Страница 130 из 175
Бой начался в ночь на девятнадцатое июня, — весь полк введен. У финнов был примерно батальон. Мы застрелили в бою финского майора с тремя орденами.
Снами были в бою тридцать самоходок, полк «катюш» (работавший с мгновенной готовностью: «Куда вам огонек?»), три артполка и полк бронемашин (он мало мог помочь нам). Самоходки подполковника Котова, как и везде, действовали отлично!
Бой за Роккалан-йоки кончился, когда противник пошел второй раз в контратаку. Но я не отдал плацдарм. Приказ был: окопаться и организовать систему огня (а мне не верили, что я на той стороне, и командир корпуса прислал проверить, и тогда — всю технику направили сюда). Здесь я закрепился, дал людям отдых. Но люди, увлеченные боем, не хотели выходить из него, шестая рота ушла в бой без приказа, — подполковник Иван Дмитриевич Котов захватил ее на свои самоходки. Командир шестой роты, лейтенант Постолов — новый. Вернулись, однако, все целы.
В районе Роккала преодолел шесть рядов колючей проволоки, противотанковый ров, железобетонные доты, минирование, реку. Мост он взорвал, форсировали реку вплавь…
А всего потерял я сорок офицеров, триста двадцать четыре человека.
Остров Ревансаари пал, когда мы перерезали перекресток. Позже туда пошла моя рота, седьмая, под командованием старшего лейтенанта Костромина (новый). Представлен к ордену Отечественной войны первой степени…»
…Этот закончившийся сегодня бой за Роккалан-йоки полк Семенова вел, как я уже сказал, вместе с другими, подошедшими сюда передовыми частями наступающих войск, но и здесь Семенов опередил всех, первым форсировав реку Роккалан-йоки и захватив плацдарм на ее правом берегу.
«…Я предвидел обстановку, — рассказывает Семенов, — река сорок метров ширины. Я приказал двум самоходным пушкам и штурмовому отряду (тридцать человек), под командой инженера старшего лейтенанта Иванского, захватить переправу, но они не только захватили, а и обеспечили форсирование так, что на их плечах весь полк переправился на ту сторону. Противник начал бить прямой наводкой по наступающим. Тогда я крикнул: «Ввести полный штурмовой батальон, под командованием капитана Комарова, захватить плацдарм!» — для развития успеха дальнейшего наступления по правому берегу реки Роккалан-йоки. Та группа действовала. Развернулись, окопались и с левой стороны нашли для нас брод. Самоходки и дивизион «катюш» поддерживали огонь.
Финны прекратили сопротивление. Я ввел полный полк, сам переправился тоже.
Финны попятились в лес, метров на двести от «катюш», за красный дом. Через тридцать минут мы рассредоточились для боя. Финны двинулись в контратаку с правого фланга, из леса, — усиленная рота с четырьмя танками. Мы отбили ее.
Через пятнадцать минут — вторая контратака двумя усиленными ротами с четырьмя танками и огнем четырех батарей. Хотели нас замкнуть на плацдарме, с флангов. А я самоходками и пулеметами прикрыл фланги. Самоходки били по бегущим в рост людям, покосили человек шестьдесят — семьдесят, — вот тут и убили их майора, который шел на двести метров от нас с людьми… А мост через эту реку взорвался от детонации — из-за грома нашей артиллерии.
Провода были перерезаны нашей штурмовой группой, а взрывчатка осталась, — очень чувствительные были детонаторы, а мы около четырехсот снарядов «сработали» — хорошая «сработка» с подполковником Котовым была!.. А капитан Комаров в этом бою тяжело ранен, отправлен в госпиталь. Теперь, за прорыв «линии Маннергейма» и за то, что сделал здесь, он представлен к ордену Красного Знамени…»
…Для нас, добравшихся в Хумалиоки, — взятые вчера Макслахти и сегодня ночью правый берег Роккалан-йоки еще впереди. Нам нужно взглянуть на Койвисто, а по пути побывать в штабе корпуса.
Командир корпуса генерал Тихонов со своим штабом только что перебрался под Койвисто, — точные координаты нам указал здесь мчавшийся туда на мотоцикле офицер-информатор. Мы узнали от него, что сегодня взяты станции Сомме и Лейпясуо, Муола; что «линия Маннергейма» прорвана сегодня в десятках мест; что наши автоматчики пробираются повсюду сквозь боевые порядки финнов, нападают на штабы, захватывают и уничтожают узлы связи; что наши войска с разных направлений приближаются к Выборгу и что на прорыв последней, четвертой линии обороны финнов под самым Выборгом конечно же потребуется немного часов…
Станция Сомме — крупный узел обороны врага — взята не только ударом с севера, но и встречным ударом с юга: этот удар стал возможен отчасти благодаря стремительному наступлению отряда подполковника С. Ф. Семенова, от которого для захода в тыл Сомме была в районе Макслахти отделена поддерживавшая его стремительный рейд боевая техника, ибо направление главного удара на Выборг было снова внезапно перенесено в центр перешейка — к Выборгскому шоссе.
Мы приближаемся к Койвисто, взятому вчера почти без боя. Чтобы оказаться там так неожиданно для противника, наши войска должны были пройти сквозь приморские укрепления «линии Маннергейма». Со времен сорокового года всему миру известно, что представляла она собой и как была разрушена тогда.
Но за три года нынешней войны она вновь была насыщена инженерными сооружениями, множеством огневых точек. Прежние противотанковые рвы были углублены, леса, холмы и перешейки между озерами оплетены новыми рядами колючей проволоки, а бреши в бесчисленных рядах надолб закрыты новыми надолбами. Десятки новых дотов, множество дзотов, минные поля и многие другие препятствия встали перед нашими войсками в эти два дня барьером, казавшимся противнику неодолимым.
Наши войска с ходу прорвали обновленную и усиленную «линию Маннергейма» — третью линию обороны финнов. Только тот, кто видит воочию гигантскую мощь нашей техники, непрерывным потоком движущуюся по всем дорогам к Выборгу, кто вместе с войсками проходит сам сквозь все укрепления третьей оборонительной полосы врага, может получить ясное представление о силе, сокрушившей эти укрепления.
«Линия Маннергейма» не задержала наступления наших войск ни на один день. Вся западная ее часть сокрушена и пройдена. Сегодня войска рвут и крушат последние опорные пункты ее восточной части. Южное побережье Суванта-ярви и Вуокси-ярви уже очищено.
Ходит волнами зеленая рожь на полях за «линией Маннергейма». Эту рожь будем жать и убирать мы, печь хлеб будут русские хлебопеки в Выборге, как пекли его во время Петра Первого…
19 июня
Маяк в бухте, вышки на рифах (малый островок — гряда камней). Слева эта коса — полуостров Койвисто. Десантные суда. Залив. Мыс Кивиниеми. А дальше виден остров Бьерке. Противотанковый ров поперек. Пусто. Лес. Валуны. Сосна.
Мох.
Слева все то же море, пенные волны которого сегодня спешат рядом с наступающими на суше войсками на север. По морю, окутавшись дымовою завесой, кильватерным строем идут многочисленные десантные суда, эскортируемые быстроходными боевыми кораблями. Их курс — на север, туда, где сегодня будет высажен десант балтийцев. Они огибают взятое вчера Койвисто.
Келлолатен — деревня на берегу залива, а на том берегу — Кивикомяки.
Лес мельче. Сосна. Никаких укреплений. Фундаменты сгоревших домов. Надолбы гранитные в шесть рядов. Дот.
Остановились.
«Karjala» — газета 1941 года. Железобетонный дот. Под развалинами лаз: кто-то жил на ветвях.
Финские свежие ячейки — обстреливали дорогу. На дороге наши пушки.
«А не возьмут ли сегодня Выборг?»… Далекий гул артиллерии.
Здесь никаких войск, тыловые мелкие группы, отдельные бойцы.
Указатель «Выборг 36 километров» у развилка. Влево нет моста, строят.
Объезд. Едем вправо. В бухте тринадцать десантных барж. На горизонте белые дымы идущих на север судов.
Красивая деревня широко раскинулась по берегам бухты. Железная дорога.
Увидев стрелку с надписью «Хозяйство Тихонова», сворачиваем влево.
Каменный дом с соломенной крышей. Посевы. Железнодорожный мост направо взорван. У домов мебель и утварь финнов.