Страница 14 из 14
— Сыскать вражин! — Кудряш от злости стукнул кулаком по горелому бревну, и оно обрушилось, обдав парней тучей пепла.
Чеслав безнадежно махнул рукой:
— Если следы где и были, то ищи их после дождя... В лесу в любую сторону податься можно.
Нужно было возвращаться в городище — возможно, там удастся разузнать больше о чужаках, об их планах и помыслах, о том, куда они могли направить свои стопы после хутора Молчана.
Обратная дорога в городище показалась молодым охотникам гораздо длиннее, чем прежде. Возможно, потому что парни не нашли тех, кого искали, и даже пока не представляли, в какой стороне продолжить поиски. А оттого и не было в их продвижении молодецкой поспешности.
Чеслав шел, ступая непривычно неспоро, так, словно мысли, что одолевали голову, тяжким грузом повисли на его ногах. Кудряш, сидевший верхом на Ветре, был занят созерцанием верхушек деревьев и синих озер чистого летнего неба, проглядывающего между ними. Его запрокинутая кудрявая голова то вертелась во все стороны, то вдруг замирала и медленно поворачивалась в определенном направлении. Наблюдения Кудряша не были праздными: его беспокоил хищный ястреб, который, кружа в верховьях леса, уже некоторое время настойчиво летел за ними.
— Летит за нами крючкоклювый и летит чего-то... Что смола прилип... — с недовольством процедил он сквозь зубы.
— Не боись, Кудряша, тебя не слопает, — отвлекся от своих раздумий Чеслав. — Уж больно ты вертляв. Да и ядюч, небось.
Но Кудряш пропустил шутку мимо ушей и негромко проворчал:
— Не накликал бы чего...
Он спрыгнул с коня и пошел рядом с Чеславом — ему совсем не хотелось уступать другу в выносливости. Какое- то время шли молча.
— Водицы б? Жажда совсем замучила, — скорее спросил, чем предложил Кудряш.
А спросил он неспроста. Где-то неподалеку в стороне явно бежал ручей. Ветер частыми порывами приносил оттуда живительную прохладу.
Чеслав и сам не прочь был утолить жажду, а потому они свернули с дороги и взяли немного в сторону. Пройдя расстояние в два полета стрелы, путники таки вышли к ручью, несшему свои прозрачные воды среди буйной травы, разросшейся по берегам. Но первым к воде, бесцеремонно растолкав хозяев, устремился Ветер. Окунув морду в ручей, он принялся жадно пить, карим глазом косясь на своих двуногих товарищей.
Парни, переглянувшись и подивившись Ветровой наглости, нагнулись к воде и принялись ловить непокорную ловкими губами.
Напившись, они присели на бережок передохнуть. Чеслав, сняв кожаные ходы, сунул натруженные ноги в прохладную стремнину и с блаженным чувством откинулся наземь. Кудряш же, заметив спрятавшиеся в траве темные ягоды черники, принялся проворно собирать их и отправлять в рот. Кисло-сладкие ягоды всегда были ему по вкусу.
Чеслав и сам не понял, то ли заснул он, то ли задумался и мыслями унесся далеко, но очнулся он от шума бегущих ног и чужого учащенного дыхания.
Мгновение — и состояния полудремы как не бывало. Чеслав резко сел и посмотрел в сторону, откуда приближался шум. К нему со всех ног бежал Кудряш. На лице парня была тревога. Чеслав схватился за лук, который предусмотрительно положил рядом с собой.
— Говори!
—Там.,. Мертвец там...
Кудряш указал в сторону, откуда только что примчался.
Весть оказалась настолько неожиданной, что Чеслав сперва даже заподозрил, уж не очередная ли это шутка друга. Но взволнованный вид Кудряша говорил о серьезности его находки.
— Веди!
Чеслав быстрым шагом пошел вслед за Кудряшом.
— Я ягоды собирал... а он там... лежит себе... мертвехонький... — на ходу рассказывал Кудряш.
Идти пришлось недолго. Шагов через сорок, обогнув куст терна, они увидели тело усопшего. Звери еще не успели вдосталь попировать плотью, зато птицы оказались гораздо проворнее и полностью лишили его глаз. И сейчас на груди мертвеца сидел иссиня-черный ворон и с гневом следил за их приближением. Когда парни подошли ближе, крылатый разбойник угрожающе открыл клюв и заорал во все горло: мол, чего на мою добычу заритесь, двуногие? И только когда расстояние между ним и людьми сократилось до опасной близости, ворон нехотя отлетел в сторону. Но совсем удалиться и не подумал.
Разглядывать лицо, на котором вместо глаз зияли две кровавые рытвины, — занятие не для впечатлительных, но Чеслав и не был таковым, а после увиденного на пожарище на хуторе Молчана это зрелище не показалось ему более отвратным.
Перед ними лежал муж в летах, со слегка посеребренными временем волосами и бородой, облаченный в одежду их племени. Но даже без выклеванных глаз Чеслав мог точно сказать, что лицо мертвого ему незнакомо. А судя по тому, что рассказывала о пришлых чужаках Кривая Леда, то это вполне мог быть один из них — старший.
Но не это больше всего поразило Чеслава при виде мертвеца. На уже окрашенной смертью, бледно-желтой коже рассыпанным горохом явно проступали язвочки с запекшейся бурой кровью. Такие же, как на теле у родичей Кудряша!
Чеслав отшатнулся и, дернув друга за плечо, отошел с ним на несколько шагов.
— Что?
На лице Кудряша было написано откровенное недоумение.
— Язвы у него...
— Чего?!
— Язвы! Как у твоих... Пошесть!
Чеслав говорил негромко, но в его словах было столько напряжения, что Кудряш мгновенно почувствовал подступившую угрозу.
— А-а... — открыл он в изумлении измазанный черникой рот.
— Это, скорее всего, один из чужаков, — продолжал, неотрывно глядя на труп, Чеслав. — Вот и отыскали...
— Так их же, кажись, двое было? А где тогда второй? — почему-то шепотом спросил Кудряш и невольно оглянулся.
Чеслав тоже принялся искать глазами тело второго чужака.
— Не видать...
Они обшарили всю округу, но никого больше так и не нашли. Обнаружили лишь на поляне за кустом место, где, очевидно, расположились на привал путники: примятую траву, две котомки с нехитрыми пожитками, палку-посох да остатки былой трапезы, от которой мало что осталось благодаря птицам, зверью да муравьям. Следов второго чужака они так и не высмотрели, как ни старались. Скорее всего, хищные звери сожрали тело. И если бы не вторая сума, то можно было бы предположить, что его здесь и не было.
Что же до найденного мертвеца... Его бы, конечно, по обычаю следовало предать огню, да и пошесть поджечь не мешало бы, однако где им сейчас сухостой искать?
Посоветовавшись, юноши решили самым разумным забросать тело усопшего камнями, чтобы не досталось зверью на растерзание, потому как «негоже то — все же человечье существо почило».
Ох, как же поутру их городище напоминало пробуждение притомившегося со вчерашнего, не имеющего большой ранней заботы о хозяйстве или по охотному делу лесного обитателя. Оно оживало постепенно, словно не желающий сразу схватываться со своего ложа муж: ворочаясь, почесываясь, сладко позевывая, даже покрякивая и поохивая, и все оттягивая и оттягивая момент, когда надо будет опустить ноги на землю и ступить в новый день.
Первой давала о себе знать скотина, зычным ревом, меканием и блеянием требуя от хозяев питья и прокорма. А уж за скотиной начинали пробуждаться и неспешно ввязываться в домашние хлопоты хозяйки: сперва, протирая глаза, одна, самая неугомонная и хлопотливая в работе, за ней другая, третья...
Чеслав постарался опередить пробуждение остальной части соплеменников, дабы избежать ранней встречи с ними и долгих расспросов о поездке на хутор Молчана. Еще вчера, прибыв в городище почти к ночи, молодой охотник поспешил к главе рода дядьке Сбыславу и рассказал ему о сожженном хуторе Молчана, а также о найденных останках чужака. И слух о том, надо полагать, уже накрыл все городище. Нынче же Чеслав не хотел попусту молотить языком, пересказывая увиденное в своем походе на дальний хутор. Пусть лучше Кудряш живописует о том. У самого же Чеслава были дела поважнее.
Выбравшись за ворота селения, парень украдкой огляделся по сторонам, не видят ли его чьи-то любопытные очи, а убедившись, что нет, заторопился в сторону леса. Он шел, все дальше и дальше удаляясь от людского пристанища. Еле приметная тропа ловко таилась, скрывалась среди травы. Если кто об этой тропке не ведал, то никогда бы и не подумал, что ей привычна людская нога, разве что лапа или копыто звериное. Но люди все же ходили по ней. Редко, но ходили.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.