Лувр

На губах Моны Лизы застыла знаменитая едва уловимая улыбка, придающая ее лицу загадку и очарование. Не зритель смотрит на нее, а она сама наблюдает за ним глубоким, все понимающим взглядом.

Картина выполнена почти прозрачными, необычайно тонкими слоями. Кажется, что Мона Лиза не написана красками, а совсем «живая». Мазки настолько мелкие, что ни микроскоп, ни лучи рентгена не обнаруживают следов работы мастера и не определяют количество живописных слоев. «Джоконда» необычайно воздушна. Воздух получился настоящим, как и сама Джоконда — тоже «настоящая». Пространство картины наполнено легкой дымкой, пропускающей рассеянный свет, — «сфумато», по определению самого художника.

Картина живописца и архитектора, талантливого ученика Рафаэля, одного из первых представителей маньеризма Джулио Романо повествует о далеких временах римской истории. В ознаменование победы над Иудеей император Веспасиан и его сын и наследник Тит устроили пышное триумфальное шествие, которое и стало сюжетом произведения. На колеснице, запряженной четырьмя лошадьми, в специально воздвигнутую для этого случая триумфальную арку въезжают Тит и Веспасиан, увенчанные лавровыми венками победителей и сопровождаемые летящей фигурой богини победы Ники.

Композиция картины разворачивается по принципу фриза. Создается впечатление бесконечного движения, поскольку ни начала, ни завершения торжественной процессии не видно. Шествие исчезает под сводом арки, архитектура которой тщательно выписана художником, бывшим придворным архитектором при дворе Гонзага.

Одну из сцен страстей Христа Тициан, величайший мастер эпохи Высокого Возрождения, изобразил на фоне арки под мраморным бюстом императора Тиберия. Коронование терновым венцом в знак того, что Иисус называл себя Царем Иудейским, происходит словно в безмолвном присутствии последнего римского императора, в годы правления которого случилось это событие. Мраморный двойник всеми почитаемого владыки похож на бессильного идола, а Тот, кто может врачевать людские души, унижен, оскорблен и осужден на смерть. Остервенелые и ослепленные ненавистью воины набросились на Него, словно лютые звери, и палками возложили терновый венец. Лик Христа искажен страданием.

Паоло Веронезе — один из виднейших живописцев венецианской школы.

На полотне «Брак в Кане Галилейской» изображен Христос на брачном пиру в галилейском поселении Кана в момент совершения своего первого чуда: когда закончилось вино, Он по просьбе Матери превратил в него воду. Среди гостей были и несколько учеников.

Картину на этот сюжет заказала Веронезе община бенедиктинского монастыря Сан-Джорджо Маджоре в 1562. Мастер трудился над ней больше года. В трапезной монастыря, для которой полотно создавалось, оно провисело до завоевания Италии Наполеоном. Чтобы было удобно транспортировать холст, французы разрезали его пополам, после чего сшили уже в Париже.

Свободно интерпретируя библейский сюжет, Веронезе превратил его в праздник венецианской свадьбы. Новозаветное событие представлено в роскошных архитектурных «декорациях», каких не могло быть в галилейской деревушке на заре христианской эры. Они напоминают постройки Андреа Палладио, архитектора позднего Ренессанса. Некоторые фигуры облачены в исторические одежды, тогда как костюмы других поражают роскошью и великолепием совсем иной эпохи. Библейские герои окружены современниками художника. По легенде, музыкант в белой одежде на переднем плане картины — это сам мастер.

Творчество Джузеппе Арчимбольдо, представителя маньеризма, весьма необычно. Он создавал портреты современников, но так, как этого никто до него не делал. Лица людей удивительным образом составлялись, подобно мозаике, из различных фруктов, овощей, цветов, птичьих перьев (а иногда и целых птиц), рыб, раковин и прочих даров моря, а также других предметов и их частей. Все они по тем или иным признакам ассоциировались художником с конкретным создаваемым образом. Каждый раз ему удавалось придать своему «творению» неповторимую внешность и даже немного раскрыть его характер.

«Лето» — пример такой метаморфозной картины из цикла «Времена года», символизирующего развитие человеческой жизни. «Лето» — молодость. На полотне торжествуют яркие краски, лицо «выложено» из сезонных фруктов и овощей.

Итальянский живописец позднего Ренессанса Якопо Тинторетто был учеником великого Тициана.

«Автопортрет», написанный семидесятилетним художником, производит глубокое впечатление. Колористическая гамма практически сведена к монохромности, увеличивающей силу его психологического воздействия на зрителя.

Из непроглядного мрака условного фона выступает обрамленное седой бородой лицо уставшего и изможденного старика. Оно говорит о переживаниях, разочарованиях и горьких размышлениях человека, прожившего долгую жизнь, полную забот и трудов. Глубокие мудрые глаза художника обращены на зрителя, который не может противиться их магнетизму и старается проникнуть в тайну, в самую суть души героя.

Аннибале Карраччи, вдохновлявшийся произведениями Высокого Возрождения, в своих работах старался достичь чистоты и гармонии живописи этого периода, утраченных в искусстве маньеризма. Вместе со своими братьями художник создал в Болонье Академию, где преподавал, закладывая основы академического искусства. Он писал композиции на религиозные и мифологические сюжеты, а также пейзажи, игнорировавшиеся художниками эпохи маньеризма.

Полотно «Охота» представляет собой несколько жанровых сцен, объединенных сюжетом, на фоне прекрасного пейзажа. Слева охотник в красном несет на палке свежую тушку убитого животного, в правом нижнем углу картины персонажи занимаются необходимыми приготовлениями, чуть ниже на склоне холма (на втором плане холста) молодой человек, глядя вдаль, на что-то указывает пальцем, ниже неспешно едут на лошадях и ведут разговор еще два персонажа полотна, а на дальнем плане в долине идет настоящая охота с несущимися собаками и всадниками.

В этой картине, написанной для алтаря римской церкви Санта-Мария делла Скала в Траставере, Караваджо, художник-реформатор, дает свое истолкование традиционного сюжета успения Богоматери. Традиционно уход из жизни Девы Марии не расценивался трагедией, поскольку дожившая до старости Богоматерь после смерти вознеслась на небеса и воссоединилась навеки с горячо любимым Ею Сыном. Караваджо же увидел в этом сюжете именно трагедию, погрузившую в глубокую скорбь апостолов. Изображение усопшей Девы слишком красноречиво говорит о пережитых страданиях и смертельных муках. Ее тело написано с той степенью реалистичности, к которой не были готовы заказчики работы, к тому же моделью для Пречистой Девы послужила близкая знакомая художника — девица легкого поведения. Это послужило причиной отказа заказчика от готовой картины.