По прочтении сжечь

Уайт вышел из кабинета и столкнулся у входа в бюро с Шривером.

- Энди! - воскликнул Уайт. - Как дела?

Шривер заметно осунулся, виски у него стали совсем белыми.

- Уилкинсон не хочет пускать меня обратно в бюро. Спасибо Донахью, устроил в контрразведку в Пёрл-Харборе. Буду помогать Уолшу. Контр-адмирал Тернер сказал мне: "Вы едете в самое безопасное место в мире".

За его спиной показалась голова Пейджа:

- А вы, Энди, тоже считаете Пёрл-Харбор безопасным местом?

Шривер засмеялся:

- Нет, не считаю. Я знаю, что японские адмиралы умеют выбирать места для ударов.

- А у нас наверху не понимают этого, - сказал Пейдж.

Уайт протяжно вздохнул.

- Такое впечатление, - произнес он глухим голосом, - как будто японцы изобрели страшное оружие. Направляют из Токио через весь океан невидимые лучи на наших начальников и усыпляют их мозги.

29 ноября

Кита получил условную телеграмму, означавшую, что 29 ноября прибудет тайный дипкурьер, с которым надо встретиться на пароходе.

По расписанию пароход "Акаси-мару" должен был прибыть в Гонолулу в девять часов утра - он шел из Кобе в Мексику, с заходом на Гавайи. Но пароход опоздал из-за шторма на три с лишним часа.

Кита поднялся по трапу. Его встретил помощник капитана с черной повязкой на глазу. Он провел генконсула к себе в каюту и ушел. Спустя минуту явился дипкурьер.

Кита видел его впервые. Дипкурьер назвался Огасавара. Сразу было видно - он не чиновник ведомства иностранных дел, а офицер. И не ниже капитана второго ранга. Судя по раскрасневшемуся лицу, он выпил с утра.

- Какие у вас новости? - спросил Огасавара.

Кита ответил:

- Авианосец "Энтерпрайз" вышел из Пёрл-Харбора и направился на Уэйк.

- Когда вышел?

- Три дня тому назад.

- Это прекрасная новость. За нее надо выпить. - Дипкурьер достал из шкафа бутылку саке и наполнил чайные чашечки. - Я, очевидно, останусь в Мексике. Обратно все равно не успею.

Кита отпил полчашки:

- Значит, наши вышли с Курил?

- Да. Вы получите директиву о сожжении документов, и сейчас же после этого последует сигнал.

- Знаю. Мои люди уже дежурят круглосуточно у радиоприемника.

- Сигнал может быть передан и в виде телеграммы о назначении секретарей Касиваги и Минами - это будет означать, что мы начинаем. - Дипкурьер осушил чашку и громко икнул. - А может быть, не получите никакого сигнала, не до этого будет.

- Пожалуй, можно будет приступить к ликвидации документов, не дожидаясь телеграммы.

Дипкурьер кивнул и согнал с лица улыбку. Вытащив из кармана листок, он сказал:

- Давайте проверим пункты, откуда будут даваться сигналы подлодкам. У вас все готово?

- Когда начать подачу сигналов?

- С завтрашнего вечера. Значит так... - дипкурьер поднес листок близко к лицу и зажмурил один глаз: - С чердаков домов в бухте Раникай и в деревне Калама.

- Это на Оаху, а на Мауи - с пункта между Ровакула и Балеакала.

Дипкурьер спрятал листок в карман и спросил:

- Как дела у Идэ?

- Он мне не говорит, но, по-видимому, все хорошо.

- Передайте ему, что накануне событий ему сообщат через связного, что надо делать. Назовите мое имя, он знает.

- А он не будет сердиться, что я не устроил ему встречу с вами? У него тяжелый характер.

Огасавара рассмеялся.

- Не советую с ним ссориться. Очень решительный человек. Не постесняется даже вас... Будьте осторожны. Время такое, нервы у всех на пределе. - Он улыбнулся и поклонился. - Извините меня, я немножко выпил.

- Ну что вы, - Кита тоже поклонился. - Я тоже выпил. Только не надо путать: у трапа меня встретил человек с черной повязкой вместо белой. Значит, ударим?

- Да. - Огасавара сделал жест фехтовальщика, опускающего меч на голову противника. - Наверное, через неделю.

- Тренировку закончили?

- Да. Несколько месяцев упражнялись в Кагосиме, сделали из бухты макет Пёрл-Харбора. Летали бреющим полетом над бухтой и тренировались в сбрасывании торпед и бомб. А Сакурадзима исполняла роль острова Форд.

- Технику сбрасывания на мелководье отработали?

- Научились сбрасывать на глубинах менее тридцати футов. К торпедам приделываем специальные стабилизаторы "Кай-два".

- Молодцы. Меньше тридцати! - с восхищением произнес Кита. Он рассмеялся: - Вот будет сюрприз для американцев - этого они никак не ожидают.

На прощание Огасавара сказал:

- Итак, ждите со дня на день. Все будет зависеть от погоды.

Сойдя с парохода, Кита поехал на Ривер-стрит; вышел из машины, покружил по переулкам и, убедившись, что за ним никто не следит, направился в китайский ресторанчик.

В маленьком зале на первом этаже сидели торговые моряки - европейцы и негры. Пройдя зал, Кита поднялся по крутой лесенке наверх. В крохотной, прокопченной каморке, устланной красными одеялами, сидел Баллигант. Столик перед ним был уставлен блюдами и пустыми жестянками из-под пива.

Кита бросил взгляд на Баллиганта и усмехнулся:

- Сегодня все пьют. И вы тоже, вижу, накачались.

Баллигант махнул рукой, задев бутылку. Она упала со столика.

- Пришлось утром выпить с одним человеком... по делу. - Он тяжело дышал и с трудом ворочал языком. - Но я... Я сколько бы ни выпил, не теряю сознания. Наследственная черта.

Кита похлопал себя по карману и строго насупился:

- Я принес деньги, но сегодня не дам. Не люблю пьяных.

- Я звонил вам потому, что у меня интересная новость, - прохрипел Баллигант. - Очень важная, но это исключительно секретно...

- Ну?

Вместо ответа Баллигант отвел глаза от Кита и стал барабанить пальцами по столу. Кита привстал и взмахнул рукой, чтобы ударить Баллиганта по голове, но тот успел нагнуться. Тогда Кита двинул ногой по стулу, на котором сидел американец, и тот упал на бок вместе со стулом.

- Я вас слушаю, - сказал Кита. - Не забывайте, что я вспыльчивый. Наследственная черта.

Баллигант с кряхтеньем поднялся с пола, поставил стул и сел. Затем как ни в чем не бывало заговорил:

- Значит так. Имею одно сообщение без подписи о том, что готовятся диверсии на аэродромах Уилер и Хикэм. Задания насчет этих диверсий получил один человек в Вашингтоне от женщины, которая уехала на машине. В сообщении приводится номер.

- Какой номер?

- Номер машины. В результате проверки выяснилось, что это номер машины учительницы одного чиновника советского посольства...

- Советского?

Баллигант так энергично кивнул головой, что пошатнулся.

- Затем отправитель анонимки пишет, что ему приказали направиться в Гонолулу и явиться в аптеку...

- Какую?

- На Маунакеа-стрит, к корейцу Ан Гван Су. - Баллигант подмигнул и, показав большой палец, лизнул его. - Все карты сходятся. Начальство в Вашингтоне в восторге от этого дела.

Он крякнул и взялся за рюмку, но, взглянув на Кита, отдернул руку.

- Пейте, - разрешил Кита. - Очень любопытное сообщение, но к нам никакого отношения не имеет. А что по нашей части?

- Есть интересный факт... - Баллигант вылил остатки виски в рюмку и выпил. - Студентка Хаями Марико встречается с японцем, приехавшим несколько месяцев тому назад из Мексики. Его зовут Доминго Акино. Они встретились около той же аптеки корейца. Этот Акино...

Кита прервал его:

- В отношении Акино ничего не предпринимайте без меня. Сообщили начальству?

- Насчет того, что студентка связана с Ан Гван Су, сообщил. А насчет ее знакомства с Акино - нет.

- Об Акино своему начальству пока ничего не сообщайте. Все материалы о нем сперва показывайте мне. Я буду проверять сам. Может быть, Акино работает для китайской разведки или для той, в которой работает Ан Гван Су.

- Встречу зафиксировал мой агент, который следит за аптекой.

- Слушайте внимательно. - Кита поднял палец. - Сообщение этого филёра уничтожьте. Еще раз повторяю: за студенткой и Акино наблюдайте, но ничего не делайте. Дело корейца, кажется, очень интересное. Очевидно, советская разведка что-то готовит против аэродромов. - Кита встал. - Деньги дам в следующий раз, когда будете трезвы. А сегодня... - Кита вынул из кармана маленькую коробочку и передал Баллиганту. - Вот часики для вашей дочки. Только не забудьте сказать, что выиграли пари.