Страница 19 из 95
Иван Петрович устало махнул рукой:
— А, как тут не сердиться. Разруха — а не стройка!.. Наши хозяйственники троса достать не могут! Вон сколько экскаваторов без тросов простаивают.
— Гм… А тросов этих — навалом.
— Где? — встрепенулся Иван Петрович.
— Да там, на станции. — Мужчина кивнул в сторону железной дороги. — Я только что оттуда. Сам видел, как тросы из вагона выгружают…
— Прибыли, значит. Почему же я об этом не знаю?
— А никто не знал. Я, к сожалению, тоже.
— Но ведь кто-то должен же был быть в курсе!
Бабалы решил наконец привлечь к себе внимание совсем замороченного Ивана Петровича и вмешался в разговор:
— Я — в курсе.
Иван Петрович, нахмурясь, уставился на него:
— А вы, собственно, кто такой? — И, изумленно заморгав белыми ресницами, хлопнул себя ладонью по бедру. — Ба!.. Неужто Бабалы?..
— Так точно, Иван Петрович, — засмеялся Бабалы. — Бабалы Артыков, собственной персоной.
— Бабалы… — растерянно повторил Иван Петрович. — А я тебя сразу и не признал.
— Не мудрено: я гляжу, у вас голова кругом идет… Да и сколько лет минуло…
Иван Петрович повернулся к мужчине в очках, представил ему Бабалы:
— Мой бывший ученик, Бабалы Артыков. Назначен ко мне на участок.
Бабалы не стал уточнять — кем он назначен, а Зотов, спохватившись, опять ударил себя по бедру:
— Что ж это я!.. Даже поздороваться с вами забыл! — Он протянул Бабалы руку: — Рад вас видеть, Бабалы Артыкович. Добро пожаловать!..
— А мы ведь уже здоровались, Иван Петрович.
— А, тух действительно легко голову потерять!.. Когда вы приехали? Мы вас уже несколько дней ждем.
— Приехал сегодня, а в опоздании не виноват. Перейти с одной работы на другую — это вам не из аула в аул перебраться.
— Формализма у нас везде хватает. Вы уже устроились?
— Пока нет. Вас искал, Иван Петрович.
— Да, да, конечно… Вы уж извините, у нас не город, апартаментов нет. Живем в тесноте. Но скромную квартирку мы вам подобрали.
— Какие апартаменты, Иван Петрович!.. Было бы где переночевать. Боюсь, что спать тут не придется…
— Что верно, то верно. Но сейчас советую вам отдохнуть. Вы с дороги, устали. Подкрепитесь малость, вздремните. А дела отложим на завтра.
— Предложение принято — я и правда устал как собака. И с мыслями надо собраться.
— Сейчас, сейчас, Бабалы Артыкович, не беспокойтесь, все будет в порядке. — Иван Петрович огляделся вокруг, громко крикнул — Саша!.. Коля! Проклятье, как кто нужен — не дозовешься. — В глазах у него мелькнула растерянность. — Куда все запропастились?
Бабалы молчал. Мысли Ивана Петровича приняли, видимо, иное направление, он заскреб ногтями по щеке:
— Черт, кто же у нас заведующий столовой?
И вопросительно посмотрел на Бабалы, словно ждал, что тот и на этот раз окажется «в курсе». Бабалы пожал плечами:
— Чего не знаю, того не знаю, Иван Петрович.
— Действительно, откуда ж вам знать… Ба, вспомнил!.. Гриша!
— Что — Гриша?
— Заведующий столовой — Гриша. Где бы он мог сейчас быть?
Иван Петрович опять поднял на Бабалы ожидающий взгляд.
Тот начал уже злиться:
— Вам лучше знать, Иван Петрович. Я тут человек новый.
— Извините…
Тут они увидели «работягу» с бутылкой в кармане, бредущего мимо прежней, заплетающейся походкой.
Иван Петрович, казалось и не заметивший, что тот сильно навеселе, обратился к нему:
— Братец, ты Гришу не видел?
— Гр-ришу? — «Работяга», пьяно ухмыльнувшись, похлопал по бутылке: — Вот он, у меня в кармане.
Иван Петрович, расстроенно вздохнув, пожаловался Бабалы:
— Ну, как можно работать с такими, Бабалы Артыкович?.. Сами видите, что здесь за народ. Мда… В общем, так. Заведующий столовой у нас — Гриша. Как устроитесь, велите его вызвать и закажите ему все, что душа пожелает. Авось найдется у него что-нибудь из еды… Желаю хорошо отдохнуть.
Он уже хотел было попрощаться с Бабалы, но опять, спохватившись, хлопнул себя ладонью по бедру:
— Ах, черт. Вам же надо показать ваше жилье. Кого бы дать вам в провожатые?
— Не знаю, не знаю, Иван Петрович.
Иван Петрович растерянно оглянулся. Заметив кого-то среди снующих строителей, крикнул, обрадовавшись, как ребенок:
— Коля!.. Николай!.. Поди-ка сюда. Знакомься: это инженер Бабалы Артыкович. Проводи-ка его к дому, где ему отведена комната. Где ваша машина, Бабалы Артыкович?
Бабалы кивком показал на видневшийся вдали «газик».
— Поедешь с ним, Николай. Уж устрой гостя, как положено. До завтра, Бабалы Артыкович!
Иван Петрович удалился, тяжело передвигая ноги в огромных, не по размеру, сапогах.
Бабалы проводил его хмурым и одновременно жалеющим взглядом.
Глава девятая
ЧЕЛОВЕК — НЕ КУРИЦА
азавтра Бабалы так и не встретился с Иваном Петровичем. Зотова вызвали с отчетом в Марыйский облисполком. А потом в главное управление строительства Большого канала. Так он и не смог познакомить Бабалы с положением на участке.
Впрочем, нетрудно было: заметить даже с первого, беглого взгляда, что положение — не из лучших.
Бродя по участку, Бабалы то и дело натыкался на какой-нибудь непорядок: чепе тут были не в диковинку. То кто-нибудь из строителей, пропьянствовав всю ночь, не являлся на работу. То возникал скандал из-за пропавшего инструмента. То строители поднимали ругань из-за нехватки или несвоевременной доставки материалов.
В общем, трудовая жизнь стройки походила на тяжело груженную машину, которая то и дело застревает на дороге, налетев то на камень, то на колдобину.
Бабалы отмечал про себя все неполадки, но пока не вмешивался: ведь на участке лишь немногие знали, что он назначен сюда начальником вместо Зотова. Даже сам Иван Петрович вроде не подозревал об этом, полагая, что Бабалы прислали ему в подчинение.
Когда Зотов наконец появился на участке, то успел перекинуться с Бабалы лишь несколькими словами. Вид у него был как у загнанной лошади. Он метался по строительной территории, словно суслик, потерявший свою нору. Бабалы только покачивал головой, видя, как Иван Петрович отдает беспорядочные распоряжения и поминутно в отчаянии хлопает себя ладонью по бедру,
К вечеру Иван Петрович так замотался, что и сам уже не понимал — кому и что поручает. Обращаясь к своим работникам, он путал их имена, и даже Бабалы назвал Николаем.
По участку поползли слухи о прибытии «большого начальства».
Бабалы знал, кто именно должен приехать, и внутренне готовился к этому визиту.
Приезд «большого начальства» был очень ко времени и многое должен был решить.
Бабалы, например, заботила судьба Зотова.
Зотов тут, конечно, наломал дров. Но это скорее его беда, а не вина. При своей слабохарактерности он и не мог справиться с обязанностями начальника такого крупного участка, как Рахмет. Бабалы и в своих-то силах сомневался, — ведь для того, чтобы руководить таким сложным хозяйством, разношерстной массой строителей, нужны были организаторские способности, упорство, напористость, умение разбираться в людях. Всего этого явно недоставало Зотову. Но это был знающий, талантливый инженер. К тому же обладавший такими бесценными качествами, как честность и добросовестность. Уж этого у него нельзя было отнять. Ему только помочь надо… Недаром же молвит пословица, что при доброй поддержке и захудалый пес одолеет волка. Человек — тем более нуждается в помощи. Бабалы и самому без нее не обойтись. Дела на участке слишком уж запущены…
«Ладно, — сказал он сам себе, — приедет начальство — все встанет на свои места».
Начальство не заставило себя долго ждать.
Утром на дороге показались три машины, окутанные густой пылью; впереди катил «ЗИМ», за ним — два «газика».
У конторы машины остановились, и из «ЗИМа» вылезли двое мужчин: начальник строительства Большого канала Сергей Герасимович Новченко и недавно назначенный главным инженером Николай Осипович Ханин.