Горячие дозы (сборник)

– Ну, не подведи.

Гаррет подумал пару секунд и решил: «Какого черта? Скажу ему все. Вреда не будет. Все равно Билли уже ничего не сможет сделать».

– Послушай–ка, Билли. Я хотел тебе кое–что о себе рассказать.

Билли повернулся к нему. Вот черт! Нашел время, но Гаррет никогда прежде не говорил с ним так: каждое слово падало тяжело, как камень.

– Помнишь того мужика, которого нашли в китайских садах? – спросил Гаррет. – Замороженного на льду пруда. Мы с тобой видели по телевизору.

– Конечно. А что?

– Так это я его грохнул.

– Врешь!

– Получил пять тысяч задатка. Мне его сын заплатил. Я с ним на работе познакомился – полировал его «БМВ». Мы разговорились, и слово за слово…

Конечно, все было совсем не так, но Билли так внимательно слушал, что Гаррет продолжил свой монолог.

– Парень должен унаследовать семейное дело. Пять тысяч только плата за то, чтобы я согласился. Правда, он об этом еще не знает. Скоро денежки папаши попадут к нему в руки, и вот тогда я начну на него давить. Знаешь, что такое шантаж?

– А деньги ты куда девал? – спросил Билли.

– Истратил на своего «мустанга». Кожаные стеганые сиденья, десять слоев светло–красной эмали. Недели через две машина будет готова.

– Врешь ты все! – сказал Билли, и в его глазах появилось новое выражение, которого Гаррет прежде в них не видел. Уважение с оттенком страха. Перед ним был совершенно новый Гаррет. Его старый приятель оказался хладнокровным убийцей. Гаррет тоже молча смотрел на него, наблюдая, как медленно Билли соображает. Он рассказал ему об убийстве, чтобы тот в последний момент не струсил. Через несколько секунд это будет уже неважно, потому что, сколько бы денег им ни досталось на брата, Гаррету нужно по крайней мере вдвое больше.

Полицейские, которые будут расследовать обстоятельства смерти Билли, найдут под резиновым ковриком в его «пинто» бумажник Кенни Ли, а в багажнике обручальное кольцо и золотые часы «лорус», снятые с убитого. Тогда у полиции будут вещественные доказательства, необходимые для того, чтобы закрыть дело. И даже если они выйдут на него, Гаррета, у него железное алиби. Один его знакомый, который угонял машины, а не просто воровал из них автомагнитолы, но ни разу не попадался и не состоял на учете в департаменте уголовного розыска, обещал прикрыть его, если что, за определенную плату, разумеется.

А что касается Билли, то… Парнишке всего семнадцать. Ну что же. Таким он и останется.

Гаррет вышел из машины, плотно прижав к ноге пневматическое ружье.

– Ну, давай, парень, – сказал он.

Билли понял, что бежит по автостоянке, стараясь не отстать от Гаррета. Дверь винного магазина распахнулась. Прямо на него шел невысокий толстый мужчина с ящиком пива в руках. Толстяк взглянул на Гаррета и внезапно остановился как вкопанный.

Дверь магазина снова открылась. Билли догнал Гаррета и увидел, что под ковбойской шляпой на нем черная лыжная маска. А Билли забыл свою на переднем сиденье в «кадиллаке». И еще Гаррет убил того китайца и ни словом об этом не обмолвился. Ничего себе! Билли вдруг почувствовал себя тем дураком, которого видел по телевизору в шоу Леттермэна, тот ничего не мог без дистанционного управления.

Но было слишком поздно.

Гаррет поднял ружье. Билли расстегнул «молнию» на куртке.

Толстяк что–то закричал. Билли выхватил «питон» и выстрелил от бедра, попав ему в грудь и свалив с ног.

В бронированной инкассаторской машине по радиосвязи передали: «Альфа четырнадцать, этот автомобиль угнан».

– Тут перестрелка! – заорал в микрофон водитель. – Ограбление! Стреляют! Стреляют! Прямо передо мной!

Пневматическое ружье выстрелило. Гаррет передернул затвор. Пустая гильза ударила Билли по руке. Толстяк стоял на коленях и все еще кричал. Его грудь превратилась в сплошное кровавое месиво. «Еще не все кончено, пока ты не допел», – пронеслось в голове у Билли. Он снова спустил курок и промахнулся метров на десять. «Ремингтон» выстрелил второй раз, t третий, и оба инкассатора оказались на земле. Просто поразительно, как быстро все это произошло. Черная жидкость растеклась по грязному асфальту.

Воздух наполнился воем сирен. Билли дико озирался вокруг. Звук исходил из инкассаторской машины. Красная мигалка на крыше походила на бьющую фонтаном кровь. Билли увидел профиль водителя, прижавшегося лицом к стеклу, и бросился было к мешкам с деньгами, но приостановился.

Гаррет шлепнул его ладонью по заду.

– Давай пошевеливайся! Хватай деньги, мать твою!

Билли нетвердыми ногами шагнул вперед. Если Гаррет стрелял по ногам, значит, он плохо целился, потому что лежащие на земле инкассаторы были убиты выстрелами в голову.

Билли упал на колени. Его вырвало. Он услышал еще один выстрел пневматического ружья. Мигалка на крыше бронированной машины покачнулась, но сирена по–прежнему выла, а толстяк все так же кричал.

Билли вытер рот. Гаррет стоял над ним, заряжая «ремингтон», потом схватил Билли за куртку и рывком поставил на ноги.

Билли бросился к полотняному мешку. Слишком тяжелый – монеты. Он поднял другой, потом еще один, перехватил оба мешка левой рукой и побежал к машине. Гаррет еще раз выстрелил, и Билли услышал, как дробь стукнулась о броню инкассаторского автомобиля.

Гаррет распахнул дверцу «кадиллака», кинул ружье на заднее сиденье и, вскочив в машину, захлопнул дверь и включил фары.

Яркий свет фар осветил Билли с мешками денег в левой руке и с кольтом в правой. Билли направил «питон» на грузного мужчину в черном плаще, пытавшегося укрыться за ящиком пива, из дула «питона» вырвалось оранжевое пламя.

Гаррет посигналил. Билли обернулся слепо, бессмысленно.

Гаррет включил передачу. Вокруг была полнейшая неразбериха, кричали, визжали, разбегались люди. Он дал по газам, и машина рванулась вперед. Убить его сейчас или потом? Затормозив, Гаррет наклонился и открыл дверцу.

– Лезь в машину, быстро!

Билли рассмеялся, словно оскалился.

– Еще не все кончено, пока ты не допел! – заорал он и повернул барабан кольта. Гаррет протянул руку, держась другой за руль, схватил мешок с деньгами и вслед за ним втащил Билли в машину. Он снова нажал на газ, и «кадиллак» прыгнул вперед.

Водитель инкассаторской машины так и сидел в кабине за густо тонированным стеклом, где он был в относительной безопасности.

На дюйм приоткрыв дверцу, он ждал, пока все закончится.

«Кадиллак» должен был проехать всего метрах в пяти от него, по направлению к Мэпл–стрит. Он проверил предохранитель своего пневматического ружья. И вот «кадиллак» уже достаточно близко, надо ногой резко распахнуть дверь и выстрелить. Раз, два, три. Ствол дернулся. Уши заложило от грохота, и от вспышки выстрела он словно ослеп.

«Кадиллак» пронесся мимо, оставляя за собой осыпь разбитого стекла. На большой скорости он пересек Мэпл–стрит и стоянку перед «Севен–Илевен» и на полном ходу врезался в шлакобетонную стену.

Водитель, нетвердо ступая, вылез из инкассаторской машины. Он чувствовал такую нечеловеческую усталость, будто только что пробежал километров двести.

Усилием воли он заставил себя подойти к задней двери, там в луже крови лежали оба его товарища, убитые выстрелами в голову, а рядом на тележке забрызганные человеческой кровью три мешка денег. Кем надо быть, чтобы прикоснуться к такой добыче!

Тем не менее…

Он поднял тележку, затолкал мешки в машину и запер дверцу.

Потом перезарядил ружье и медленным, но решительным шагом направился к дымящемуся разбитому вдребезги «кадиллаку».

Глава 23

Перед Беверли было пять фотографий. Она пристально разглядывала ту, что лежала посередине.

– Не этот.

– Вы уверены? – спросил Уиллоус.

– Да.

– Хорошо, потому что это полицейский.

– Правда?

– Правда.

– Никогда бы не сказала, – заметила Беверли. – А этот?

– Это я от вас хочу услышать.

– Думаю, что это он. Я уверена, что это он.