Вспомним Сольвейг

О блюдах, выставленных на столах, ребята давным-давно уже забыли, обед отошел на второй план! Сейчас молодых парней больше тревожили перспективы новых назначений в рамках службы княжеству и Великому князю Ивану I. Незаметно пролетало время, все присутствующие офицеры настолько были взволнованы изменениями своего положения, что не обращали внимания на своего товарища, Великого князя Ивана I, по щекам которого почему-то побежали самые настоящие слезы. В этот момент Великий князь Иван I сделал короткую паузу, а затем негромким голосом произнес:

– И последнее, волей верховного правителя княжества Трех Сосен я призываю на государственную службу имперскую принцессу Маарию, назначаю ее главным дьяком приказа финансов княжества со всеми вытекающими из этого назначения привилегиями и обязанностями. – Совсем тихим голосом Великий князь добавил. – Но без права свободного прохода в кабинет Великого князя!

Выслушав последнюю информацию, все офицеры поднялись и в едином порыве запели свою любимую песню "Прощание славянки", которую часто пели еще во времена своей учебы в группе "Браво" в фильтрационном лагере Великой Павлианской империи:

Наступает минута прощания,

Ты глядишь мне тревожно в глаза,

И ловлю я родное дыхание,

А вдали уже дышит гроза.

Двадцать третий второй лейтенант, а ныне главный дьяк финансов княжества Трех Сосен забилась в угол зала, где обеими руками вытирала катящиеся из глаз крупные слезы. Но в какой-то момент принцесса Маария взяла себя в руки, она покинула угол и присоединилась к своим друзьям. Стала внимательно вслушиваться в незнакомые слова такой мелодичной и такой красивой песни, в которой не понимала ни единого слова. Ее друзья и будущих супруг эту песню снова исполняли на русском диалекте интергалакта. Тогда принцесса сама себе поклялась, что в самое ближайшее время она приложит все усилия для того, чтобы изучить этот незнакомый ей диалект интергалакта. Со временем со своим мужем она будет разговаривать на его же родном языке!

2

Следующая неделя для Великого князя Ивана I превратилась в самую настоящую сумасшедшую неделю! Только что назначенные министры, начальники министерских департаментов повсюду его разыскивали для того, что задать ему очередной идиотский вопрос, чтобы получить от него хоть какую-нибудь информацию по своему приказу или департаменту. Они князя находили в любом месте, где бы он ни появлялся, чтобы снова и снова ему доказывать свои вопросы.

Главный дьяк здравоохранения Тихонов нашел Ивана Краснова, выходящим из туалета, чтобы у того поинтересоваться, какой бюджет будет иметь его приказ, так как от этого бюджета зависели его планы работы с населением княжества в области бесплатного медицинского обслуживания. Раздосадованный и не сразу въехавший в ситуацию Иван Краснов стоял перед Алексеем Тихоновым, глупо хлопая веками глаз. Затем в лейтенанте проснулся Великий князь Иван I. Он тут же гневно затопал сапогами, замахал руками и дико заорал на Алексея, обвиняя его в том, что тот из рук вон плохой княжеский дьяк. На непонимающий взгляд барона Тихонова заявил, что тот давно мог бы этот простейший вопрос решить с княжеским главным дьяком финансов. Тогда полковник Тихонов, не повышая голоса, наорал на своего командира, заявив, что у главного дьяка финансов нет ни тернье в кассе приказа.

Великий князь тут же подозвал к себе государственного секретаря робота Нанкина и у него поинтересовался, где находятся сундуки с монетами. Тот поморгал веками глаз, с кем-то быстренько переговорил по линии интеркома, а затем заявил:

– Девять сундуков с золотыми монетами, а также пять сундуков с серебряными монетами, на общую сумму в двадцать миллионов тернье, все еще находятся в комнате N 402 на третьем этаже княжеского дворца в столице.

– Приказываю, все сундуки с золотыми и серебряными монетами передать в распоряжение княжеского главного дьяка финансов. – Строгим голосом заметил Иван, глядя на Нанкина.

Уходя по коридору, Иван даже не обернулся и не посмотрел на Лешку Тихонова, так как теперь тот должен был сам заняться решением этой проблемы, без его вмешательства.

Вскоре Великий князь Иван I уже находился в большой штабной палатке военного лагеря, строительство которого завершалось на вершине кургана у Восточных городских ворот. Он сидел за большим круглым столом для совещаний. В палатке должно было пройти очередное совещание, проводимое с командованием экспедиционного корпуса. Оно было посвящено вопросам финансового обеспечения покупки оружия, артиллерии, бронетанковой техники и авиации. Командир корпуса полковник Петров заранее подготовил, а сейчас в самом начале совещания перед Великим князем выложил детальный список перечень оружия, артиллерии, бронетанковой техники и штурмовой авиации, которые были нужны корпусу в настоящий момент.

Великий князь пальцем водил по этому списку, внимательно изучая список, про себя повторяя:

– Двадцать БТРов на пехотный полк, и тридцать БТРов – на десантный полк, по шесть машин разведки… Ну, и сколько миллионов форинтов, товарищ полковник Петров тебе в итоге потребуется на приобретение этой техники.

– Сто миллионов форинтов, товарищ Главнокомандующий! – Не заглядывая в свои записи, ответил полковник Петров.

– М-да, хватанул ты, товарищ полковник, хватанул! Но, вероятно, твои финансовые расчеты правильны, раз их проверял Зверобой! Тебе, Гена, и ему я полностью доверяю! Ну а где все-таки мы возьмем эти миллионы форинтов, если моя княжеская казна совершенно пуста?

– Мы, офицеры корпуса, много думали, размышляли над этим вопросом?! Но ничего лучшего так и не смогли придумать, как заморозить банковские счета бежавших из столицы бывших воевод и дьяков. А их замороженные вклады использовать на государственные цели, скажем, на покупку оружия для нашего корпуса!

– Хорошую и умную вещь ты, Геннадий, предлагаешь, но вступать со всем высшим княжеским чиновничеством в войну я пока не могу! Нужно время для того, чтобы новые министры ощутили вкус высшей власти в своем секторе, чтобы они могли бы на равных постоять в борьбе с прежними министрами. Нужно также, Гена, чтобы твой корпус к этому времени стал реальной военной силой, а не как сегодня, когда у тебя в распоряжении имеется только одна тысяча более или менее профессиональных военных чинов. Сколько сельской молодежи ты набрал к сегодняшнему дню? Сколько тебе времени тебе потребуется для того, чтобы ее научить азам военного ремесла?

– К сегодняшнему дню, товарищ Главнокомандующий, мы уже призвали в армию пять с половиной тысяч молодых крестьянских парней. Месяц уйдет на то, чтобы выбить из них деревенскую придурь. Первый полк будет сформирован, примерно, через полтора месяца с сегодняшнего дня! Я думаю, что это будет пехотный или десантный полк! Через месяц нам потребуется пехотное вооружение на полнокровный полк. Через два месяца мы будем иметь два пехотных, или один пехотный, а второй десантный полки, и один артиллерийский полк! Но потребуется еще три месяца, чтобы эти полки научить ведению современного боя! Только через три месяца в нашем княжестве появится реальная военная сила!

– Вот видишь, дорогой ты мой полковник, ты сам мне говоришь о том, что только через месяц ты будешь иметь всего три полка новобранцев в своем распоряжении. Это в свою очередь означает, что эти три месяца мы должны жить тихо, не привлекая к себе чужого внимания. К тому же нам не стоит забывать о нашем бое, произошедшем на самой границе княжества с гвардией империи Винту. Как ты думаешь, имперцы забыли об этом бое, не горят ли они желанием взять реванш за свое поражение, заодно оккупировать территорию моего княжества?!

– Насколько я слышал, главный дьяк по внешним сношениям княжеского правительства занимается этим вопросом. Он и сейчас ведет переговоры в той империи. Хочет с ними подписать договор о дружбе и о ненападении?!