Самый лучший папа

— Не уверен, что я мог бы дождаться тебя, — признался он, уткнувшись в нее лицом. — Тебе достаточно?

Тело еще горело, и она нежно поцеловала его в шею.

— Да, а тебе? — В голосе прозвучало беспокойство.

— Да. — Всего одно слово, но сколько невысказанного счастья!..

Она понемногу приходила в себя, и вдруг Блейк показался ей страшно далек. Возможно, он удовлетворил свой голод и теперь размышляет, как выйти из пикантной ситуации? Жалеет о том, что сделал? В конце концов, в вопросе секса он старомоден — как и она, просто оба ничего не смогли с собой поделать, когда он начал ее целовать… Любовь предательски толкнула ее к нему в постель.

— Блейк, ты не думаешь… Я хочу сказать, ты не думаешь, что я легко?..

— Какого черта! — воскликнул Блейк. Он потянулся, включил лампу и заморгал от яркого света.

Покраснев, Мередит потянула на себя покрывало, но он задержал ее руку.

— Нет. — Его лицо и глаза были спокойны. — Смотри на меня, Мередит. И дай мне смотреть на тебя.

Кровь бросилась ей в лицо. Она взглянула на него и быстро отвела глаза, но он мягко заставил ее посмотреть на себя.

— Я не чудовище, — ласково сказал он, — я просто мужчина. Из плоти и крови, как и ты. Нечего бояться.

На этот раз она постаралась не отводить глаз и через некоторое время разглядела, что он прекрасен — олицетворение мужественности. Он тоже глядел и сравнивал воспоминания пятилетней давности с сегодняшним днем.

— Ты расцвела, — сказал он через минуту, и в его тоне не было ни шутки, ни поддразнивания, голос был глубокий и мягкий. Глядя на ее грудь, на гладкий живот, на длинные изящные ноги, он хрипло сказал: — Ты ласкаешь мой взгляд посильнее Венеры. Прямо дух захватывает.

Голос его прервался. С некоторым недоумением она сказала:

— С тобой все так естественно.

— Правда? — Его зеленые глаза встретились с ее серыми. — Мы занимались любовью. Я знаю твое тело так же хорошо, как ты мое. Мы прикоснулись друг к другу небывалым образом, теперь ты — часть меня. Разве не естественно, что я хочу смотреть на любимое тело, которое теперь знаю так близко?

Она порозовела, но улыбнулась.

— Да.

— Отвечу еще на твой вопрос. Нет, Мередит, я не думаю, что ты легкодоступна. Мы оба знаем, что это не было случайным эпизодом. Я знал, что ты девственница. — Он поднес к лицу и поцеловал ее ладонь. — Мы поженимся и проживем вместе всю жизнь. Именно поэтому я не стал сдерживать себя. Если бы мне был нужен только секс, я бы давно устроился и не стал бы ради своего удовольствия соблазнять тебя.

Она вгляделась в него.

— Ты не из-за Сары хочешь жениться? И не из-за того, что тебе…

Он прервал ее поцелуем.

— Ты слишком много говоришь. И слишком волнуешься. Я хочу на тебе жениться. А ты хочешь?

Глаза ее смягчились.

— О да.

— Тогда перестань рассуждать.

Блейк встал, лениво распрямился. Она смотрела на него смущенно и с восхищением. Он порылся в ящике комода и достал шелковую пижаму. Натянул брюки, а куртку, встряхнув, отнес на кровать, усадил Мередит и помог ей вдеть руки в рукава.

— Одна на двоих, очень экономно, — пробурчал он в ответ на вопросительный взгляд. — Раньше я спал голым, а когда появилась Сара, пришлось одеваться. Но верх я никогда не надеваю. — Он посмотрел на бугорки ее грудей: соски были темные и набухшие после пережитой бури. Он нагнулся и прижался к ним губами. — Никогда еще я не чувствовал себя настолько мужчиной. Только когда трогаю тебя, — резко докончил он с закрытыми глазами от полноты наслаждения.

Она притянула к себе его голову, любя этот голос, этот теплый рот.

— Мы будем спать вместе? — спросила она.

— Придется, — буркнул он и стал целовать ей грудь. — Я не могу тебя отпустить.

Она обвила его шею руками.

— А как же Сара?

— Сара первая узнает о том, что мы женимся. В понедельник сделаем анализ крови, через два дня обвенчаемся. Тебе хватит времени, чтобы сдать квартиру в Сан-Антонио и переадресовать почту?

— Да. — У нее дух захватило. Она хочет с ним жить, и чем скорее, тем лучше, пока он не очнулся и не передумал. Такого она не переживет, даже если предложение было сделано сгоряча.

Он прочел опасение у нее в глазах.

— Я не передумаю. Не отступлюсь в последний момент, не посчитаю, что насытил свой голод, а больше мне ничего не надо. Я хочу тебя, Мередит, — настойчиво повторил он, — я хочу жить с тобой, и не так, как сейчас принято, без всяких обязательств. По мне, жить с кем-то включает в себя понятие «честь». Слово немодное, но для меня значит чертовски много. Я хочу, чтобы ты носила мое имя.

— Я постараюсь быть хорошей женой, — твердо сказала она. — Ты не возражаешь, если иногда я буду просто сидеть и смотреть на тебя?

Он взглянул ей в глаза.

— Ты меня любишь?

Губы у нее задрожали, и она перевела взгляд на его голую грудь.

— Ладно, не буду вытягивать из тебя слова. — Он потянулся к ее лбу губами. Блейка переполняло гордое сознание того, что она его любит, хоть и не хочет признаваться. Но об этом говорят ее глаза, ее тело. Видимо, именно любовь помогла пережить жестокий удар, который он нанес ей когда-то. Он закрыл глаза и прислонился щекой к мягким темным волосам. — Я буду заботиться о тебе всю жизнь, не бойся, — пообещал он.

Но она боялась. Боялась, что он не будет достаточно заботлив, что пожалеет о своем решении, может в один прекрасный день влюбиться в кого-нибудь вроде Нины — что тогда делать? Придется его отпустить…

Все произошло слишком быстро. Она колебалась.

— Блейк, может быть, сначала объявить о помолвке? — опасливо предложила она.

— Нет.

— Но…

Он накрыл ее губы пальцем.

— Помнишь, что мы сказали, когда вошли сюда? Насчет предохранения?

— Да. — Она порозовела.

— Для меня брак и дети — синонимы. Я думаю, для тебя тоже. Я сам незаконнорожденный, Мередит. Не позволю, чтобы так называли моих детей.

Она вздохнула.

— Тебя это в самом деле так беспокоит?

— Хотел бы знать, кто мой отец. Что я скажу Саре? А она когда-нибудь про него спросит.

— Она поймет, — успокоила его Мередит. — Она особенная девочка, совсем как ты.

— У нас будет другая дочь. Или сын. Она задержала дыхание, когда он положил руку ей на живот под пижамой. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда он посмотрел вниз.