился рабом, переходя в собственность ростовщика или «крепостным», находящимся у ростовщика на положении полураба. Иногда в роли такого «живого залога» оказывались другие члены семьи должника или вся семья. Например, КМаркс в третьем томе «Капитала» в главе 36 «Докапиталистические отношения» достаточно подробно описывает, как ещё в древнем Риме патриции давали плебеям в долг под высокие проценты хлеб, лошадей, крупный рогатый скот, а в случае непогашения долгов превращали плебеев в рабов. Он также приводит примеры из Средних веков: при Карле Великом франкские крестьяне были разорены войнами и были вынуждены брать денежные и товарные кредиты. В случае непогашения долгов они превращались в крепостных.
Остановимся несколько подробнее на третьем виде выгод, которые у многих авторов, пишущих о ростовщичестве, оказываются «за кадром». Те ростовщики, которые давали деньги в долг королям и князьям, шли на то, чтобы полностью или частично «прощать» долги своих высокопоставленных клиентов. Но при этом просили в обмен такие привилегии, как сбор налогов, аренда монетных дворов, «управление» крепостными крестьянами. Вот что по этому поводу пишет Н. Островский:
«В России помещики сдавали в аренду имения евреям (ростовщикам. — В.К.), и те, уже от своего имени, обирали русских крестьян, часто просто спаивая их, что позволяло действовать более «эффективно»...Именно поэтому народ относился к привилегированным иноверцам (ростовщикам-иудеям. — В.К.) хуже, чем к власти»[20].
Главное же, ростовщики от влиятельных клиентов, олицетворяющих и представляющих политическую власть, в обмен на свои «услуги» стремились получать политические привилегии. Н. Островский пишет:
«Кредит, выданный власти, — это обычная взятка или скрытая форма оплаты при покупке привилегий или самой власти в виде переуступки должностным лицом части властных полномочий. Фактически — это подкуп. Но подкуп существует и вне кредитных отношений. Кредит — это только маскировка, а кредитные учреждения — аккумуляторы средств подкупа власти. Чаще всего для подкупа используются средства самой власти или населения...».
Далее Н. Островский пишет, что кредиторы, «приходя на новые места, вскоре получали привилегии, а через весьма незначительное время становились очень богатыми и состоятельными людьми. Никакого морального оправдания этим привилегиям никогда не существовало хотя бы только потому, что в основе этого бизнеса лежит дестабилизация общественных отношений и изменение законов в пользу кредитора с помощью подкупа»[21].
Отметим, что, по сути, вся история, начиная со Средних веков (по крайней мере, история Запада) и до наших дней — это история «дестабилизации общественных отношений и изменения законов в пользу кредитора с помощью подкупа». Можно согласиться с Н.Островским, что «кредитные учреждения — это аккумуляторы средств подкупа власти». Однако, на каком-то отрезке истории сама власть становится жертвой интриг и подрывной деятельности ростовщиков. Потому что указанные «аккумуляторы средств» начинают использоваться уже для подкупа сил, находящихся в оппозиции законной власти, — в лице «церковных реформаторов», «народных предводителей», «мятежных бояр», «политических партий», «профсоюзных лидеров» и т.п.
Литература
1. Крыленко А. Денежная держава. Тайные механизмы истории. М.: Институт русской цивилизации, 2009.
2. Лев Тихомиров. Религиозно-философские основы истории. М.: Москва, 1997.
3. Энтони Саттон. Уолл-стрит и большевистская революция. М.: Русская идея, 2005.
4. НазаровМ. Тайна России. М.: Русская идея, 1999.
5. Назаров М. Вождю Третьего Рима. М.: Русская идея, 2004.
6. Шамбаров В. Нашествие чужих: заговор против империи. М.: Алгоритм, 2007.
7. Шамбаров В. Антисоветчина, или Оборотни в Кремле. М.: Алгоритм,
2008.
8. Стариков Н. От декабристов до моджахедов. Кто кормил наших революционеров? СПб.: Питер, 2008.
9. Бегунов Ю. Тайная история масонства. М.: Яуза-пресс, 2007.
10. Иоанн Арсеньев. Секты Европы: от Карла Великого до Реформации. М.: Вече, 2005.
Глава 6 «ДЕНЕЖНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ»: ПОЛНАЯ ЛЕГАЛИЗАЦИЯ РОСТОВЩИЧЕСКОГО ПРОЦЕНТА
Ростовщичество в средневековой Европе
Этап полной легализации ростовщичества начался ещё в Средние века и растягивается во времени до сегодняшнего дня. И на этом этапе было немало своих «приливов» и «отливов», т.е. изменений в сторону либерализации деятельности ростовщиков и в сторону её ужесточения. Эти «колебания» выражались в изменениях предельной величины взимаемых процентов; видов кредитов, по которым допускалось взимание процентов; жёсткости наказаний за нарушения предписаний и т.п.
Обычно в учебниках пишут, что запреты на взимание процентов законодательно были сняты лишь в эпоху Реформации ши даже позже, в эпоху буржуазных революций:
«Законодательная отмена запрета на взимание процентов в Англии произошла...в XVI в., а во Франции — только в конце XVIII в. в период французской революции»[22].
Однако, по нашему мнению, легализация ростовщичества произошла существенно раньше.
Во-первых, следует вспомнить, что известный католический Орден тамплиеров получил официальное разрешение Папы заниматься финансовыми операциями. На первых порах тамплиеры, будучи ещё крайне бедными рыцарями, сами занимали деньги у евреев-ростовщиков. Папа позднее освободил их от необходимости возвращать эти долги. Постепенно тамплиеры сами стали давать деньги в ссуду, причём под процент более низкий, чем евреи-ростовщики; поэтому они достаточно быстро стали занимать доминирующее положение на денежных рынках Европы и Средиземноморья. В начале 14 века Орден тамплиеров был объявлен французским королем Филиппом IV Красивым вне закона, а его главные руководители были казнены.
Во-вторых, в католической Европе уже в 10-11 вв. сложились своеобразные «оффшоры», в которых христианам разрешалось заниматься ростовщичеством. Речь идёт о таких городах-государствах Италии, как Венеция, Генуя, Флоренция, Ломбардия, Сиенна и Лука.
Уже в начале 13 века две известные флорентийские семьи — Барди (Bardi) и Перуцци (Peruzzi) были настолько богаты, что могли предлагать ссуды и другие финансовые услуги главам феодальных государств и Папе. Их называли банкирами Папы. В начале 14 века (особенно после того, как тамплиеры сошли со сцены) эти банкирские дома раскинули свои сети по всей Европе. Так, дом Барди имел филиалы в Барселоне, Севилье, на Майорке, в Париже, Авиньоне, Ницце, Марселе, Лондоне, Брюгге, Константинополе, Иерусалиме, на Родосе, на Кипре. Конец банкирским домам Флоренции пришёл в 40-е годы 14 века. Перуцци и Барди дали в 1340 г. кредит на громадную по тем временам сумму в 1,5 млн. золотых флоринов английскому королю Эдуарду III. Ему деньги потребовались для ведения войны с Францией (она затем переросла в Столетнюю войну). В 1345 г. король объявил о своей неплатёжеспособности (дефолт), и оба банкирских дома разорились.