Занпакто

Запоздалое чувство опасности кольнуло под печень, а глаза застил свет, окутавший худую изломанную фигуру. То же, что я увидела, сумев, наконец, проморгаться, хороших эмоций вызвать никак не могло. Мать твою!!! И за что мне такое счастье?! Это что, так каждый арранкар может?! Или мне, как обычно, достался индивидуальный подарок от треклятой злодейки Судьбы?!

Тем временем, пугающая пародия на Шиву, вокруг которой пульсировало какое-то дикое количество реяцу, жутко расхохоталась.

- Ну что?! Обделалась?! Или ты думала, что арранкар это просто красивое название?! Большая часть моей силы была все это время упрятано в самом занпакто! И теперь я раздавлю тебя, как жалкую муху!

Нноитора резко сорвался с места, размахивая шестью косами, как взбесившийся вертолет-мутант. И двигался он на такой скорости, что испугалась я уже по-настоящему. У меня не было ничего, что можно было бросить на весы в ответ на преображение моего противника, а биться двумя клинками против шести походило на чистое самоубийство. Попытка не дать Нноиторе приблизиться с треском провалилась. Уже через секунду настигнув меня, арранкар обрушил на мою защиту настоящий ураган ударов. "Веерные" блоки и прозрачные сферы, лопающиеся одна за другой, не продержались и десяти мгновений. Одна из кос на возврате подрезала мне ногу, заставляя припасть на колено. Левым мечом я успела остановить сразу две черных косы, правый принял на себя одну. Еще одно изогнутое лезвие вошло мне в плечо, заставив стиснуть зубы от боли. Два последних крестьянских орудия, уже готовых пронзить мои ребра слева и справа, как гигантские клещи, с лязгом сошлись за моей спиной, разорвав одежду и кожу на пояснице. Лишь чудом мне удалось изогнуться, так чтобы увернуться от этой атаки. А еще спасибо моему собственному иерро, принявшему на себя значительную часть урона.

Над моим лицом нависла смеющаяся рожа Нноиторы. Только вблизи я смогла разглядеть зубы, обрамлявшие дыру на месте его левого глаза, ранее скрытую под повязкой. Кажется, арранкар хотел сказать мне что-то напоследок, но я глубоко вдохнув, выдула пригоршню розовых лепестков прямо в его раззявленный рот.

Иерро это, конечно, не панцирь броненосца или черепахи. Защитная оболочка покрывает всего пустого, а если и есть некие уязвимые места, то это, как правило, связанного с какой-то личной особенностью носителя. Но где-то иерро всегда крепче, а где-то тоньше. Да и будь даже у Нноиторы вместо кишок жестяные трубы, ощущения от сотни лезвий, беспорядочно мечущихся по внутренностям, были бы не самыми приятными. Но основной задачей этой детской подлянки было, разумеется, отвлечь и ошарашить противника. Если честно, то уже и не упомню, когда я в последний раз использовала такую штуку. Тогда в юные годы в обычных уличных потасовках из оружия под рукой у нас были только затупленные ножи и крепкие палки, так что в ход шло буквально все и сразу. Вот только в этой ситуации я заменила обычный нахальный плевок в лицо на нечто более существенное.

Глаз арранкара удивленно расширился, а зубы с запозданием клацнули, в тщетной попытки остановить мой посмертный подарок от Бьяки-тян, уже проникший Октаве в горло. Интересно, а если бы дыра была у него в брюхе, этот фокус сработал бы?

- Нноитора-сама! - снова зашелся криком миньончик.

Не теряя полученного шанса, я с силой отбросила косы в разные стороны от себя и исчезла в сюмпо, чтобы появиться в воздухе чуть выше и правее противника. Пять дохленьких бала, сорвавшиеся с острия моего меча, полетели в сторону арранкара. Сам Нноитора целью ни одной из них не был. Четыре врезались в песок у него под ногами, подняв пыльное облако и ослепляя ублюдка еще на одно мгновение. А пятая бала... Пятая угодила точно в высокий каблук его остроносого сапога, заставляя моего противника пошатнуться и потерять равновесие. Три последовательно потерянных секунды, и моя импровизация превратила врага из абсолютного триумфатора в побежденного.

Возникнув на прежнем месте, прямо перед Нноиторой, я обеими руками с замахом от уха раскроила торс арранкара от правой ключицы до левого бедра. Удар получился такой силы, что косы, которые он сжимал в правых лапах, вылетели из костяных пальцев, рассыпавшись по красивой траектории в значительном отдалении. Пораженно булькнув, Октава начал медленно оседать на землю. Из зевов чудовищных ран в воздух медленно выскользнуло несколько окровавленных лепестков.

- Нноитора-сама!!!

Фраксьон, так и оставшийся для меня безымянным, бросился к нам еще в тот момент, когда я нанесла двойной удар его хозяину. Переместившись к нему навстречу и, чувствуя, как начинают дрожать колени, от почти израсходованных запасов реяцу, я без затей ударила арранкара в грудь своим цзянем, что был в левой руке. Несмотря на то, что клинок окутало серебристое сияние, фраксьон успел вскинуть свой собственный меч причудливой формы, останавливая мою атаку при помощи круглой хрени в основании лезвия своего занпакто. Впрочем, этот неожиданный успех ему не помог. Цзянь из правой руки свистнул в воздухе, закладывая кривую петлю, и начисто снес голову пустого с плеч. Не глядя на падающее тело, я развернулась и быстро зашагала обратно к Нноиторе. Ломота в костях подсказывала, что заканчивать следует как можно быстрее.

Октава действительно был еще жив. Едва я вновь оказалась в его поле зрения, арранкар хрипло забулькал и дернулся, а его левые руки, по-прежнему сжимавшие косы, с дрожью зашевелились...

- А вот и он, - сообщила я Нноиторе, довольно улыбаясь. - Твой последний вдох.

На слове "вдох" лезвие цзяня, окутанное алым светом глубоко вошло в единственную глазницу моего несостоявшегося убийцы.

Глава 2

Прийти в себя после последнего сражения было непросто. Нет, особой проблемы в том, чтобы восстановить запасы истраченной реяцу, у меня не возникло. Равно как и найти решение вопроса с испорченным гардеробом. Мой старый купеческий наряд, неизменно сопровождавший меня все это время, был, фактически, не просто набором выцветших тряпок, а частью моей нынешней сущности. Восстановить его, используя рассеянную духовную энергию, было даже проще, чем срастить рассеченную кожу или более глубокие раны. Наверное, я вполне могла преобразить свою одежду в нечто иное или вообще избавиться от этой "иллюзии", чтобы не расходовать лишнюю реяцу на ее поддержание. Однако спроецировав свое привычное облачение неосознанно в момент "рождения", я по-прежнему продолжала делать это чисто интуитивно. В итоге, когда я поняла все это, то в тот момент даже попыталась немного поиграть с расцветкой, но результатом стали лишь разнообразные оттенки белого и голубого. Со временем, правда, удалось повлиять еще и на цвет кожи. Но придать ей нормальный вид все равно не получилось, а от болезненной белизны я сразу же отказалась, остановившись на смуглом варианте, как у жителей диких южных островов.

Главной моей проблемой стал целый ворох мыслей, родившийся в голове после боя с Нноиторой и знакомства с арранкарами вообще. Вопрос взаимоотношений с Айзеном и остальными его подчиненными также оставался открытым. С одной стороны, я вроде как была в своем праве порвать на лоскуты агрессивно настроенного визитера. С другого боку, кто знает, как там отнесутся к случившемуся в высших кругах этого их Лас Ночес. Сочтут просто приложением к моему предыдущему вежливому отказу от сотрудничества? Или пришлют карательный отряд из полудюжины таких же мордоворотов? Я тут и от одного-то пока отбилась не без трудностей, а от целенаправленной атаки придется уже тикать во все лопатки.

Как ни странно, больше всего мне при таком раскладе было жалко бросать свою башню. Нет, я никогда не отказывалась от принципа "своя жизнь всего дороже", но уж очень много сил и терпения я вложила в эту постройку, буквально вырубленную из цельного камня. Ощущение того, что есть место, которое можно было назвать своим, и куда всякий раз можно вернуться, все-таки приятно грело душу. Лишний раз не хотелось признаваться даже себе, но я давно и отчаянно тосковала по палубе родного "Чонджона". Беседка во внутреннем духовном мире Куросаки смогла на время подменить его собой, но теперь мне нужно было что-то посущественнее.