Заколдуй меня (сборник)

Прошло десять минут. Дикон встал и легонько тронул Лоусона за руку. Руперт вздрогнул – он почти забыл о существовании Дикона, – потом сказал в трубку: «Минуточку». Голос на другом конце линии продолжал говорить, и Лоусону пришлось еще раз попросить своего телефонного собеседника подождать.

– Через минуту я закончу, – пообещал он Дикону.

– Это не важно. Если вы уже месяц не видели Кэйт...

– Да, около того.

В трубке раздался громкий голос. Лоусон поднес ее к уху и сказал:

– Подождите. Не кладите трубку. – Потом он повернулся к Дикону: – Это настоящая трагедия. Бедная Кэйт. – Он показал на телефон. – А я еще удивлялся, почему она не звонит.

Дикон сделал шаг назад.

– Вы можете... – Лоусон собирался сказать: «сами найти выход?»

Дикон резко повернулся и вышел из комнаты. Открывая входную дверь, он слышал, как Лоусон продолжает прерванный разговор; его голос спрашивал, настаивал, требовал...

Только одна лошадь – Незабудка – выиграла 2000 гиней. Не годится. Юнайт выиграл турнир в Оуксе. Опять не то. Мьеск выиграл 1000 гиней. Тоже не подходит.

Лаура набирала на клавиатуре клички победителей заездов последнего года.

ДОБРОЕ УТРО, КЭЙТ ЛОРИМЕР. Сидящие целыми днями перед монитором программисты любят уверять, что разговаривают не сами с собой. Однако их коротенькие шаблонные беседы с компьютерами больше походят на монологи. Если психоаналитики еще не создали теории по этому поводу, то им стоило бы этим заняться.

ДОБРОЕ УТРО, КЭЙТ. ПАРОЛЬ.

Лаура набрала МАОРИВЕНЧЕР. И тут же получила отказ. Компьютер ответил: ПАРОЛЬ НЕ УЗНАН. Лаура снова посмотрела в список, который ей дал Дикон.

ШАХРАСТАНИ. Победитель в Дерби в прошлом году. ПАРОЛЬ НЕ УЗНАН.

МУН МЭДНЕС. Победитель в Сан-Лежер. ПАРОЛЬ НЕ УЗНАН.

МИДУЭЙ ЛЕДИ, набрала она. Компьютер смягчился и спросил, что она хочет узнать.

– Мидуэй Леди выиграла заезд «Тысяча гиней» и турнир 1986 года в Оуксе, – сказал Дикон. – Если Кэйт поставила на нее, значит, у нее было предчувствие.

Лаура сидела на полу в квартире Дикона, окруженная пачками компьютерных распечаток.

– Ну хорошо, – сказала она, постучав рукой, по бумагам. – Но что выиграли мы? Может быть, вот это? Мне уже кажется, что мы поставили не на ту лошадку.

– Вы ничего не нашли?

– Пока нет. Целая куча программ, но никаких результатов отслеживания.

– Разве было бы не проще... – Дикон заколебался.

Лаура ответила на его незаконченный вопрос сардонической улыбкой. Дикон пожал плечами в знак извинения.

– Конечно, проще. Вы думаете, я получаю от этого удовольствие? Я же вам сказала, что физически не могу провести столько времени за терминалом Кэйт. Поэтому мне пришлось распечатать на принтере все, что у нее было в личном и публичном файлах.

– А что, если кто-нибудь видел, как вы печатали это?

Она покачала головой.

– Маловероятно. Принтеры работают постоянно, а люди заняты только своей работой. – Лаура говорила, не переставая перелистывать страницы. – В последний раз я его видела, – сказала она вдруг без видимой связи с предыдущим, – в каком-то ресторане, знаете, из тех, где вам приносят горячие булочки завернутыми в полотно, а счет вкладывают в папку из телячьей кожи с тисненым гербом.

Дикон рассказал ей о своей встрече с Лоусоном еще до того, как она усыпала пол распечатками.

– Один раз его вызвали к телефону. В трубку он наговорил больше, чем сказал за весь вечер. В ресторане нас было четверо. Когда расплачивались, Руперт выписал чек ровно на четверть стоимости ужина.

– Вот так богатые становятся богатыми.

– Вот так богатые остаютсябогатыми. Бог знает, что Кэйт нашла в нем.

– Может быть, именно это.

– Что «это»?

– Деньги.

Лаура посмотрела на Дикона и уже открыла рот, чтобы возразить, но остановилась.

– Да... – медленно протянула она. – По правде говоря, я никогда не думала об этом. – И она снова принялась за распечатку. – Я думаю, вы вполне можете быть правы, – сказала, она упавшим голосом.

– Как хорошо вы зналиКэйт? – спросил Дикон.

– У меня и раньше были соседи по квартире. Обычно они менялись. Только один мужчина мне нравился по-настоящему, с ним мы остались друзьями до сих пор. Я старалась выбирать таких, кто вовремя платит за квартиру и с кем можно нормально сосуществовать. С Кэйт все было по-другому: мы действительно любили друг друга. Меня беспокоило то, что работаем мы тоже вместе и, значит, быстро устанем друг от друга, если будем видеться целый день. Но все было прекрасно. Хорошо ли я ее знала?.. – Она перестала просматривать страницы, и на мгновение ее взгляд затуманился. – Трудно сказать. Мы думаем, что знаем наших друзей, верно? Друзей, братьев, сестер, любовников, родителей. Нам хочется так думать. – Ее голос стал тише. Казалось, она о чем-то вспоминает. – Вся наша жизнь построена на этой вере. Мы делаем то, что делаем, думаем то, что думаем, планируем то, что планируем, даем то, что даем, – и все это исходя из наших собственных представлений о другом человеке.

Дикон подумал, что его вопрос задел ее за живое. Он ждал продолжения, но Лаура снова занялась лежащими на полу бумагами.

– Что бы там ни было, – сказала она, – будь это даже деньги, он все равно ее не стоил. Я говорила вам, что он – зануда и напрасная трата времени.

– И то и другое совершенно справедливо, – согласился Дикон.

Это заняло у них весь вечер. Дикон читал, то и дело взглядывая поверх книги на Лауру, которая сидела, скрестив ноги, на ковре и копалась в бумагах. Он налил ей вина, а себе приготовил кофе. Когда он подал ей стакан, она подняла голову и молча улыбнулась. Ей было покойно и легко с ним, в ее сосредоточенности появилось что-то успокоительное и дружеское. Она так увлеклась, склонившись над работой, что не заметила, как волосы упали ей на лицо. Сквозь них виднелись только подбородок и кончик носа. Дикону нравилось, как они проводили вечер, но вместе с тем это его и пугало. Лаура отбросила последний лист и подняла стакан.

– Все. – Она выпила вино.

– Пусто?

– Если что-то там и было, то сейчас этого нет.

– И это означает, что...

– Оно было стерто.

– Но не обязательно с целью?

– Не обязательно. После того как след больше не нужен, его стирают. А Кэйт, как мы знаем, этого не сделала. И компьютер повис.

– И она написала в календаре слово «след» со знаком вопроса.

– Правильно. И кроме того, очистила компьютер.

– Но, очищая память, она стерла результаты отслеживания.

– Не обязательно. Кэйт стерла файлысо следами – то есть те записи, которые забивали «соты». Однако она могла оставить след в личном файле, но она, похоже, этого не сделала.

– Если след существует, то где он может находиться? Лаура вздохнула.

– У меня есть предположение, что Кэйт распечатала его. Где-то должны быть несколько вот таких листочков, – она показала на стопку бумаги перед собой, – или же след мог остаться на резервной ленте.

– На чем?

– Есть такая резервная лента, на которой записывается еженедельная работа.

– Где?

– В банке. В подвальных помещениях. – Она встала и потянулась. – Их можно увидеть, только запустив in situ[6].

– Это рискованно?

Она кивнула.

– Да, рискованно. Но возможно.

– Мы зашли довольно далеко, – сказал он. – О чем вы думаете?

– Я в растерянности. – Лаура криво улыбнулась. – На вашем месте я бы бросила все это. Кэйт вполне могла поскользнуться и утонуть случайно. Я думаю, что это была просто моя фантазия.

– Но вы так не думаете!

Она широко улыбнулась, подтверждая его правоту.

– Я думаю, что было бы неплохо принять сейчас ванну, – сказала она.

Он кивнул в знак позволения; она сбросила обувь, встала и, позевывая, вышла из комнаты.

6

На месте (лат.)