Страница 13 из 139
Абенсеррах и его супруга с большим любопытством выслушали рассказанную историю, и супруг заметил, что и вправду вряд ли можно встретить подобную добродетель в мужчине. Однако Харифа возразила:
— Нет, я бы не желала видеть моего рыцаря столь добродетельным; похоже, что Родриго де Нарваэс мало любил свою даму, коль поспешил покинуть ее, и честь мужа оказалась для него дороже красоты жены. И она не преминула намекнуть собственному супругу, что его добродетели ей милее.
Вскоре они доехали до крепости и постучались в ворота. Стража, предупрежденная алькальдом, отворила им, и один из стражников отправился к алькальду и доложил;
— Сеньор, в крепость прибыл побежденный тобой мавр и с ним прекрасная дама.
Сердце подсказало алькальду, что прекрасная дама — возлюбленная Абенсерраха, и он поспешил к ним навстречу. Абенсеррах, взяв жену за руку, произнес:
— Родриго де Нарваэс, убедись, сколь ревностно я выполнил данное тебе слово: я обещал тебе вернуть одного пленника, а возвращаю двоих, хотя и одного из них довольно, чтобы победить многих. Взгляни на мою супругу и суди сам, напрасны ли были мои страдания. Прими нас обоих, в твоей власти и моя жена, и моя честь.
Радость Родриго де Нарваэса при виде их была безмерна, и он сказал, обращаясь к даме:
— Я не знаю, кто из вас двоих принес большую жертву, но я высоко ее ценю. Располагайтесь в отведенных вам покоях и чувствуйте себя как в собственном доме.
И они отправились в приготовленные для них покои, где их ждал ужин, но они лишь в малой мере могли оценить поданные яства, поскольку устали с дороги. Алькальд спросил у Абенсерраха:
— А как твои раны? Не страдаешь ли ты от них?
— Да, в дороге, воспалились и причиняют мне боль.
Прекрасная Харифа воскликнула, обеспокоенная:
— Как же так, господин мой! Ты ранен, а я об этом не знаю!
— Госпожа моя! Кому удалось залечить раны, нанесенные любовью, не станет обращать внимания на другие, но сознаюсь тебе, что в схватке с доблестными рыцарями я получил легкие ранения и, поскольку не мог заняться ими, они меня беспокоят.
— Тебе нужно лечь в постель, — сказал алькальд, — а я пришлю вам нашего лекаря.
Прекрасная Харифа, крайне встревоженная, помогла мужу раздеться, а пришедший лекарь, осмотрев его, успокоил их, сказав, что нет ничего опасного. А после того как лекарь смазал раны целебным бальзамом, боль отпустила Абенсерраха, и через три дня он уже был здоров.
Однажды после трапезы в обществе Родриго де Нарваэса Абенсеррах обратился к нему со следующими словами:
— Родриго де Нарваэс! Зная твою проницательность, я уверен, что ты о многом догадываешься, и надеюсь, что ты сможешь помочь нам в нашем нелегком положении. Прекрасная Харифа, моя супруга и госпожа, не осмелилась остаться в Койне, опасаясь гнева своего родителя; она и теперь страшится, что отец не простит ей ее замужества и покушения на его достояние. Я знаю, как любит тебя наш эмир, хотя ты и не нашей веры, и я прошу тебя обратиться к нему за содействием, но так, чтобы отцу Харифы не было о том известно и чтобы все разрешилось как бы волею судьбы.
Алькальд ответил:
— Не огорчайся, я обещаю сделать все, что в моих силах.
И, взяв чернила и бумагу, он написал письмо эмиру, в котором говорилось:
«От Родриго де Нарваэса, алькальда Алоры, — эмиру Гранады
Высокочтимый и могущественный эмир! Родриго де Нарваэс, алькальд Алоры, всегда готовый к услугам, целует твои руки и обращается к тебе с нижайшей просьбой. Абенсеррах Абиндарраэс, юноша, родившийся в Гранаде и воспитанный в Картаме в доме алькальда, полюбил его дочь, прекрасную Харифу. Как раз в ту пору ты, желая вознаградить заслуги алькальда, переместил его в Койн. Влюбленные дали друг другу слово стать мужем и женой. В отсутствие отца Харифа вызвала к себе жениха, и он отправился в крепость, но по дороге был встречен мною и моими рыцарями. В завязавшейся схватке, где он проявил чудеса храбрости, мне удалось победить его, и он стал моим пленником. В отчаянии он поведал мне свою историю и умолил отпустить его на два дня, дабы он мог явиться по зову своей нареченной, после чего обещал вновь отдать себя в мои руки. Так он утратил свободу, но обрел верную супругу, прибывшую вместе с ним в крепость, где они оба теперь в моей власти. Заклинаю тебя, да не оскорбит твой слух имя Абенсерраха, я знаю, что ни он, ни его отец не повинны в заговоре против тебя: сама их жизнь тому свидетельство. И потому умоляю тебя разделить со мной заботы о судьбе этих несчастных. Я не возьму с них выкупа и отпущу их домой, но лишь ты можешь способствовать тому, чтобы ее отец простил их и принял как подобает. Сие благодеяние умножит твое величие, на могуществе коего зиждятся все мои надежды».
Закончив послание, алькальд поручил одному из своих дворян доставить его эмиру, что тот и исполнил. Эмир был рад письму алькальда, ибо Родриго де Нарваэс, единственный из всех христиан, внушал ему уважение доблестью и благородством. Прочитав его послание, эмир обратил взгляд на алькальда Койна, находившегося здесь же, и, подозвав его, сказал:
— Прочти это письмо, оно от алькальда Алоры.
Алькальд Койна, прочитав письмо, пришел в большое волнение. Эмир успокоил его:
— Не следует так тревожиться, хоть и есть из-за чего; скажу тебе сразу: с какой бы просьбой ни обратился ко мне алькальд Алоры, я ее исполню. И потому ты отправишься в Алору, увидишься с Абенсеррахом, простишь его и свою дочь и вместе с ними вернешься домой. В награду за это я обещаю тебе и твоим детям свое милостивое покровительство.
Душа алькальда воспротивилась такому распоряжению эмира, но ослушаться его он не посмел и, приняв покорный вид, отвечал, что сделает так, как хочет его повелитель.
И он отбыл в Алору, где все уже знали от посланного о решении эмира и ликовали по поводу столь счастливого исхода. Абенсеррах и Харифа предстали перед алькальдом в крайнем смущении и, целуя ему руки, повинились в своем проступке. Сердце его смягчилось, и он сказал им:
— Что сделано, то сделано, и ни к чему больше говорить об этом. Вы стали мужем и женой без моего согласия, но я прощаю вас, ибо сам я навряд ли нашел бы лучшего супруга для моей дочери.
Алькальдом Алоры были устроены в их честь пышные свадебные торжества: однажды вечером, после ужина в саду, он обратился к ним со словами:
— Я столь много постарался ради вашего счастья, что ничто кроме него не сможет дать мне большей радости; и потому единственным выкупом вашим будет для меня само ваше пребывание у меня в плену, что я полагаю для себя великой честью. И ты, Абиндарраэс, вместе с прекрасной Харифой с нынешнего дня свободны и вольны делать все, что вам заблагорассудится.
Они поцеловали ему руки, благодаря за оказанные милости, и назавтра отбыли в Койн; алькальд Алоры сопровождал их некоторую часть пути.
В Койне они наслаждались покоем и счастьем, которого так страстно желали, и однажды отец Харифы сказал им:
— Дети мои, поскольку вы теперь, согласно моей воле, наследники моего достояния, не худо было бы вам отблагодарить Родриго де Нарваэса, которому вы столь многим обязаны; ведь он по своему благородству пренебрег выкупом, а он заслуживает гораздо большего. Я хочу дать вам шесть тысяч дублонов, отошлите их ему, и пусть он останется навсегда вашим другом, хоть вы и разной веры.
Абиндарраэс поцеловал ему руки и послал алькальду Алоры шесть тысяч дублонов и еще четырех отменных коней, четыре железных копья с золотыми остриями и четыре щита в придачу. И сопроводил свои дары письмом:
«От Абенсерраха Абиндарраэса — алькальду Алоры
Ежели, Родриго де Нарваэс, ты полагаешь, что, отпустив меня на свободу из твоего замка, дабы я мог вернуться в мой собственный, ты освободил меня, ты заблуждаешься, ибо ты дал свободу моему телу, но пленил мое сердце: добрые дела — тюрьмы для благодарных сердец. И ежели ты привычно делаешь добро тем, кого ты мог бы погубить, я, дабы быть достойным своих предков и той крови, которую пролил род Абенсеррахов и которая течет в моих жилах, не должен забывать о благодарности. Посылаемый тебе дар — свидетельство нашей с Харифой взаимной любви, великой, чистой, благословенной законом и неизменной в своей признательности тебе, нашему спасителю».