Классовая война

Есть вещи, которые нужно серьезно принимать во внимание, говоря о внутреннем долге и годовом дефиците.

Другой фактор связан с тем, что народ думает обо всем этом. Бизнес полностью выступает за то, чтобы внутренний долг был сокращен. Даже те его отрасли, которые от этого пострадают, целиком поддерживают эту идею. Это примечательный факт. Очевидно, что для них собственный классовый интерес стоит выше интереса сиюминутной выгоды. Их классовый интерес заключается, прежде всего, в ликвидации всех социальных программ, в гарантировании того, что правительство будет работать исключительно ради богатых, в уничтожении регулирующего аппарата, в предоставлении больших прав корпоративному криминалу и, как следствие, в изменении всей системы гражданского судопроизводства, а также системы внутренней регуляции общества. Все это для них настолько безоговорочно выгодно, что они готовы поступиться даже — до некоторой степени, разумеется, — той поддержкой, которую правительство оказывает богатым.

Я бы сказал только до некоторой степени. Если вспомнить о Национальной ассоциации промышленников, то они требуют большей поддержки со стороны правительства, скажем, в деле реализации своей экспортной продукции, то есть требуют больше денег в свой карман. Ньют Гингрич никогда не призывает к сокращению финансирования системы Пентагона, а также своих богатых избирателей и им подобных. Напротив, Гингрич и Heritage Foundation хотят, чтобы государство еще в большей степени стало «дойной коровой» для богатых. Так что здесь все перемешано. Однако они готовы поступиться даже своей личной выгодой ради тех ошеломительных преимуществ, которые они приобретут вследствие уничтожения системы, которая не дает им возможность всех свободно обкрадывать. Так что, им есть ради чего стараться.

Деловые круги выступают с поддержкой этих инициатив. Почитайте Business Week. Они все выступают единым фронтом. В политической сфере руководство обеих партий (я не беру в расчет диссидентов) согласно с такой постановкой вопроса фактически на 100 %. Когда Клинтон выступает по радио с критикой бюджетной программы республиканцев, он говорит: «Конечно, мы должны сбалансировать бюджет и ликвидировать внутренний долг». Это даже не обсуждается.

Но существует и другая часть страны, а именно — население. Существуют опросы общественного мнения. Недавно проводился опрос, людей спрашивали, что они считают наиболее важной проблемой в стране: 5 % сказали, что это проблема внутреннего долга; еще 5 % сказали, что это проблема бездомных. Как видите, равное количество голосов. Вот как к этим вещам относятся люди. Когда людей спрашивают: «Должны ли мы ликвидировать внутренний долг?», то эти опросы всегда составлены очень хитро. Есть два списка вопросов, один — для тех, кто пишет заголовки газет и работает в сфере общественных отношений, другой — для тех, кто хочет знать ответы. Для тех, кто пишет заголовки газет, вопрос звучит так: «Хотели бы вы, чтобы долг был ликвидирован?» Большинство людей отвечают «да». Это все равно, что спросить: «Хотели бы вы, чтобы была ликвидирована ваша закладная?» И вот выходят газеты со следующим заголовками: «Американцы голосуют за сбалансированный бюджет! Все хотят, чтобы долг был ликвидирован!», «Американцы одобряют программу республиканцев» и т. д. Затем уже следует вопрос, который имеет подлинное значение: «Хотите ли вы, чтобы был ликвидирован долг или чтобы уменьшился дефицит ценой…» Дальше — множество вариантов: сокращение расходов на медицину, на защиту окружающей среды, на образование. Количество положительных ответов заметно снижается. В зависимости от формулировки вопроса процент людей, которые полагают, что внутренний долг должен быть ликвидирован, снижается до 25-ти, согласно грубому подсчету, не говоря уже о тех, кто изначально не придавал этой проблеме большого значения. Это все равно, что задать вопрос: «Хотите ли вы, чтобы ваша закладная была ликвидирована ценой отказа от вашего дома?» Вы получите совсем другой ответ, чем на предшествующий вопрос: «Хотите ли вы, чтобы ваша закладная была ликвидирована?» Так что, все это — результат работы индустрии связей с общественностью на благо господствующей социальной политике. Если взглянуть в конец статьи, заголовок которой сообщает, что «американцы хотят сбалансированный бюджет», там можно иной раз почерпнуть некоторую информацию. И отношение народа к этой проблеме в общем реалистическое. Они не считают это важным, — на уровне вопроса о бездомных, — и не хотят платить за это навязываемую им цену.

Предположим, вы подняли этот серьезный вопрос и спросили: «Хотите ли вы, чтобы долг был сокращен ценой здоровья, благосостояния и экономического роста следующего поколения?» Ведь именно это всегда имеется в виду. Я более чем уверен, что как только это будет сказано, вы столкнетесь с могучей оппозицией, особенно если будет ясно, в чем дело.

Помимо прочего существует определенный исторический опыт. Здесь необходимо быть крайне осторожным, потому что в этих делах очень мало понятного, в чем согласны лучшие экономисты. Все это очень умозрительно. Но кое-что является очевидным. Например, можно назвать в истории США несколько попыток сбалансировать бюджет. Думаю, с 1820 года их было не меньше шести. Каждая из них очень быстро приводила либо к серьезному экономическому спаду, либо к глубокой депрессии. Не трудно понять, почему. Если это хорошенько обдумать, причины становятся очевидными.

С другой стороны, имеются также исследования, довольно-таки изощренные, которые были посвящены эффекту, производимому дефицитом на такие вещи как потребление, инвестиции, рост и так далее. В результате была обнаружена некая позитивная взаимосвязь. Согласно этим исследованиям дефицит способствует росту, уровню потребления, инвестициям, производительности, торговле наряду со всем прочим. Здесь все очень сложно, и утверждать что-либо окончательно попросту не приходится. Однако дела обстоят именно так, как показали эти исследования, и можно понять, почему.

Если бы вы попытались произвести серьезный анализ, что вообще-то сделать очень непросто, то вы могли бы задать тот же самый вопрос, что и в случае с персональным заимствованием. «Для чего вам нужны эти деньги, — для того, чтобы их промотать в Лас-Вегасе, или же для того, чтобы потратить их на образование своих детей?» Точно также вы могли бы спросить: «Если внутренний долг был использован в целях продуктивного правительственного инвестирования, например, в области инфраструктуры, здравоохранения, охраны окружающей среды и т. д., где же тогда позитивный эффект, подобный, скажем, тому, какой мы имеем в случае с F-22?» Если бы вы задали этот вопрос, я уверен, вы бы получили очень резкий ответ. Но этот вопрос очень трудно кому бы то ни было адресовать, и не думаю, чтобы кто-нибудь это сделал.

В любом случае, если вы захотите как-то переосмыслить вопрос о внутреннем долге, вам придется начать с самого начала и сделать это заново в совершенно иной перспективе. Опять же, если бы мы имели нечто, хотя бы отдаленно напоминающее свободную прессу, об этом было бы напечатано на первых страницах, и люди бы ежедневно могли об этом читать. Нельзя сказать, что нам вообще по этому поводу ничего не сообщают. Если читать все подряд, то вы обязательно обнаружите, что кто-то на последней странице что-то об этом сказал. Но то, что потоком выливается на людей, не имеет к этому делу ни малейшего отношения. Единственный способ узнать что-либо по этой проблеме — это осуществить собственный исследовательский проект.

Мне представляется очень интересным тот факт, что, несмотря на весь этот поток информации, люди все-таки убеждены, что внутренний долг не является важной проблемой. Это поразительно. Не знаю, как долго это сможет продолжаться.

Д. Б.: Вам часто бывает свойственно принимать на себя сложную задачу. Очень многие вещи принято полагать чем-то само собой разумеющимся, и вся газетная риторика строится на этом. Например, когда говорят: «Нам нужен сбалансированный бюджет».