Страница 45 из 46
Страшный случай, - заканчивает свои заметки по этому поводу папаша Флек, - и не понятно, почему господь позволяет такое в доме своем. Поскольку нужно было смыть кровь и прибрать храм, следующие свадьбы пришлось отложить. Но и сами приехавшие венчаться пары, услышав о страшном случае, больше не хотели здесь совершать свое бракосочетание. Я, кстати, сказал его преподобию сегодня вечером:
"Боюсь, что этот негодяй выбил своей пулей из нашего кармана много денежек". "Itgue"48, - ответил тот мрачно".
Покушение на жизнь Акли действительно свершилось так, как увековечил его в своем дневнике Криштоф Флек. Слух о случившемся ввиду его необычности быстро облетел город и произвел неприятное впечатление. Государь отправил на квартиру к Коловрату своего лейб-медика, а принцесса Мария-Луиза сама отправилась к мадам Сильваши, чтобы ласковым словом поддержать впавшую в отчаяние невесту, которая в течение дня несколько раз теряла сознание.
После полудня врачам удалось извлечь пулю из раны, но жизнь Акли еще несколько дней была на волоске, прежде чем в конце-концов победил молодой, сильный организм. К больному возвратилось сознание, и он медленно начал поправляться и проявлять интерес к жизни.
Но, о горе, каким же множеством угроз населен мир человека, что всего и не перечтешь! Едва убралась Смерть от постели раненого, как явилось Несчастье. Суеверный император, а пуще того императрица, увидели в случившемся во храме указующий перст всевышнего, которому не угоден сей брак, и разрешили Илоне только один раз в дню посещать Акли и ухаживать за ним, пока он пребывал на грани смерти. Когда же придворный доктор нашел, что в его состоянии наступил перелом, император тотчас же потребовал заключения специалистов канонического права, состоялось ли бракосочетанием пары, явившейся к алтарю, или нет?
Ученые каноники уселись и дискутировали три дня и три ночи. Двое из них даже вцепились друг другу в волосы, но решение принять так и не смогли. В конечном счете принял решение император, что уступая омену господню, он отменяет брак, и если тот факт, что венчание было прервано на середине, имеет какую-то силу, он получит его расторжение у папы римского, в связи с чем Илону буквально силой отправили забывать о случившемся в один монастырь в Штирии49. Акли же, поправляясь физически, весь иссох душой. Но когда господь бог подал свой знак императору, сатана тоже не дремал и дал ему свой знак. Только другим путем. Однажды аудиенцию у императора попросил верховный прокурор империи. Он заявил, что допрошенный, покушавшийся на убийство, дал такие показания: он, Иштван Сепеши, будучи влюблен в Илону Ковач, хотел жениться на ней, однако Миклош Акли, показав ему записку, написанную собственноручно его императорским величеством, пояснил, что Илона Ковач на самом деле - принцесса Мария-Луиза, которую император подменил сиротой, взятой на воспитание, якобы для того, чтобы обмануть императора Наполеона, который ошибочно считает, что он взял в жены австрийскую принцессу, а на самом деле в золотой альков в Тюильри отправилась простая дворянка из Венгрии.
- Нужно отменить процесс, ваше величество, дело нельзя передать в суд.
- Вы хотите сказать, что я должен помиловать убийцу?
- Да. Потому что если документы процесса пройдут через множество рук, он станет широко известен в народе. Уже и сейчас о нем шепотом поговаривают.
- Как? Уже шепчутся?
- Да, по-видимому проболтался следователь. Мои шпики уже доложили мне легенду, которая ходит в низший слоях народа: что мол императора Наполеона надули, и вместо принцессы он получит простую дворянку. Люди из народа, конечно, посмеиваются, радостно подмигивают, потому что любя царствующую династию. А народ, он наделен богатой фантазией. Старые бабушки уже припоминают принцессу. Какой она была в детстве - ее носик, глазки, маленькую ямочку под нижней губой. И что мол протрет того времени полностью совпадает с лицом мадемуазель Ковач. Уже найдется не меньше тысячи свидетелей, которые подтвердят, что она и есть настоящая принцесса. Потому что народ всегда волнует все необычное.
- Но ведь это же ужасно! - похолодев, сказал император. - Слух может дойти до Наполеона.
- Конечно, может.
- И тот может поверить!
- Он верит всему плохому о нас.
Император в тот же день отменил судебный процесс, распорядился выпустить Сепеши на свободу и, вызвав к себе, подробно расспросил его, какую записку показывал ему Акли, после чего снова пришел в гнев на своего старого любимца.
- Я ничего не знал об этом.
Барон, несмотря на все уважение верноподданного, не удержался и заскрежетал зубами.
- Весьма жалею, что тогда не убил его. И если он когда-нибудь попадется мне в руки живым...
- Ни слова больше! - сурово гаркнул на него император. - Идите и исправляйтесь! Станьте добродетельным христианином! Я приказываю вам молчать об этом деле, и не показываться в Вене до тех пор, пока я вам не разрешу.
Акли же снова угодил в опалу, и его императорское величество в душе испытывал тайную радость, как умно он поступил, оформив дарственную на деревню жене Миклоша Акли, а не ему самому. А поскольку жены Миклоша Акли в природе не существует, то значит и деревня останется собственностью императора. Мадемуазель Ковач седлается монахиней, Акли же, когда поправится, пусть сидит и кропает бумаги в обществе мышей и моли в императорском архиве.
Все было очень здорово придумано, только выдумка эта не стоила и ломаного гроша. Сплетню нельзя было больше задушить. Более того, она получила новую пищу, когда стало известно о помиловании преступника. Ого! Значит вот как? Убийцу помиловал император! Теперь все ясно! Все - и помовка и венчание - заранее придумано. Подстроенное дело. Чтобы обмануть Наполеона. Даже человек был заранее подобран, который убьет жениха, и тогда "настоящая" Мария-Луиза останется незамужней. Ну это уже великое злодейство! Даже королям нельзя играть человеческими голосами!
И повсюду об этом говорили, говорили. В кафе на окраинах города народные певцы пели сочиненные куплеты, народ вслух ругал и императора и Меттерниха, так что однажды Меттерних явился к императору с таким советом:
- Придется все же выдать мадемуазель Ковач замуж, ваше величество. И немедленно!
Так, что в один прекрасный весенний день граф Коловрат привел за руку доставленную из монастыря Илону Ковач в комнату Акли, прямиком к его постели. Следом за ней прибыли госпожа Сильваши и доктор, господин Бергмайстер, и священник в их присутствии и обвенчал молодых, после чего была сделана запись в метрической книге, которую под мышкой принес папаша Флек.
Не было ни органной музыки, ни пения. Только одна птичка чирикала, сидя на подоконнике, во время обряда. Но пела она так красиво, что можно было заслушаться. А еще более красивым было первое слово новой супруги:
- Теперь уже никто не разлучит нас с тобой, мой дорогой супруг.
И она робко, тревожно и с ожиданием посмотрела на всемогущего графа Коловрата, который с улыбкой покивал головой.
Сплетни теперь быстро улеглись. Но не окончательно. Душа народа - словно промокательная бумажка: уж если однажды впитает в себя что-то, потом ничем из нее не вытянешь.
И еще много лет спустя, когда экс-императрица французская уже и во второй раз вышла замуж, за графа Нойпперга, кое-кто из более посвященных одергивал возмущавшихся жителей Вены, говоря:
- Ах перестаньте! Не будьте таким глупыми. Ведь это же не настоящая Мария-Луиза!
Но хватит об этом: дело старое, а к чему сторое-то ворошить?!
1903
notes
Примечания
1
Ну что там опять с Микошом? (нем).
2
Вот прохвост! (нем).
3