Руины (ЛП)

— Безопасность превыше всего, — решила наконец девушка и спланировала маршрут, который поворачивал на запад, огибал город по краю и выходил к озеру через небольшой пригород Нью-Фэрфилд. Большую часть пути Кира решила не пользоваться дорогами, поэтому отметила достаточно подробностей местности, чтобы двигаться по компасу от одного ориентира к другому, начиная с западных окраин местечка под названием Беннетс-Понд.

Лес здесь был гуще, а холмы — более крутыми, чем те, через которые Кира путешествовала раньше. Из-за неровного рельефа девушка стала уставать быстрее. Где-то в десять утра она пересекла автомагистраль I-84, которая к западу от города представляла из себя лесистую дорогу, а затем в брод перешла узкий ручей и двинулась через старый густой лес. К полудню она достигла еще одного широкого пруда, окруженного многочисленными полями для гольфа, которые давно заросли.

Западный берег водоема превратился в мелкое болото с пустыми гнездами. Несмотря на отсутствие холодов, зимняя миграция на юг слишком крепко укоренилась в крошечном сознании птиц, поэтому над прудом было неподвижно и тихо. Кира увидела группку маленьких блестящих шариков и с удивлением подумала, что это кладка яиц. Однако, когда девушка приблизилась, оказалось, что это всего лишь мячи для гольфа, отражающие солнечный свет.

Кира продолжала идти через лес на север вдоль невидимой границы между штатами, пока показавшиеся дома не дали ей понять, что пора снова поворачивать восточнее. Чем ближе девушка подходила к Нью-Фэрфилду, тем больше среди деревьев появлялось зданий, выцветших и заброшенных. Кира представляла, что это не сами дома, а их духи, которые упрямо остались здесь до скончания времен, хотя сами строения давно исчезли. Она миновала пруд Корнер, пересекла узкую дорогу и повернула почти прямо на восток. Необитаемые леса заканчивались.

А потом она увидела на стволе дерева яркую белую отметину. Она была вырезана недавно, не больше трех дней назад. Римская цифра четыре. IV.

Ай-Ви.

Киру осенило так внезапно, что она удивилась, как не поняла этого раньше: Айви взяли свое название не от растения плюща, а по своему старому военному обозначению — IV. Это была четвертая дивизия, четвертый полк или еще какой-то составной элемент армии Партиалов. Они были реальны и находились совсем рядом. Метка на дереве являлась либо обозначением границы их территории, либо указателем пути, и Кира не могла не подумать, что, возможно, Айви использовали этот же лесной коридор, чтобы избегать городских районов с другой стороны. Так вполне могло быть, это казалось очень вероятным, но почему? Чего готовая к обороне армия могла бояться от домов и открытых улиц давно покинутого предместья?

Внезапно Киру поглотила неожиданная мысль, и девушка приблизилась к метке, чтобы осмотреть ее. Собаки и другие животные использовали запахи, чтобы помечать свою территорию, а система линка Партиалов была во многом с этим схожа. Могли ли переносящие информацию феромоны таким же образом сохраняться? Возможно, знак был не только визуальным и на самом деле лишь показывал место, где можно обнаружить настоящие сведения. Кира тренировалась с Сэммом, пытаясь развить свой собственный линк. Если ее догадка верна, возможно, она что-нибудь почувствует.

Девушка осторожно подошла к метке на дереве и глубоко вдохнула, но ничего не почувствовала. Приблизившись вплотную, она легонько прикоснулась к коре, ощупывая края белых линий римской цифры IV. Судя по всему, каждая линия была вырезана двумя быстрыми ударами топориком, чтобы снять кору и обнажить белую древесину под ней. Белую, если не считать странных пятен в основании букв, будто туда что-то накапало или это что-то втерли специально.

Это была кровь.

Кира помедлила, нервно поглядывая на лес вокруг. Никакого движения, даже ветер не шевелил листья. Она посмотрела на кровавые буквы, гадая, почему здесь вообще кровь. Она попала сюда случайно? Это было предупреждение? Лучший способ обеспечить длительную сохранность данных линка? Мысленно подготовившись, Кира наклонилась и сделала глубокий вдох.

«Смерть. Боль. Кровь. Предательство…»

Она тут же отпрянула, тяжело дыша и потирая нос, чтобы избавиться от этого запаха.

«Смерть. Предательство. Боль. Они убивают нас…»

Она споткнулась о корень дерева и, вскрикнув, упала. Перекатившись, поднялась на ноги, схватив при этом пригоршни грязи, листьев и травы. Затем в беспомощном ужасе бездумно бросилась бежать через лес. Она прижимала к лицу сорванные стебли травы и втягивала их запах, отчаянно пытаясь заглушить линк.

«Смерть. Боль…»

«Смерть».

А потом запах исчез. С отчаянно колотящимся сердцем Кира рухнула на землю. В ушах шумела кровь. Линк создавали как орудие для боя, быстрый бессловесный способ, при помощи которого Партиалы могли предупреждать друг друга об опасности и координировать свои действия на поле сражения. Когда солдат умирал, он испускал сгусток феромонов смерти, предупреждая своих сослуживцев, что что-то не так. Кира уже ощущала это раньше, но тогда все было вовсе не так, как сейчас.

В прошлом она улавливала саму информацию — оповещение о том, что и где произошло. Сейчас она испытала на себе отчаянное, превозмогающее волю предупреждение, феромонный крик. Обычная смерть такого никогда не создала бы. Кира не хотела даже думать, что это могло быть. Здесь убивали, вероятно, даже пытали Партиалов. Может быть, с одной лишь целью — создать этот выброс информации. Кире, чтобы ощутить его, пришлось подойти прямо к метке, но линк девушки был слаб.

Во всем лесу будет так пахнуть? Неужели предупреждение разнеслось над всем озером?

В своей бешеной гонке к спасению Кира потеряла ориентацию. Дрожащими руками она достала компас. Север остался позади нее, значит, она бежала на юг. Очевидно, она успела зайти не слишком далеко, так как ей не встретились дома. Девушка подняла взгляд, пытаясь собраться с мыслями. «Мне стоит продолжить бегство или вернуться на маршрут?»

Она была слишком напугана, чтобы говорить вслух. «Айви «крайне отрицательно относятся к медицинским опытам». Если таким вот образом они предупреждают людей не соваться, то, похоже, их отношение еще более отрицательное, чем я предполагала. И, возможно, они возражают не только против опытов. Записи Морган сосредотачивались на экспериментах, потому что это интересует ее больше всего. Айви не хотят помочь ей, они находятся слишком далеко, чтобы помешать, поэтому она забыла про них пошла дальше. Плевать на детали».

Успокаиваясь, Кира стала дышать медленнее, пытаясь вернуть себе ясность сознания. Это оказалось сложнее, чем она бы предпочла. Девушка подумала, что какая-то часть феромонов еще осталось у нее в носу, отчего в крови бурлил адреналин. Она закрыла глаза, стараясь сосредоточиться. «Они все равно могут оказаться моими союзниками, — сказала себе Кира. — Они оставляют эти предупреждения для Партиалов, для армии Морган.

Их общество может положительно относиться к людям и почти наверняка поддержать план, который противостоит Морган. И в любом случае у них заканчивается «срок годности». Я могу предложить возможное избавление от него». Кира снова подумала о боли и страхе, в сопровождении которых создавалось линковое предупреждение, и содрогнулась. «Но те ли это люди, с кем я хочу связываться? Я не одобряла многие поступки Морган. Вдруг Айви будут делать то же самое?»

Она покачала головой. «Может быть, я все неправильно поняла — не только то, как они создали пограничный знак, но и сам знак. На одного из Айви могли напасть из засады солдаты Морган, и он вырезал этот знак, чтобы предупредить друзей. Я не могу судить о них, не располагая большей информацией».

Стиснув зубы, она посмотрела на компас и направилась на восток, в сторону озера.

Глава 17

Маркус сидел неподвижно, старясь не дергать за наручники, которые привязывали его запястья к металлической перекладине сзади. В течение всей первой ночи он сражался с путами, пытаясь избавиться от них, и стер кожу. Теперь каждое движение причиняло острую боль, которая заставляла его прикусить щеку. Вульф, Гален и Винси были привязаны рядом с ним — все они тихо сидели у стены в задней комнате старого супермаркета, однако остальные, казалось, такой сильной боли не испытывали. Либо они лучше скрывали свои страдания, либо более разумно вели себя сначала. В любом случае Маркус чувствовал себя глупо.