Страница 40 из 72
Онория приподнялась на локтях и заправила выбившуюся прядь волос за ухо. Блейд сердито глядел на гостью, будто много чего хотел ей сказать. Пожалуй, к лучшему, что некоторое время ему не выпадет такой возможности.
– Сам виноват, – ответила плутовка и взобралась на Блейда верхом.
И тут же округлила глаза. Похоже, паралич сковал еще одну часть тела господина.
Кашлянув, Онория сползла с постели и расправила юбки:
– Минут через десять это пройдет, затем ты полностью придешь в себя. Может, останется легкое головокружение или тошнота, но ненадолго.
– Гррхвф.
– Не пытайся разговаривать. Я не хотела этого, – нервозно извинилась Онория и слегка нахмурилась. – Ну, поначалу, может, и хотела, но в итоге все произошло случайно. Честно, я в тот момент совсем об этом не думала…
Ну да, тогда Блейд руками и ртом вытворял с ее телом что-то настолько порочное, что удивительно, как она вообще не потеряла рассудок.
Господин лежал без движения, но следил за гостьей глазами. Она взяла подушку и подложила ему под голову.
– Не смотри так на меня, я же тебя не ранила. Мне просто нужно вернуть дневники.
Судя по ответному красноречивому взгляду, когда Блейд сможет пошевелиться и Онория попадется ему в руки, ее ждут неприятности. Лучше бы ей убраться отсюда до того, как паралич пройдет.
Онория огляделась: в открытом шкафу виднелась одежда Блейда. Гостья порылась в ней, перекопав аккуратно сложенные бархатные и кожаные вещи. А этот голубокровный любил кричащие оттенки. До всего хотелось дотронуться, и Онория не смогла устоять и провела рукой по мягким как масло кожаным штанам. Представила их на Блейде.
Затем отдернула ладонь и зарделась от смущения. Довольно, она уже подарила ему тот поцелуй. Теперь они квиты. Разве что ее ждет расплата за его нынешнее состояние.
При этой мысли Онория заторопилась. Прошло уже почти две минуты, а действие токсина зависело от многих параметров: веса жертвы, того, давно ли принималась кровь, уровня вируса и много чего еще. Но обычно яд обездвиживал голубокровного примерно минут на десять. Времени в обрез.
Онория бросилась искать дневники, осмотрела ящики стола, заглянула под разбросанную одежду, за занавески. Даже ванную проверила, вспомнив, что там происходило накануне. Подлец! Он расчесывал ее волосы, гладил шелковый халат на ней, притворялся, что на уме у него только соблазнение, а на деле собирался украсть ее собственность.
Онория выдвинула один из ящиков комода и нахмурилась, заметив множество свертков. Хоть они и не походили на дневники, она все равно взяла один из любопытства, а открыв, едва не выронила. Куча презервативов. Так со сколькими же чертовыми трэлями Блейд делит постель? Должно быть, он ее за дурочку держит.
Захлопнув ящик комода, Онор вернулась в спальню. Блейд обвиняюще сверлил ее взглядом.
– Я знаю, они где-то здесь! – Возле кровати стоял еще комод. Онория открыла ящик и застыла: там лежали блестящие стальные наручники, подбитые изнутри чем-то мягким. – Ну надо же. – Она выразительно покачала браслет на пальце и посмотрела на Блейда. – Значит, делишь постель только с двумя трэлями? Позволь не поверить, я не вчера родилась.
В ответ послышалось ворчание.
Онория подскочила, но Блейд все еще оставался парализован. Она бросила наручники обратно и выудила кожаный рулон. А развернув его на сундуке, обнаружила с полдюжины флешетт. Тех самых, которые Блейд использует, когда решит, что Онория достаточно оправилась, чтобы стать донором.
Онор уже почти все обыскала. Остановившись, она закрыла глаза и крепко задумалась.
«Если бы я была дьявольски хитрым голубокровным, то где бы спрятала что-то ценное?»
С постели донесся полузадушенный звук. Блейд уже пытался шевелиться. Но это невозможно, прошло лишь пять минут.
Блейд сумел перевернуться на бок и сердито уставился на нахалку. В зеленых глазах сверкало обещание возмездия. О боже! Если она не успеет убраться до того, как он придет в себя, придется платить дьяволу по счетам. Если только не… Онория с надеждой посмотрела на наручники.
Блейд перехватил ее взгляд… и, судя по выражению лица, приготовился кого-то убить.
– Только пока ты не успокоишься, – нервно пообещала Онория, взяв металлические браслеты и направляясь к парализованному голубокровному.
Блейд приподнял плечи и заерзал, пытаясь сесть. Онория положила ладонь на его грудь и толкнула. Он упал обратно на постель и издал угрожающий горловой рык. Во рту у Онории пересохло. Это безумие. Она не только зашла на арену к быку, но сейчас сознательно машет перед его мордой красной тряпкой.
– Сам виноват, – упрекнула Онория Блейда, заковывая его запястье. – Ты не понимаешь, мне нужны эти дневники. Из-за них я едва не попалась в лапы Викерса. Где же они? – Она защелкнула второй наручник. Пленник так сжал руки в кулаки, что на запястьях выступили жилы.
– За…пла…тишь, – выдавил он.
Онория побелела и заговорила, с каждым словом все тише:
– Ну да, конечно, заплачу. Но если ты просто скажешь мне, где дневники, я уйду, а… вечером вернусь. Уверена, мы сможем договориться о моем наказании. Если хочешь, могу еще раз тебя поцеловать.
Блейд бросил на нее испепеляющий взгляд.
– М-может, и не один раз.
Не обращая внимания на плутовку, господин сжал в кулаках цепь. Онория облизнула губы:
– Только не навреди себе. Все равно не сможешь их сломать.
Блейд, не слушая, рванул стальные кольца. Онория взвизгнула и потянулась к его рукам:
– Тебе нельзя так скоро напрягаться! Токсин не сразу перестает действовать.
Блейд дернул еще раз. Кажется, одно из звеньев немного подалось. Онория отшатнулась от постели. Черт бы его побрал! Где же дневники? Она проверила под кроватью, даже пошарила рукой под матрасом, на котором лежал разъяренный полуобнаженный мужчина в восемьдесят килограммов весом. Если ей не удастся поскорее отсюда сбежать…
– Даже тебе не сломать стальную цепочку, – крикнула она, в суматохе бегая по комнате.
Блейд сжал цепь, наблюдая, как Онория разбрасывает одежду и двигает мебель. Гостья буквально спиной чувствовала его горячий, полный ярости взгляд.
– А… мне… не… надоть.
Онория застыла и посмотрела на деревянные перекладины, через которые пропустила цепь. Блейд вовсе не собирался ломать кандалы.
– О!
На ее глазах он потянул в последний раз, и перекладины разлетелись. Он вырвался на свободу, но кандалы на запястьях так и остались, слава богу.
Блейд перевернулся в сидячее положение, соскочил с кровати, зашатался и едва удержал равновесие.
Онория отступил на шаг, затем еще на один:
– Не вставай, некоторое время ты не сможешь двигаться как надо.
Как ему удалось прийти в себя так быстро?
В Клинике отец проводил опыты на новообращенных. О боже! То ли возраст, то ли вирус повлияли на результат. Да и какой же у Блейда уровень? Господину больше полусотни лет, достаточно, чтобы вирус прижился. На мгновение ее затошнило от страха.
– Чем ты мя отравила?
Блейд как-то сумел устоять на ногах.
Онории не понравился его взгляд. Она отступила еще дальше и врезалась в дверь. Ладони вспотели, и она вытерла их о юбки.
– Мой отец выяснил, что небольшая доза болиголова странным образом действует на голубокровного.
Блейд, пошатываясь, шагнул к ней:
– У мя голова, как в вате.
Онория нащупала дверную ручку, не осмеливаясь отвести от господина глаз:
– Ну да. Это ощущение пройдет… правда, не знаю, когда. Во время опытов вещество действовало минут десять. Но вот ты уже в прекрасной форме. А прошло-то всего шесть минут. Тебе стоит отдохнуть, пусть яд выйдет из тела. Не хочу, чтобы ты поцеловался с полом.
– Да некада мне отдыхать, черт тя дери! Ты хоть знашь, че наделала? Через час сюда припрутся стражники Эшелона. Не могу я встретить их вот так.
Онория сжала дверную ручку:
– Эшелон?