Элементы групповой терапии. Введение в психоаналитическую практику

164

лись. Положение стабилизировалось лишь после того, как на одном из сеансов внезапно появилась Ингеборга, которая отсутствовала почти два месяца. Благодаря этому пациенты смогли проявить бессознательную агрес­сивность. Примером этого может служить сообщение Вилли, которому приснилась корова с ножом в голове, которую вели нa бойню. Ассоциации, возникшие у паци­ентов по этому поводу, сводились к тому, что мир разди­рают противоречия, которые Марион, верная своей иде­ологии, трактовала как следствие классовой борьбы. По ее мнению, бороться следовало в первую очередь с пред­ставителями так называемых господствующих классов, например с руководителем группы. Раздавив ногами мою пепельницу, Марион показала, что бороться необхо­димо не только словом, но и делом. На следующей ста­дии переносы отличались сдержанностью и отстранен­ностью. После того, как пациенты разочаровались и в группе, и в психоаналитике, они могли надеяться лишь на то, что им поможет кто-нибудь посторонний. Только благодаря новой пациентке Улле, которая, образно говоря, предложила участникам группы взглянуть на свое зеркальное отражение, они поняли, что произошло. Вследствие этого группа вышла из кризисного состоя­ния, в котором пребывала уже несколько недель. Решив личные проблемы, некоторые пациенты добились замет­ных успехов в терапии. Предпосылкой для этого яви­лось то обстоятельство, что распадающаяся группа смогла вновь объединиться. Пользуясь определениями Гейнца Когута7, можно сказать, что «фрагментированная личность» уступила место «личности монолитной».

Последствия данной метоморфозы не замедлили проявиться на следующем, сорок шестом сеансе. Снача­ла пациенты молчали, испытывая смущение при мысли о деструктивных тенденциях, которые возобладали над

165

группой, и были готовы к примирению. Эрвин решился откровенно рассказать о своих чувствах. Затем паци­енты опять замолчали. Я прервал паузу осторожным замечанием. Было заметно, что пациенты начинают вновь проникаться доверием друг к другу. Участники группы принялись обсуждать боязнь общения, зависи­мости, ответственности. После этого снова воцарилось молчание. Я интерпретировал данное молчание как выражение невысказанного желания быть понятым, а также доверия ко мне и другим пациентам.

На данной стадии терапевтического процесса участ­ники группы нуждаются в том, чтобы руководитель сформулировал их чувства и тем самым помог им разо­браться в собственных переживаниях. Анна Фрейд называет это вербализацией чувств8. Следует подчерк­нуть важность данной операции, поскольку успешная вербализация позволяет пациентам интегрировать соответствующие чувства в это. Иными словами, чувства, ко­торые индивид испытывает лишь в определенной ситуа­ции, подвергаются психологической переработке, объе­ктивируются в его психике и обогащают структуру его личности дополнительными элементами.

Поведение пациентов на этом сеансе свидетельство­вало также о наличии переноса, который Гейнц Когут 9 именовал зеркальным. Характерная его особенность заключается в том, что пациенты воспринимают пси­хоаналитика словно зеркало, отражающее их чувства. Поэтому участники группы доверяют руководителю, формулирующему их переживания, и готовы согла­ситься с его интерпретациями, что является залогом самостоятельности. Таким образом, психоаналитик может придать приемлемую форму агрессивным и дест­руктивным тенденциям пациентов, результатом чего ока­зывается заметное улучшение их душевного состояния.

166

15.6. Способность индивида быть членом группы в контексте семейной модели и отношения между и н дивидом, терапевтом и группой

При невротическом переносе, который определял терапевтическую ситуацию в груп­пе I, в рамках группы происходит повторное оживле­ние бессознательных переживаний пациентов, связан­ных с непреодоленной психической травмой, которую нанесли ребенку родители. Каждый пациент воспри­нимает группу как семью, в которой воспитывался в детстве. Речь идет о так называемой семейной модели. Например, в развитии терапевтического процесса в груп­пе I значительную роль играли конфликты между мате­рью, отцом и ребенком, в группе II — чувство непол­ноценности, возникающее у ребенка по вине родите­лей, в группе III — амбивалентные, неинтегрированные в эго элементы восприятия окружающих людей (объе­ктов) и собственной личности, которые путем расщеп­ленного переноса проникли в отношения между паци­ентами. Подобные процессы описал Дитер Ольмейер 10. Он пришел к выводу, что эго развивается не только в направлении укрепления идентичности, ограниченной рамками личности, но и в направлении формирования так называемых групповых функций эго. Понятие груп­повых функций эго, предложенное Дитером Ольмейером, позволяет лучше понять механизм повторного оживления в рамках группы травматической ситуации, первоначально возникшей в детстве, иными словами, механизм превращения прошлого в настоящее Индиви­дуальная травма, которая, согласно Ольмейеру, всегда связана с травмой семейной, реанимируется в групповой

167

ситуации, что сопровождается соответствующими болез­ненными аффектами11. При этом групповые функции эго, посредством которых воспроизводится семейная травма, являются связующим звеном между эго инди­вида и групповым эго12. Повторное оживление травма­тической ситуации позволяет пациенту, бессознательно ощущающему себя в момент регрессии членом семьи, в которой он воспитывался в детском возрасте, под­вергнуть болезненные переживания психологической переработке.

Данные процессы в групповой ситуации, как и в ситу­ации индивидуального психоанализа, отчасти находятся в ведении эго пациента. На мой взгляд, такой подход позволяет опровергнуть мнение некоторых психологов, полагающих, что в групповой ситуации доминирует ид, а эго словно погружено в гипноз 13. По крайней мере, психологическая работа эго участников группы I, с кото­рыми я встречался с ноября 1969 года по июль 1973 года и проводил сеансы по сто-двести минут каждый, не отли­чалась от аналогичной работы в условиях индивидуаль­ного психоанализа. Три с половиной года терапии — срок достаточный и для индивидуального психоанализа. Для того чтобы добиться с помощью групповой терапии тех же результатов, каких добивается терапевт, зани­мающийся индивидуальным психоанализом, необхо­димо, чтобы пациент имел возможность преодолеть болезненные переживания, связанные с семейной трав­мой, в процессе «воспоминания, повторения и пере­работки» 14. В групповой ситуации пациенты могут успешно преодолевать конфликты, обусловленные эдиповым комплексом, а также младенческие нарцистические травмы. По мере улучшения взаимоотношений в группе пациенты начинают осознавать происхождение болезненных переживаний, которые возникают у них

168

в данный момент, заново учатся уважать друг друга и избегать дополнительных травм15. Аналогичным обра­зом пациенты из группы III осознали, что они сами явля­ются источником деструктивных тенденций, которые оказывали на группу разрушительное воздействие. В результате этого амбивалентные элементы были интег­рированы r эго, несмотря на то, что группа распалась.

Несмотря на все различия, между тремя описанными группами есть одно сходство: в рамках данных терапев­тических коллективов происходило повторное оживле­ние детских переживаний, имеющих решающее значе­ние для формирования невроза. Эти переживания нахо­дили свое выражение в отношениях между индивидом и руководителем, а также в отношениях между индиви­дом и другими пациентами.

169

16. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП ГРУППОВОГО ПРОЦЕССА

16.1. Теоретическое обоснование

Определение условий, при кото­рых групповая терапия может считаться завершенной, вопрос не менее сложный, чем определение аналогич­ных критериев в рамках индивидуального психоана­лиза. Фридрих Вильгельм Эйкгоф1 посвятил этой про­блеме целую книгу. Он попытался сформулировать, в частности, способы, позволяющие определять, достиг­нута ли цель индивидуальной психоаналитической тера­пии. Существуют также различные категории, опираясь на которые психоаналитик может судить, достигнута ли цель групповой терапии, и выносить ли решение о пре­кращение курса психоанализа.