Инфоклонч. Трилогия

  И только упоминание о лекарстве спасло его от очередной вспышки чудаковатого, но очень хорошего специалиста, его дяди со стороны матери. Только поэтому он ещё практиковал, хотя все его одногодки уже давно был отлучены от " спирта и яда", как дядя в шутку называл медицинскую эмблему.

  - Простое и действенное: свежий воздух, никаких треволнений и... отдых на природе. Но это только тогда, когда я обследую и пойму, что ничего более серьезного с ним не произошло.

  - А как вы думаете, - задал важный вопрос Жилов, - все вот эти приказы и военные команды, которые он выкрикивал, имеют отношение к его прошлой жизни?

  - Да, да я понял. Что я могу сказать, ты ведь знаешь, что Джаев сделал корректировку сознания - прошел полную перезапись. Он был практически без сознания в тот момент, когда медики с Базы "Сатурн-2", сделали невозможное: буквально по крупицам снова его собрали. И можно сказать из ничего. Но все его основные функции и рефлексы конечно же остались прежними. Немного он может путаться в воспоминаниях. Что ты и сам видел, когда снова с ним встретился. Короче? Короче, процентов на сорок - это были его воспоминания, а остальное - фантомы. Без них никогда не обходится. Что-то, где-то ему конечно подправили, но, в основном, ты видел и слышал, - профессор махнул с в сторону монитора,- его реальный кошмар.

  - Вы подтверждаете официально, что это не бред сивого мерина он там сейчас нёс?

  - Если официально, то давай так - пятьдесят на пятьдесят. Ручаюсь.

  - Значит, он мог быть и секретным агентом под прикрытием, так же вероятно, как и командиром пиратов?

  - Ты меня абсолютно правильно понял. Хотя я склоняюсь больше к версии пиратской. Почему? Не знаю... Так, чуйка вещует.

   - Ладно, дядя, идите. Мы тут дальше сами разберёмся.

  Ещё долго сидел Жилов в темноте. Разные вертелись у него мысли и хорошие, и не очень. Короткие и длинные. Понятные и не совсем.

  - Лиз, разве такое может быть, - совсем тихо произнёс он.

  - Вероятность равновелика, вы ж слышали специалиста.

  - А если по-человечески?

  - Это как, поясните? Не понимаю сути вопроса, - меланхолично произнёсла машина.

  - Да по-человечески, башка со схемами и чипами. Когда все против, а он проходит, когда всё против, а ты - живёшь. Когда от тебя отвернулись все и даже самые близкие, а ты смог, ты сумел подняться и выжил, и встал всем смертям назло! Понимаешь, ты, просто, по-человечески? А значит - Правильно! С любовью внутри, и с тоской одновременно. Со сжатым в сердцем груди от страха, и - на амбразуру...

  - А как скажете, так видимо и будет правильно, - произнёсла, подумав, Большая.

   Как её не пичкали современными программами, не абгредили, она так и не могла понять человеческую боль. Одно слово - машина, да и только.

  От неё сейчас хотели немножко человеческого тепла и участия: так сильно подорожавших в это непростое архипрогрессивное время. Когда из-за такой безумной дороговизны жизни, человечество постепенно стало растрачивать то, что вынесло из пещер и спасло при всех катаклизмах. Свою бессмертную душу. Но, как показали последние события, души у многих просто не оказалось на месте. Потеряли её где-то в погоне за богатством и благополучием. Навсегда. И детям не передали. Потому что нечего было...

  Жилов встал и прошёл к лифту. Его сопровождал маршрутный свет, который включался и выключался впереди и позади него.

  Когда через три дня после падения в обморок Джаева наконец-то отпустили врачи, и он пришёл в свой кабинет, то увидел простенькую открытку на столе. Открыл и прочитал.

  - Лиз, ты не знаешь, случайно, почему это Зин решил отметить свой юбилей на Тибете? И почему я его нигде найти не могу? Он что, от меня прячется?

  - Знаю, что принято решение. Знаю, что вы будете там одни. Знаю, что вас отвезут, а обратно заказа для вас не было. Знаю, что там есть только одноместный вертолёт, и что на следующий день Жилов идёт в ИнПоЦеМо. Всё. Больше ничего не знаю.

  - Или знаешь, но не скажешь. Один? Мы будем только с ним?

  - Да. И он не прячется от вас. Он просто очень занят. У вас ко мне всё?

  - Да.

  - Тогда пройдите к вертолету. Вас там ждут.

  Джаев огляделся. Кабинет он обставлял сам. И все, кто здесь бывал, признавали - у него был отличный вкус.

  "Всё оказалось так тривиально. Спасибо, что не в кандалах, хоть вывел. Видимо что-то всё-таки я здесь успел..." - и он быстрой пружинистой походкой вышел, тихо притворив за собой дверь.

  Тибет

  Когда Жилов вечером подлетал к пансионату, Джаев сидел перед ним на открытой поляне. Он видел, как вертолет благополучно приземлился на площадке, но не встал и не пошёл встречать патрона. А, отвернувшись, ворошил что-то в костре палкой.

  "Не ласково тут встречают именинников", - подумал Жилов, затем махнул рукой новой охране и, дождавшись, пока они отлетят и устроятся неподалеку на господствующей высотке, уже под защитой их автоматов, направился на огонёк.

  Пока Зин приближался, Джаев внимательно и незаметно оглядел маленькую боевую группу на холме, которая и не подумала затаиться. "По мою душу,- вздохнул он. - Зря, могли бы ещё пожить..."

  - Хорошо здесь. Тихо, - только и произнёс Джаев, и посмотрел на Зина. Хотя тот вот уже целую минуту стоял и пристально смотрел на него.

  В этой дуэли взглядов глаз никто так и не отвёл. Они были равными, оба были- победителями. И оба знали об этом. Они хотели превосходства, но каждый человек был в чем-то лучше, или хуже другого. Такова природа мать, и по-другому, ну никак не получалось. Борьба везде и всегда. Ведь сама Жизнь - это вечная борьба.

  Жилов, видимо поняв, что так ничего не добьётся, достал из мешка и кинул под ноги Джаеву какие-то железки.

  Тот потрогал их обожженным концом палки и произнёс:

  - А, старый добрый передатчик. И тебе мой друг досталось. Как догадался-то? - и он сделал широкий жест рукой, приглашая того присесть к огню.

  - Ты забыл запереть персональный сейф, там остались коды запусков передатчика, - сказал Зин, располагаясь у кострища. - Стало любопытно, зачем тебе такая музейная рухлядь. Ну, а потом всё просто, потянули за эту ниточку, и - вот.

  - Ты всегда был любопытным. Это всё?

  - Нет... Сначала я заинтересовался тобой, сразу после твоего второго обморока...

  - Я помню только один.

  - Нет, был и второй. Очень маленький, но продуктивный, - и Зин с интересом поглядел на Джаева.

   Тот выдержал взгляд, и спросил:

  - Для кого?

  - Для нас обоих... Давай рассказывай. Но имей в виду, что твою передачу мои логисты так и не смогли расшифровать.

  - Ты, что-то я не пойму, помогаешь мне? - и Джаев изумленно уставился на друга. Пока ещё друга

  Но Жилов, словно надел на себя маску: ни одна мышца не дрогнула, и глаз он не отводил.

  "Словно большой каменный человек, - вдруг подумал Джаев. - Неужели он переживает? Он - такой сильный и такой властный прилетел сюда переживать? Да он же думает... что я его предал... Что я сотрудничаю с Хрустом?! - И Джаев как-то странно посмотрел на Зина. - Поэтому-то и со мной тут один решил разобраться, без лишних свидетелей, чтобы никто не видел его позора: в его окружении, вот уже столько лет находился враг... Но враг ли? Вот ведь в чём сейчас вопрос".

  - С чего начать?- наконец спросил Джаев.

  Зин вытащил из нагрудного кармана и бросил ему какие-то старые явно служебные фотки.

  Джаев поднял одну. На него смотрел самый легендарный из всех, на тот момент, боевой командир элитной группы "Вепрь" полковник Светлый, боевая кличка - "Зевс".

  Это был он, только значительно моложе.

  - А ведь узнать практически невозможно,- сказал Джаев и, неожиданно собрав все фотки, бросил их в огонь. - Семь пластических операций... Два года.

  - Фирма могла себе это позволить. Она не бедная... - начал было Зин, но, увидев горькую усмешку, появившуюся на лице бывшего помощника и друга, замолчал.