Страница 4 из 153
Сегодня у владельца самой богатой ювелирной лавки в городе он приобрел превосходное жемчужное ожерелье, оно должно было стать замечательным подарком той, к кому расположено сердце капитана. Правда, эта покупка обернулась для Педро дуэлью, и ювелир пострадал, но именно он был во всем виноват. Мало того, что заломил за ожерелье высокую цену, целых четыреста дукатов [1], когда Педро выложил аккуратно отсчитанные дукаты, попытался подсунуть молодому человеку подделку — точную копию дорогой жемчужной нитки. Однако закончилось дело как нельзя лучше: ожерелье, которое действительно стоило не менее трехсот пятидесяти дукатов, досталось Педро всего за двести.
Казалось, у Педро есть все причины для радости, и все же де ла Крус продолжал пребывать в мрачном настроении.
Выглядел он следующим образом: выше среднего роста, атлетического телосложения, всегда аккуратно одетый, он умел носить шпагу с каким-то особым изяществом, которое любому знающему толк в фехтовании человеку недвусмысленно говорило — владелец носит шпагу не для бутафории.
На вид ему было чуть более двадцати. И действительно, двадцать три года назад он родился в богатой семье правительственного чиновника во французском городе Бордо. Пьер де ла Круа — таково было его настоящее имя. Он учился, однако диплом бакалавра не получил. Его он был вынужден променять на вольную жизнь моряка: два года плавал по Средиземному морю под вымпелами разных капитанов. Пьера тянуло домой, но всякий раз, когда он возвращался в родной Бордо, происходили стычки с отцом. После очередной ссоры, когда родитель ударил сына по лицу, Пьер навсегда оставил отчий дом. Нанявшись на торговый корабль, Пьер пришел в испанский порт Сантандер. Плавал на испанских судах, потом ушел за океан в Сантьяго-де-Куба, а затем, приняв испанское подданство, поселился на постоянное жительство в городе Тринидаде.
Педро де ла Крус хорошо зарекомендовал себя перед городскими властями как знающий морское дело офицер, а перед горожанами — смелым и справедливым, воспитанным молодым человеком. Помощник городского нотариуса Антонио Игнасио Идальго стал его другом. Известный испанский корсар капитан Хуан Васкес оказывал ему протекцию. Богатый коммерсант Рикардо Луис де Андрадэ подумывал о покупке небольшого судна, на которое капитаном намеревался пригласить Педро де ла Круса. Благосклонно к нему относился и губернатор Тринидада дон Херонимо Франсиско де Фуэнтес и Террерос.
Среди сверстников Педро слыл храбрецом, превосходно владеющим шпагой. За год он выиграл три дуэли, в каждой из них он участвовал как защитник незаслуженно оскорбленных. Вокруг его имени создался ореол славы и таинственности, что заставляло молодых девушек Тринидада при встрече с ним опускать глаза и краснеть. Многие мамаши считали Педро хорошей партией для своих дочерей, хотя пока выжидали, когда счастливый случай улыбнется молодому моряку и он немного разбогатеет.
Месяц назад Педро получил выгодное предложение от дона Рикардо, который зафрахтовал у гаванского купца небольшое судно и собирался отправить на нем капитаном де ла Круса. Педро должен был доставить в Картахену тысячу связок табачного листа. В то время в порту находился предприимчивый коммерсант из города Санкти-Спириту, расположенного неподалеку от Тринидада, он предложил Педро тайно перевезти и вручить контрагенту в Картахене партию солонины и выделанных бычьих шкур. За это Педро получил бы солидное вознаграждение.
Небольшая двухмачтовая шхуна, выйдя из устья реки Гуаурабо, где в то время располагался порт Тринидада, уже ставила полные паруса, когда вдогонку ей был произведен пушечный выстрел, означавший, что власти приказывают судну возвратиться в порт. Педро де ла Крус пережил в тот день весьма неприятные минуты. Первое, что он тогда подумал, — властям стало известно о контрабандном вывозе из города солонины и шкур, и теперь его арестуют.
На причале судно ожидал сам губернатор. Только вера в свою счастливую звезду, на которую уповал Педро с тех пор, как оставил родной Бордо, помогла ему не потерять самообладания и не вызвать подозрений у такого опытного человека, как дон Херонимо Франсиско де Фуэнтес и Террерос.
Поднявшись на борт, дон Херонимо и Педро прошли в каюту. Там, после длинной и мучительной тирады, мучительной потому, что Педро долго не мог понять, куда клонит и чего хочет от него губернатор, тирады о том, что местные власти высоко ценят храбрость и честность молодого капитана, Педро получил от дона Херонима секретный пакет к генерал-губернатору Картахены. Этот пакет следовало вручить по назначению не позже чем через час после прибытия судна в порт.
Как впоследствии стало известно, дон Херонимо сообщал испанскому генерал-губернатору Новой Гренады о том, что в водах Карибского моря появилась флотилия английского пирата Ганта, и в этой связи просил у него помощи порохом и ядрами.
Но за неделю до назначенного дня отплытия Педро из Картахены стало известно, что город Тринидад подвергся нападению английских пиратов, разграблен и сожжен.
Что произошло с семьей дона Рикардо, Педро не знал, и мысль о том, не случилось ли что-нибудь с милой его сердцу Каталиной, неотступно преследовала молодого моряка, именно это терзало его душу. В мешочке на груди у него хранился подарок Каталине — драгоценное ожерелье. Педро знал, что в католических испанских семьях считается неприличным, когда девушка принимает подарки от малознакомого мужчины. Но Каталина так обрадовалась кулону… И на этот раз он решил подарить ей, в знак своего расположения и в качестве доказательства своего удачного плавания, дорогую нитку жемчуга, зерна которого переливались молочно-белым цветом. Но для Педро дело было не столько в цене этого подарка, сколько в его цвете — символе чистоты и невинности.
А в Картахене молодой капитан простоял еще месяц. Генерал-губернатор снарядил все-таки судно, как просил его о том дон Херонимо. И когда де ла Крус привел шхуну к пристани в Гуаурабо, город уже несколько подлечил раны, полученные от набега пиратов. На причале Педро встречал его лучший друг — помощник городского нотариуса Антонио Игнасио Идальго.
Первым делом Антонио справился о здоровье капитана и поинтересовался, успешным ли было плавание, чуть позже он сообщил, что старый губернатор погиб. Причем не во время нападения пиратов, а темной ночью на одной из улиц города от руки неизвестного. Эта неприятная новость заставила Педро на какое-то время забыть о том, что он намеревался спросить у Антонио.
— Какая нелепость! — говорил Педро другу. — Я выполнил его поручение к генерал-губернатору Картахены…
— Крепись! Его уже нет. А у тебя все впереди. Я предчувствую, что скоро ты будешь капитаном собственного корабля.
Педро поручил разгрузку судна старшему помощнику и вместе с Антонио верхом отправился в город. Через круп стройного андалузского жеребца, то и дело игравшего под седоком, были переброшены два кожаных мешка, полные золотых дукатов, которые надлежало вручить дону Рикардо как выручку за проданный в Картахене табак. Еще на корабле Педро надел приобретенный в Картахене новый костюм. Он спешил посетить дом Андрадэ не столько ради того, чтобы отчитаться за сделку и вручить деньги дону Рикардо, который отправлял его в плавание, сколько ради того, чтобы поскорее повидать Каталину. Находясь три месяца вдали от любимой, Педро остро ощущал тоску по ней.
Нетрудно представить себе, что почувствовал Педро, когда Антонио приступил к рассказу о пиратском налете, о том, что случилось с дозорным, о том, как разграбили и сожгли собор, и наконец произнес:
— Бедный дон Рикардо! После делового визита сразу заходи ко мне.
— Я вручу ему деньги и буду у тебя. А что с ним?
— Бедняга до сих пор не может прийти в себя. Добро-то он успел вывезти, а вот старшую дочь Гант увез с собой.
Конь отпрянул к обочине, словно у него, а не у его хозяина на миг в груди остановилось сердце. Скосив карий глаз на седока, конь будто спрашивал: «Что случилось? Отчего хозяин, так резко натянув, вдруг обронил поводья?»
1
Дукат — старинная монета, 3,5 г чистого золота.