Страница 5 из 11
С тех пор знания наши об этой планете значительно углубились и расширились. Марс перестали считать уменьшённым подобием Земли. Новые наблюдения и научные соображения во многом изменили прежние взгляды, и вокруг планеты, издревле носящей имя бога войны, загорелась оживлённая борьба разнообразных мнений. В этой книжке придётся, конечно, кратко изложить лишь самое существенное из того, что достигнуто теперь тщательным изучением Марса.
Как далёк от нас этот мир? Вследствие овальности орбит Земли и Марса, их небесные пути не везде одинаково отстоят друг от друга. Там, где обе орбиты всего теснее сближены, расстояние между ними равно 55 миллионам километров. Значит, ближе чем на 55 миллионов километров Земля и Марс не могут подходить друг к другу. Но и в таком близком соседстве обе планеты бывают довольно редко, — именно, каждые 17 лет, во время так наз. «великих противостояний». С нетерпением ожидают астрономы этих редких моментов и спешат воспользоваться кратковременной близостью, чтобы изучать нашего загадочного соседа. Но благоприятное время длится недолго: подобно случайно встретившимся путникам, обе планеты вскоре вновь расходятся, так как Земля в безостановочном беге кругом Солнца перегоняет Марс. Через два слишком года планеты сближаются снова, — но теперь уж их разделяет большее расстояние. С каждой следующей встречей, — повторяющейся приблизительно в двухлетний срок, — взаимное расстояние Земли и Марса всё возрастает, доходя до 90 миллионов вёрст. Затем планеты при встречах начинают уже сближаться, пока не наступает следующее «великое противостояние», и тогда оба мира вновь достигают наибольшей взаимной близости.
По размерам своим Марс — одна из самых маленьких планет (главных) нашей системы; он, правда, больше Меркурия, но в 7 раз меньше Земли по объёму. При том Марс немного рыхлее, нежели наша планета, так как масса этого мира не в 7, а в 10 раз меньше массы Земли. Если Меркурий из всех главных планет — наименьшая по объёму, то Марс отличается наименьшим напряжением тяжести: на нём все тела весят почти втрое меньше, чем на Земле. «Самые обыкновенные наши действия на Марсе казались бы фантастическими», — пишет астроном Ловелл, посвятивший всю жизнь изучению этой планеты. — «Всякий предмет оказался бы там неестественно лёгким: свинец весил бы не больше, чем у нас на Земле камень, камень стал бы таким же лёгким, как у нас вода, и всякое тело казалось бы превращённым в какое-то другое, непохожее на него. Мы очутились бы вдруг в невесомом эфирном мире. Наши действия приняли бы грандиозный характер. С небольшим напряжением мы совершали бы невероятно трудные работы, так как наша мощь увеличилась бы в 7 раз. Наконец, всё в этом странном мире совершалось бы с значительной медленностью. Вода текла бы не спеша, ленивой струёй, а падающие тела опускались бы на землю с грациозной плавностью».
От Солнца Марс отстоит в 2 раза дальше, нежели Земля, и обегает свою обширную орбиту в 687 земных суток; следовательно, его «год» почти равен двум земным годам, а каждый сезон — весна, лето, осень, зима, — продолжается около 6 месяцев. Но «сутки» Марса почти равны нашим: они длятся 24 часа 37 минут. Замечательно, что и ось вращения Марса почти настолько же наклонена к орбите, как и земная ось, — именно, под углом в 65 градусов с долями. Следовательно, этот маленький мир должен иметь те же три климатических пояса, — жаркий, умеренный и холодный, точно так же расположенные, как и на нашей Земле. Однако, названия «жаркий» и «умеренный» мало подходят к климату этой планеты. Дело в том, что лучи Солнца греют на расстоянии Марса вдвое слабее, чем у нас; следовательно, в этом далёком мире должна всюду — в тропиках, как и близ полюсов — господствовать весьма низкая температура.
В сильные телескопы можно видеть, что вокруг Марса обращаются два спутника. Марсовы луны крошечные: поперечник их равен нескольким десяткам вёрст, так что странно даже называть мирами эти каменные глыбы. Других столь маленьких лун мы не знаем во всей солнечной системе; наша Луна, с поперечником в 31/J тысячи километров, — положительно гигант рядом с этими пигмеями. Обе луны Марса обращаются на довольно близком расстоянии от него: одна удалена от центра планеты всего на 9 тысяч километров, другая — на 23 тысячи. Свои маленькие орбиты они описывают чрезвычайно быстро — ближайший спутник всего в 7 часов. Он обегает вокруг Марса втрое скорее, чем успевает сам Марс обернуться вокруг своей оси, и отсюда вытекает любопытнейшее явление: так как истинное движение спутника по небу с запада на восток быстрее, чем кажущееся обратное движение небесного свода, то для наблюдателя на Марсе эта луна восходит на западе и заходит на востоке!
Но обратимся к самой планете, так сильно интересующей и астрономов и публику. Ещё недавно вопросы об её климате, атмосфере, температуре и т. д. вызывал горячие споры среди учёных. Теперь большинство астрономов согласно в том, что Марс окружён весьма разрежённой атмосферой, гораздо менее плотной, чем воздух на наших высочайших горных вершинах. Барометр показывал бы на Марсе всего 60 миллиметров, т. е. стоял бы раз в 12 ниже, чем обычно у нас. Под таким слабым давлением вода должна кипеть не при 100° (Цельсия), а всего лишь при 45°, и испаряться гораздо быстрее, чем обычно на Земле. Удалось установить, что неплотная атмосфера Марса содержит весьма небольшое количество водяных паров и что в ней почти никогда не бывает облаков.
Вид планеты Марс в телескоп. (По фотографиям проф. Геля 24 сентября и 5 октября 1909 г.). Полярная белая «шапка» Марса успела в течение немногих дней заметно уменьшиться.
Лик Марса большею частью совершенно ясен, — в противоположность другой нашей небесной соседке, Венере, вечно скрывающей своё лицо под сплошной завесой густых облаков.
Марс — холодный мир. Солнце скупо льёт на него свои лучи, а лёгкая, неплотная атмосфера этой планеты слабо удерживает теплоту, накопляемую её поверхностью. Вычисления показывают, что средняя температура Марса должна быть гораздо ниже земной, достигая, вероятно, минус 30 или 40 градусов. Зной наших летних дней на Марсе совершенно неизвестен: только в самые тёплые часы самых тёплых дней термометр поднимается там над нулём. Это мир суровых морозов, сковывающих всю поверхность планеты и превращающих воду в камень, в твёрдую горную породу: жидкая вода на Марсе не правило, а лишь исключение.
Мы подходим теперь к трудному вопросу об устройстве поверхности Марса. Для невооружённого глаза Марс имеет ясно заметный красноватый оттенок, оправдывающий издревле присвоенное этой планете имя кровавого бога войны. В телескопе картина меняется, и на лице Марса можно различить множество отдельных областей разной окраски. После долговременных и терпеливых наблюдений были составлены даже «карты» Марса.
Но планетная карта совсем не то, что мы привыкли обычно разуметь под словом «карта». Карта какой-нибудь страны на земном шаре составлена на основании прямого изучения этой страны: глядя на такую карту, мы хорошо знаем, чему соответствует в натуре то или иное условное обозначение или окраска. Это и понятно: ведь географ сначала знакомится со страной и затем наносит её на карту. Астроном же поступает наоборот: сперва составляет «карту» планеты, тщательно зарисовывая всё, что удаётся заметить в телескоп, а затем лишь начинает строить догадки о том, что собственно представляет в натуре каждая отмеченная им подробность. Поэтому, хотя мы имеем уже «карты» Марса, но истинное устройство его поверхности для нас далеко ещё не ясно. На упомянутых «картах» Марса мы видим белые красноватые и синевато-зелёные участки различных оттенков. Но не легко сказать, что они обозначают; различные наблюдатели и учёные высказывают весьма различные догадки об устройстве поверхности этой планеты.
Четыре особенности Марсовой географии привлекают внимание наблюдаетеля и ждут объяснения. А именно:
белые полярные пятна;
красноватые пространства;
синевато-зелёные участки;
тонкие тёмные линии, называемые «каналами».