Трилби

Разговор о девочке заинтересовал Трилби, несмотря на ее враждебное отношение к Торну.

— Она не ходит в школу?

— Раньше ходила. Но школа закрылась, учительница вышла замуж и уехала на Восточное побережье. Потом с ней занималась Сэлли. А теперь некому заниматься, кроме меня. Единственный выход снять дом в Дугласе и отдать ее учиться, как делают в других семьях.

— Ей легко дается учеба?

— Достаточно легко, когда она этого хочет. Но она сильно изменилась с тех пор, как умерла ее мать. Может быть, она захочет учиться, если я буду уделять ей больше внимания? До сих пор я мало ею занимался, у меня были другие дела.

— Да, пожалуй. Мексиканцы к вам ближе, чем к нам. Я думаю, вас очень волнует революция в Мексике.

— Она волнует всех, кто живет здесь, на границе, — сказал он сдержанно. — Каждая сторона думает, что мы поддерживаем их противников, в то время как мы стараемся сохранить нейтралитет. Из-за этого все наши проблемы.

— В газетах было сообщение об антиамериканских волнениях в Мехико. Ходят слухи, что Мадеро и его сторонники готовят повсеместное наступление.

— Да, многое говорит об этом, — он с удовольствием смотрел на ее милое клетчатое голубое платье из льна с белой оборкой вокруг шеи. Ее длинные волосы свободно спадали на плечи, и это возбудило Торна. Неожиданно и сильно.

Он протянул руку и нежно дотронулся до ее волос. Она откинула назад голову, ее поза была очень соблазнительной.

— Пожалуйста, не надо, — громко сказала она, оттолкнув его руку.

— У меня слух, как у лисы, — сказал он. — Мы здесь одни, — он близко наклонился к ней, от него пахло табаком, она ощутила его дыхание. Внезапная слабость охватила ее, ей снова захотелось почувствовать его губы на своих губах. Она разозлилась на себя и с силой оттолкнула его.

— Нет необходимости драться со мной, — рассердился он. — Я не сделаю вам ничего плохого.

— Конечно, нет, — согласилась она. Глаза ее гневно сверкнули. — Вы уделяете мне слишком много внимания, а потом говорите, что я вывела вас из себя.

Он сразу же отпустил ее.

— О, Боже. Ты никогда не забудешь, да?

Она поправила юбку и волосы дрожащими пальцами, отводя взгляд от его помрачневшего лица.

— Мне не нужно ваше внимание, мистер Вэнс. Я думала, что вы поняли это.

— Я богат… — начал он.

— И вы думаете, что для меня это имеет какое-то значение? — с возмущением спросила она. — Я не продам себя даже самому богатому человеку на земле, если только не полюблю. Я полюбила бы Ричарда, даже если бы он был бедным поэтом. Меня не волнует его положение в обществе.

— Я думал, вы взрослая женщина, — сказал он холодно. — А вы рассуждаете, как неопытная школьница.

Она вздернула подбородок, ее серые глаза загорелись от негодования.

— Вы не имеете права обсуждать мои чувства. Вы ничего не знаете обо мне.

Он внимательно изучал ее бледное лицо.

— Да, это действительно так, — его голос стал глубоким. — Я уже многое понял, но никогда не пытался узнать вас.

Она повернула лицо, горизонт был окрашен в разноцветные тона. «Цвета фиесты», — неожиданно пришло ей в голову. Закат был похож на мексиканский букет.

— Я вам не нравлюсь, Трилби? — спросил Торн спокойно, прислонившись к деревянному столбу крыльца и скручивая еще одну сигарету. — Я нецивилизованный и опасный, не то, что денди с Восточного побережья?

— Джентльмен обращается с женщиной, как с леди.

— Ты похожа на благовоспитанную испанскую девушку, — сказал он, внезапно развеселившись. — Очень правильная и воспитанная, беспомощная без своей дуэньи.

— Ни одна дуэнья не позволила бы вам и на милю приблизиться к своей воспитаннице, — она вспомнила, каким грубым был его поцелуй, когда он пригласил ее на прогулку.

— Я причинил тебе боль? — тихо спросил он. Он смотрел на кончик сигареты. — И ты не простишь меня за то, что случилось?

— Я простила вас, мистер Вэнс. Дружеские отношения — это все, что я могу вам предложить.

Торн внимательно посмотрел на нее.

— Что тебе может дать красавчик с Восточного побережья, чего не смог бы мужчина с Запада?

— Цивилизованное поведение, — ответила она. — Приличное обращение. Нежность. Вы об этом и представления не имеете.

Он рассмеялся, но смех его был невеселым.

— Я вижу, ты в этом уверена. Ты смелая девушка, Трилби. Ты нашла в себе силы и оказала мне необходимую помощь. Я этого никогда не забуду. У тебя есть характер.

— Я не могу представить, как можно с вами общаться, не имея характера, — пробормотала Трилби.

— Я приму это как комплимент.

В это время дверь открылась, и на крыльцо вышел ее отец.

Джек Лэнг протянул руку, приветствуя Торна. Торн медленно поднялся ему навстречу. Враждебность Джека прошла после того, как тот спас его скот. К тому же Трилби и Торн разговаривали друг с другом, что радовало всех в семье.

— Рад вас видеть. Не хотите ли кофе?

— Спасибо. Я заехал пригласить вас завтра вечером на праздник фиесты.

— Фиеста?

— Да, в Маладоре. Это праздник святых. Музыка, танцы, вкусная еда. Вам должно понравиться. Это в часе езды отсюда, я могу заехать за вами на машине.

— Это было бы неплохо, — ответил Джек. — Я уверен, Мери, Трилби и Тедди понравится.

Трилби не интересовали ни фиеста, ни компания Торна Вэнса. Но ее отец очень обрадовался, и было бы невежливо отказаться.

— Мне нравится музыка, — сказала она.

— Саманте тоже. Она, конечно, поедет со мной. К тому же, у нее день рождения.

Торн улыбнулся Трилби, и она почувствовала, что с ней происходит что-то невероятное. Ей стало легко и радостно, как не было уже давно. Нет, она не должна поддаваться этому, ведь Ричард приезжает всего через несколько дней, чтобы повидаться с ней.

Торн Вэнс был непредсказуем. С ним небезопасно флиртовать.

Конечно, он не тот мужчина, за которого она хотела бы выйти замуж, хотя присутствие его волновало Трилби. Поэтому-то и надо быть осторожной с ним.

— Спасибо, — улыбнулся Джек. — Нам бы очень хотелось.

— Прекрасно. Завтра примерно в четыре я заеду за вами. Спокойной ночи, — он приветливо улыбнулся Трилби. — Я буду с нетерпением ждать.

Нахмурившись, Трилби смотрела, как он отъезжает. Почему он решил пригласить их на фиесту? Скорее всего, он просто пытается восстановить хорошие отношения, решила она, и снова стала мечтать о Ричарде.

В Форте Хуачука полковник Дэвид Моррис только что поговорил по телефону и нахмурился. На границе опять неспокойно, и он решил подтянуть к границе еще один отряд солдат, чтобы они наблюдали за ситуацией.

С тех пор как начались вторжения мятежников из Мексики, отряды стрелков ежедневно патрулировали границу. Ему нужно поехать с капитаном Беллом, командиром пограничного отряда, подумал он, и поговорить с владельцем ранчо, которому удалось вернуть свой скот. У него не было разрешения на пересечение границы, и этот инцидент не приведет к добру. Если его солдаты, не дай Бог, пересекут границу, это может привести даже к войне. Но, если владелец ранчо и имел разрешение… Мексика большая страна. Никто не знает, кто украл скот. Едва ли он имел право захватить гражданина суверенного государства и обыскивать его.

Эта мысль развеселила Дэвида, улыбка сделала его скуластое лицо менее суровым. Он встал из-за стола и провел рукой по густым волосам. Когда его прислали сюда командовать войсками, его волосы были каштанового цвета, а теперь под солнцем Аризоны они стали совсем светлыми. Он посмотрел на себя в старое зеркало на стене и скривил губы. Для мужчины тридцати шести лет он выглядит совсем неплохо, подумал он слегка саркастически. Селина, кажется, считает, что фигура у него, как у греческого бога. Особенно без одежды.

Его жена Лайза никогда на него не смотрит. Их отношения складывались непросто с самого начала. Он никогда не любил ее, но женился из-за ее отца, очень влиятельного генерала. Она была симпатичной, но никогда не возбуждала его, даже в самом начале их женитьбы. Она считала, что он любит ее, но потом поняла, что он женился по расчету, и тотчас охладела. Тогда он стал искать утешения в объятиях других женщин.