Страница 12 из 63
Новый звонок раздался, когда он уже допивал кофе. Верещал сотовый, и номер высветился незнакомый. Вот, стерва, подумал Корсаков, придется просто отматерить, и взял трубку.
Однако на том конце провода звучал мужской голос:
— Игорь Викторович, здравствуй, дорогой. Моя фамилия Житников. Алексей Петрович. Помнишь такого?
Корсаков не любил подобного «застольного» хамства и, выдержав паузу, ответил подчеркнуто вежливо:
— Здравствуйте.
Житников на тон отреагировал моментально, продолжил мягче:
— Игорь Викторович, понимаю, что вы — человек занятой, но я очень заинтересован в вашей консультации и хотел бы повидаться. Мы же знакомы. Давайте по-взрослому, — в голосе появилась улыбка.
Корсаков знал, что Житников одним из первых еще в стране под названием «СССР» стал заниматься организацией и проведением разного рода выборов.
Начинал Житников на Урале, и начинал, как рассказывали, под барабанную дробь!
Потом перебрался в Москву, создав какую-то газету, организовав одну из первых еще в СССР ньюсмейкерских площадок. Говорили, что деньги на это дал его первый Хозяин, которого застрелили при странных обстоятельствах.
После этого Житников надолго исчез и всплыл только в середине девяностых в окружении Ельцина. Говорили, что он был тесно связан со всемогущим Коржаковым и вылетел вместе со своим покровителем, но слухи — они и есть слухи.
Житников снова возник уже в начале нового века в качестве создателя и директора какого-то исследовательского центра.
Больше, пожалуй, ничего о нем Корсаков не знал, но навести справки было бы нетрудно. Просто пока не хотелось этим заниматься. Надо было понять, чего хочет Житников, а для этого нужно встретиться, и Корсаков почти любезно ответил:
— Давайте, часов в шесть.
Видимо, Житникову, в самом деле, была необходима помощь Корсакова, поскольку он начал если не с оправданий, то, как минимум, с объяснений:
— Анна Владимировна Дымшиц — мой заместитель. Когда речь зашла о необходимости встретиться с вами, вызвалась позвонить, сказала, что вы ей не откажете, — и резанул взглядом.
Чего в этом взгляде было больше — ревности или любопытства, — Корсаков не смог понять, но ответил искренне:
— Аня любит брать на себя больше, чем может. Есть в ней некоторая …жадность. И не будем больше об этом. Что интересует вас?
Житников попробовал перевести разговор на уровень пустого трепа, но, увидев реакцию Корсакова, отступил:
— Хорошо, вы правы, не будем терять время, Игорь. Ничего, если так, без церемоний? Так вот… Мой Центр получил хороший заказ на изготовление… информационного продукта, назовем это так. Не буду загружать вас информацией, скажу только, что мы хорошо оплачиваем труд привлеченных специалистов. Честно говоря, в моих, руководителя и хозяина Центра, интересах, хорошо платить чужим, — улыбнулся Житников и пояснил. — У моих основных работников будет стимул доказать свое превосходство посредством хорошей работы.
Он закурил, ожидая ответа Корсакова, и, видя, что тот молчит, продолжил:
— Вы можете избрать любую форму сотрудничества, любую форму оплаты. Все, как пожелаете. По-моему, это справедливо, а?
— Вы чего хотите-то? — Корсакову разговор по-прежнему не нравится. Он понимал, что во всем виноват звонок Анны, и понимал, что его раздражение — какая-то детская реакция, но ничего не мог с собой поделать.
Житников это почувствовал, и, очевидно, ему это тоже не понравилось.
— Я уже сказал.
— В самых общих чертах, — пробурчал Корсаков.
Житников позвал официантку:
— Девушка, принесите нам две водки, — спохватившись, обернулся к Игорю. — Или — коньяк?
Тот мотнул головой:
— По сто.
Выпили, поели, закурили.
— Ну, что, все с самого начала? — ухмыльнулся Житников.
— Зачем? Продолжайте, я помню, что вы сказали.
— Хорошо.
Житников явно стал чувствовать себя комфортнее, видя, что собеседник успокаивается.
— Итак, наш информационный продукт должен быть не просто хорошим, он должен быть конкурентоспособным, так сказать, в пределах мировых требований. Мы хотим не столько удивить, но и стать серьезным игроком на информационном рынке. Для этого у нас есть все возможности, но возможности человеческие иногда упираются в преграды, порой, непреодолимые, понимаете?
— Пока я понимаю слова, но не суть.
— Перехожу, — согласился Житников. — Наш потенциальный покупатель потребовал, чтобы в нашем продукте был проанализирован в качестве примера использования наших исследовательских технологий и возможностей один эпизод из нашей недавней истории. Из истории тридцатых годов.
— Что за эпизод?
— Наш заказчик обозначил его как «заговор Ягоды».
— Да, об этом заговоре сейчас не пишет только ленивый — ухмыльнулся Корсаков. — Хоть в Интернете, хоть в газетах, книги есть, фильм, кажется, сняли.
Житников гримасой показал готовность выслушать от Корсакова любую нелепицу, но не принимать ее всерьез:
— Вы невнимательны. То, о чем говорите вы, это — заговор военных, заговор Тухачевского, а я имею в виду заговор Ягоды?
— Заговор НКВД?
Житников замялся.
— Не знаю, — почти виновато проговорил он. — На этот вопрос я точно не могу ответить, поэтому и обратился к вам, Игорь.
Видя вопросительный взгляд Корсакова, продолжил:
— Я внимательно изучил все ваши материалы по «делу наследника Романовых», да, собственно, вы и не скрывали сами, что сталкивались с людьми, так сказать, из спецслужб, так ведь?
— Ну, почему «так сказать»? Это в самом деле чекисты, правда, давно вышедшие в отставку.
— Да, что вы! Разве я в обиду такое сказал! Просто, имея в виду гражданского, я сказал бы «пенсионером», а назвать так чекиста как-то … легкомысленно, — пояснил Житников.
Он явно заволновался после этих слов, хотя ничего страшного в них не было.
— Что случилось? — удивился Корсаков.
— Ну, это вопрос терминологии. Так, чего вы хотите от меня?
— Я уже сказал: меня интересует информация об этом заговоре. Любая информация, пусть самая отстраненная, случайная, так сказать, непросеянная. У меня много работников, которые будут эту информацию проверять, разрабатывать, укладывать в какие-то схемы, ну, в общем, будут ее использовать. От вас нужна базовая информация. Повторяю, я не собираюсь вас, так сказать, покупать, но заплачу хорошо. Скажем так, соответственно вашему положению известного журналиста. В конце концов, мы можем разместить ваш материал в зарубежных СМИ, выплатив вам соответствующий гонорар.
Раздался телефонный звонок. Житников, отвечая односложно, глянул на часы, вздохнул, то ли с облегчением, то ли с сожалением. Закончил телефонный разговор и обратился к Корсакову:
— Мне пора бежать, да и вам нужно время подумать.
Житников: Здравствуйте, это я! Звоню, как вы велели.
Решетников: (после паузы) Ах, да! Узнал. Ну, что?
Ж.: Ну, мы сейчас только с ним виделись. Он немного напуган, конечно, этой историей…
Р.: (перебивая) Думаете, генерал хулиганит?
Ж.: Больше некому.
Р.: Так, ну, и что дальше?
Ж.: Наш друг считает, что материалы могут быть здесь.
Р.: Где это «здесь»?
Ж.: В Москве.
Р.: Почему он так считает?
Ж,: (после паузы) Есть обстоятельства…(замолкает)
Р.: Ах, да! Забыл… Ну, ладно… А вы как считаете, не врет?
Ж.: Не похоже.
Р.: Может, доит нас, как коров?
Ж.: Вряд ли. В конце концов, его расходы оплачиваю я, так что ваши тревоги мне непонятны.
Р.: Ну, ладно, ладно. Деньги — не главное, важен результат.
Ж.: Я тоже так считаю, поэтому и не ломаю голову над его верностью, понимаете?
Р.: Вы его намерены ориентировать на поиски … материалов?