За пеленой тысячелетий

Над входом одной из лавок висела шестилучевая звезда из лазурита, недвусмысленно указывая, что здесь проживает выходец из народа эбору. Ещё в незапамятные времена часть аморейского народа, отринувшая всех богов, кроме Единого, перешла Евфрат и отправилась в долгий путь на поиски земли, где бы могли они разбить свои шатры и молиться небесному Творцу. Оттого их и прозвали эбору – то есть «перешедшие реку». Грозный царь Навуходоносор, разгромив далекую столицу этого народа, привел их пленными на берега Евфрата, воссоединив распавшийся на части народ. Ведь и вавилоняне, и ассирийцы, и эбору – всего лишь разные части аморейского народа. Правда, как говорил отец Азария: «Разбитый кувшин доцела не склеить».

Велев воинам дожидаться его снаружи, Азарий толкнул скрипнувшую дверь и вошёл внутрь.

В лавке, как и на улице, было многолюдно. Ее хозяин – невысокий, лысоватый, с длинной ухоженной бородой, ниспадавшей на округлое брюшко, успевал приветствовать каждого вошедшего, желая здоровья, долгих лет и милости того, в чьих руках нить жизни каждого.

Увидев вошедшего Азария, он всплеснул руками и поспешил навстречу.

– Мир входящему! – поприветствовал он с довольной улыбкой, как будто, после долгой разлуки, встретил родного брата. – Что-то давненько тебя не было видно в наших краях, досточтимый Азарий.

-Дела торговли требовали моего присутствия в других местах, - степенно ответил Азарий, оглядываясь и привыкая к полумраку. – И тебе мир, Иезекия... Я вижу в твоей лавке много чужеземных купцов. Значит, дела твои идут неплохо?

-Боги не оставляют меня своей милостью, - осторожно ответил Иезекия. – Могу я поинтересоваться, что тебя привело в стан скифов в такое неспокойное время?

Азарий оглянулся вокруг, не подслушивает ли кто, и придвинулся ближе к Иезекии.

-Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, благородный Иезекия. Не уделишь ли ты мне немного своего драгоценного времени? Уверяю тебя – в накладе ты не останешься.

Иезекия нюх на золото имел отличный. Он сразу почувствовал, что здесь пахнет большой прибылью. К тому же и раньше каждая встреча с вавилонским купцом всегда значительно пополняла его мошну. Иезекия прекрасно помнил об этом.

– Йоханан, останься в лавке. Илиа, немедля подай угощение и нагрей воду для купания, – начал он распоряжаться, придерживая гостя за руку. – Мой дом – отныне твой дом. Пойдём в дальнюю комнату. Нам там ни кто не помешает.

Иезекия увлек Азария в жилую часть дома, начисто потеряв интерес к прочим клиентам. Его подручные поспешили занять место хозяина, однако спиной Иезекия почувствовал их любопытные взгляды.

После того, как юная наложница, в знак уважения, омыла Азарию ноги, и подали пиалы с жидким шербетом, завязался разговор, ради которого и прибыл Азарий в стан царицы Томирис. Явился Илиа и доложил, что вода для купания нагрета. Иезекия нетерпеливо махнул рукой и Илиа, недовольно пожав плечами, исчез.

-Я давно не был в этих краях, - издалека начал Азарий, прихлёбывая шербет и поверх пиалы наблюдая за Иезекией. – И не знаю, что творится в степях, подвластных скифам. Много воды утекло с тех пор, и много путей я прошёл, прежде чем опять появиться здесь. Я слышал, что скифы находятся в состоянии войны с персидским царём Киром. И уже якобы, потерпели от него поражение. Правда это или врут базарные сплетники?

-Правда, - горестно сказал Иезекия, качая головой. – Все мы ждём его появления здесь со дня на день. Уже многие мои знакомцы, свернули свой товар, заколотили лавки и покинули это неспокойное место. Я сам готов хоть сейчас, погрузиться на верблюдов... В неблагоскловенное время ты сюда прибыл, благородный Азарий.

-Неужели всё так серьёзно? Разве царица не хочет сдаться на милость Кира? Я прошёл по многим землям. В том числе и по тем, что захватил повелитель персов. Те народы, что попали под его руку, не стонут от гнёта, а наоборот всячески восхваляют Кира. Ты, наверное, слышал, что в Вавилоне он отпустил иудеев, твоих единоверцев, захваченных до этого царём Навуходоносором, а затем Набонидом?

-Да я слышал об этом. Но такие слухи сразу пресекаются соглядатаями царицы. Она теперь после смерти сына, совсем обезумела и хочет отомстить Киру. В город ежедневно прибывают тысячи воинов, и им нет конца, - сказал Иезекия и прикусил язык, проклиная себя за несдержанность. Проклятый вавилонянин опутал его сладкими речами, и он сболтнул лишнего. За это можно вмиг потерять голову.

Азарий это понял и чуть заметно улыбнулся. Он сунул руку под плащ, достал мешочек и подбросил его на руке. Многоопытный Иезекия, по звуку, безошибочно определил в нём благородный металл.

-Благородный Иезекия, эти монеты могут стать твоими, если ты поподробнее расскажешь мне об этом.

-Значит, правду говорили, что тебя видели в обозе персидского царя, - Иезекия понизил голос до шёпота, в котором явно улавливался страх. Глаза его округлились. – Когда мне сказали об этом – я не поверил. А оказывается что, правда? Ты теперь служишь Киру?

-Все мы кому-то служим. Одни явно, другие тайно, - Азарий откинулся на мягких подушках, оглянулся. Но голос на всякий случай убавил. – Царь Кир всемогущ. Много государств он подвёл под свою руку и войска его несметны. Они подобны разливу полноводной реки, затапливают всё вокруг. Если ты, Иезекия, сделаешь правильный выбор, то приумножишь своё богатство... Вспомни, что сделал Кир с твоими единоверцами.

На лице Иезекии появлялся то страх, то его тут же сменяла жадность, и он никак не мог сделать правильный выбор. Всё-таки алчность победила и он, вмиг севшим голосом, прохрипел:

-Что надо делать?

-А ничего, - Азарий подтолкнул к нему мешочек с золотом. – Пусти своих людей по базару. Пусть ходят, слушают, а завтра, после заката солнца я опять к тебе приду. Если сведения будут стоящими, получишь ещё два раза по столько. И, - Азарий наклонился к самому уху Иезекии и медленно проговорил: - охрану от царя Кира.

Азарий встал:

-Благодарю за угощение, благородный Иезекия. Завтра, как и обещал, я приду к тебе. И ещё, - он остановился около самого входа. – Мои люди будут неусыпно наблюдать за твоей лавкой. Если твои боги надоумят тебя предать меня, то я тут же буду об этом знать. Помни об этом.

И ушёл, оставив Иезекию в чувствах, близких к отчаянию. Но золото, которое он сжимал в руке, манило его взгляд и предопределило дальнейший выбор.

Иудей Иезекия давно вёл торговые дела со степью и привык ко всяким поворотам в своей судьбе. Просьба старого знакомца Азария вначале напугала его, но потом, поразмыслив, Иезекия понял, что не всё так и плохо. Золото оно везде одинаково, что в Скифии, что в далёком Коринфе, городе на побережье Ионического моря. Уже долгих пять лет Иезекия не был дома, всё это время вдыхая пыль многочисленных дорог. Они, в конце концов, и привели его сюда, в стан диких кочевников. Со временем Иезекия понял, что с умом, можно и с ними вести дела, и даже с немалой прибылью для себя.

Грядущая война не пугала Иезекию. Как всякий предусмотрительный человек, все свои многолетние накопления Иезекия давно припрятал в надёжном укрытии и мог в любой момент сняться с места и раствориться среди караванных троп. Но... Жажда наживы удерживала его на месте. Он знал, что война не всегда приносит одни разорения. Так было ещё с тех незапамятных пор, когда боги жили среди людей. И оказался прав. Как только он увидел, что Азарий переступает порог его лавки, Иезекия возблагодарил прародителя всех богов - Яхве.

Азарий просил немногого. Всего-то узнать: готовятся скифы к войне или готовы запрячь свои повозки и унестись, куда глаза глядят. Иезекия задумался, перекладывая увесистый мешочек из одной руки в другую.

Среди ближайших людей царицы Томирис у Иезекии давно был один знакомый вождь, который больше всего на свете любил звон золотых монет. На эту мелодичную музыку, ласкающую слух, он готов был обменять всё, что угодно. Вот к этому человеку и решил отправиться Иезекия. Уж у него-то он выведает всё, что нужно вавилонянину. Правда придётся расстаться с частью монет, переданных Азарием, но от этого ни куда не деться. Иначе этот проклятый скиф не откроет рот.