Страница 68 из 69
— Видишь?
— Ну и смелый!
— Заблудился? — размышлял Галирж.
Вокроуглицкий видел, что солдат в белом маскировочном халате идет медленно, отставив в сторону руку, и эта рука словно держится за поручни.
— Это связист, Джони! Готовит для нас новый КП.
Галирж взял бинокль. И впрямь связист. Ведет рукой по кабелю, ищет место разрыва. Нашел. Сгибается, шарит в снегу. Взрыв, верно, отбросил второй конец куда-то далеко в сторону.
В поле опять разорвался снаряд.
— Боже, как близко! — прошептал Вокроуглицкий, с ужасом наблюдая за связистом, не прерывавшим своей работы.
Со стороны фронта высоко над полем закружил вражеский самолет-разведчик. Сбросил на парашюте огромную лампу. Поток ослепительного света лился вниз.
Вокроуглицкий сказал:
— Фонарь!
В его слепящем сиянии далеко было видно каждый стебель чертополоха, каждую травинку, торчащую из-под снега. Поле, залитое резким светом, казалось удивительно безжизненным.
— Какая красота, Джони. Посмотри! Эта серебряная равнина перед нами! Словно сияет весь мир!
В зале сияют хрустальные люстры. Их мерцание отражают венецианские зеркала. Блестит натертый паркет. На серебряных подносах хрустальные бокалы, в них пенится вино, стекло нежно звенит. Тосты: русская, чешская, английская, французская речь… Приподнятое, праздничное настроение.
Снаряды рвутся над равниной. Они ищут бригадную батарею, перелетают через нее, но разведывательный самолет вот-вот скорректирует огонь немецких орудий.
Галирж в бинокль наблюдает за продвижением связиста. Фонарь в миллион ватт обдает его светом, над головой кружит самолет-разведчик, но связист идет, идет по серебряной равнине к батарее, мимо которой проложен кабель к новому бригадному КП.
— Страшно! Это безумец! — ужасается Вокроуглицкий.
Галирж замечает с восхищением:
— Просто не верится! Не глядит по сторонам — на спине катушка с кабелем, на шее телефон, — спокойно идет себе дальше… — И с завистью: — Ну и ребята у Станека!
Станек танцует с молодой супругой французского дипломата, который до войны бывал в Праге. Хрупкая красавица в шелковом платье, обнаженная спина, на шее тяжелое золотое колье. Иностранка плавно и точно повторяет па Станека в танго. Он не чувствует ее в объятиях.
— Джони! Боже мой! Это ж Яна. Куда она идет! Почему ее никто не остановит?!
Очередной снаряд, не найдя своей цели — батарею, опять разрывается на равнине. Офицеры припадают к земле. Огонь, осколки, комья глины взлетают в воздух.
Вокроуглицкий первым поднимает голову. Яна исчезла в облаке дыма. Через некоторое время он снова увидел ее: ведет рукой по кабелю и движется дальше. Деревня, из которой она вышла, уже далеко позади нее, лесок, где укрылся первый эшелон штаба, еще далеко от нее! Фонарь разгорелся вовсю — шипит, потрескивает, льет вниз поток ослепительного света. А Яна идет. Снаряды падают на мертвое поле уже беспрерывно. Все ближе и ближе. «Как я малодушна! Стыдно так бояться. Но Иржи говорил, что он тоже боится. И все-таки всегда идет, даже если ему это не положено». И Яна тоже идет, идет с трудом, с усилием вытаскивая из снега валенки с сосульками налипшего снега.
Лакированные туфельки постукивают по паркету рядом с канадками Станека.
— Я очень, очень люблю чешский народ… Чехи… comment dit on cela?.. couragés?..[16]
Станек отвечает не сразу. Потом, возвращаясь мыслями откуда-то издалека, говорит:
— Merci, madame, de votre bonté… — На любезность — любезность. — Мы восхищаемся французами, они мужественные ребята, vos maquis![17]
Станек смотрит поверх гладкой прически своей партнерши в зеркала, где мелькают, сменяя друг друга, лица и канделябры. Она чувствует, что в мыслях он не здесь, не с ней. Участливо спрашивает:
— Вы женаты?
— Почти, мадам… еще нет…
— Понимаю. Вы так далеко от votre amie…[18]
— Далеко. Не настолько, как вы думаете, но во время войны и это очень далеко.
Яна ведет окоченевшей рукой по кабелю. Его холод проникает сквозь обледеневшие рукавицы. Изнурительная дорога и тяжелеющие с каждым шагом инструменты отнимают последние силы. Цель приближается медленно, страх растет быстро. Задыхаясь, превозмогая себя, девушка идет дальше.
Иностранка, задыхаясь от стремительного танца, просит:
— Не так быстро, mon cher[19].
Станек наконец осознает, что танцует с таким воодушевлением, словно хочет вырваться из объятий своей партнерши и улететь к Яне. Он замедляет темп.
— Война отняла у вас bien-aimée?[20]
— Нет, нет. — Станек опять забывается и резко кружит партнершу: — Это единственно прекрасное, что она мне дала.
— Если у человека есть любовь, у него есть все. Верьте мне, мосье.
Станек верит. И он спокоен. Яна сейчас в Киеве. Там она в безопасности. И я скоро буду рядом с ней.
— Медленнее, je vous prie[21]. Скоро… — улыбается француженка и продолжает, — скоро все кончится. Я слышала, что русские готовят большое наступление.
— Готовят?
— Non. Vous voyez comme je parle mal le tchéque![22] — Она выразилась точнее: — Уже подготовили.
Станек останавливается:
— Подготовили?
— Vraiment[23], и ваша бригада наверняка пойдет вместе с ними.
— А когда?
Француженка пожимает плечами:
— Я слышала, со дня на день…
У Станека от страха замирает сердце. Он быстро вторгается с партнершей в гущу танцующих. «Почему я так пугаюсь? Ведь Яна будет осторожна. И там с ней отец».
У опушки леса офицеры штаба в бессильном отчаянии наблюдают за Яной в бинокли. Отчего она не вернулась сразу же, как только там начали рваться снаряды? Теперь положение все хуже и хуже, и они уже ничем не могут Яне помочь. Поздно. Вокроуглицкий не в состоянии бездеятельно смотреть дальше на эту ужасную картину.
— Яна! — кричит он. — Яна!
— Оставь ее, Ота, теперь это не имеет смысла, — говорит Галирж сдавленным голосом. — Ее спасет лишь случай.
Яна чувствует опасность. Идет пригнувшись, старается ускорить шаг, но страх связывает ей ноги. Она слышит свист снаряда. Ложится — комочек страха, придавленный катушкой.
Потом встает, ноги отказываются слушаться, но она идет. Рукой держит кабель, словно спасительную ниточку. Бескрайняя равнина. Яна глотает слезы: «Я должна дойти. — Спотыкается. Ветка шиповника цепляется за ее халат острыми колючками. Яна освобождается от колючек и говорит, обращаясь к кусту: — Пусти меня! Со мной ничего не случится. Если б Иржи не уехал, то ему пришлось бы идти тут. — Она улыбается и чувствует прилив новых сил. — Это хорошо, что я иду вместо него: со мной ничего не случится».
Станек провожает свою даму на место. Навстречу им движется элегантный мужчина во фраке. Каблучки француженки стучат по паркету и вдруг затихают на плюшевом ковре.
Снаряды рвутся все ближе и ближе к батарее. Ближе и ближе к Яне. Бригадная батарея посылает ответный огонь к позициям немецкой батареи, и теперь вовсю гремит артиллерийская дуэль.
Вокроуглицкий поднимается и бежит по равнине к Яне. Снаряд. Вокроуглицкий бросается на землю. Зарывает лицо в снег. Спустя мгновение, поднимает голову. Видит, как Яна встает со своим грузом, ее валенки опять оставляют следы на снегу — темные ямки на белой равнине. Небо рвется на части. Снаряды летят навстречу снарядам. Заснеженная равнина усиливает свечение фонаря. Светло как днем.
16
Как бы вам это сказать?.. храбрые?.. (франц.)
17
Благодарю, мадам, за вашу доброту… ваши маки (франц.).
18
Вашей подруги… (франц.)
19
Друг мой (франц.).
20
Возлюбленную (франц.).
21
Прошу вас (франц.).
22
Нет, нет. Вы уже убедились, как плохо я говорю по-чешски (франц.).
23
Да, да (франц.).