Эпоха

‒ Как это?

‒ С подробными вопросами обращайтесь к нашим техникам, ‒ усмехнулся мужчина. ‒ А если более поверхностно, то зал оборудован нашими секретными разработками. Мы запускаем программу, и зал воссоздает необходимый нам стиль: от модных салонов старой доброй Англии до современных тусовочных мест. За такие качества он и получил название "Зал иллюзий". Но изначально он выглядит так, как Вы его сейчас видите. Прошу в мой кабинет.

Я с трудом отвела взгляд от вальсирующих пар, завистливо вздохнула и поспешила за начальником. Поднявшись на первый этаж, мы подошли к двери с табличкой "Администрация".

‒ Теперь по порядку, ‒ начал он, пропуская меня вперед. ‒ Здесь, в течение полугода, мы обучаем специалистов разных сфер всему тому, что умели лорды и леди прошедшей эпохи. Потом делим ребят на пары, в которых один из партнеров обладает медицинским образованием, и отправляем на "базу", в прошлое. Как правило, главное задание является выпускным экзаменом и проверкой на профпригодность.

Я смотрела на начальника округлившимися глазами, пытаясь отыскать признаки того, что надо мной нагло издеваются, но мужчина был совершенно спокоен.

‒ Это не шутка?

Босс улыбнулся.

‒ Программа будет насыщенной, но интересной. За следующие шесть месяцев Вы должны пройти такие дисциплины как: верховая езда, история, фехтование, танцы и этикет. Из-за нехватки времени преподаватели будут загружать Вас по полной программе.

Я представила все то, о чем он говорил, и мне стало плохо. Из всего вышеперечисленного, единственным, что я знала, была история, но нужна-то была не современная, а трехсотлетней давности! Пока я представляла все ужасы своего будущего, мужчина достал договор и положил его передо мной.

‒ Вы уверены, что не ошиблись? ‒ робко начала я. ‒ Я ведь ничего такого не умею.

‒ Испугались трудностей, Соколова, ‒ усмехнулся он. ‒ Боитесь провалиться?

‒ Не надейтесь!

И поставила свою подпись.

‒ Замечательно! А теперь общая информация, ‒ усталым голосом человека, которому приходится это повторять далеко не в первый раз, произнес он. ‒ У Вас на глазах будет вершиться история, поэтому запомните несколько обязательных правил. Несоблюдение этих пунктов грозит нам всем серьезными неприятностями. Вот эти правила:

1. Нельзя вмешиваться в естественный ход истории.

2. Никаких романтических отношений с людьми другой эпохи.

3. Никто не должен знать об организации.

‒ В договоре все это, конечно, прописано. Копию я пришлю Вам на электронную почту. Все ясно? - строго спросил этот невероятный мужчина, не сводя с меня серых глаз.

Я кивнула. И вдруг он мне улыбнулся.

‒ Мне не нужны от Вас бесподобные знания этикета или танцев, но Вы должны осознавать, что мы не сможем контролировать ситуацию на той стороне, поэтому Вы должны быть готовы ко всему. В случае опасности Вам необходимо будет спасать себя и своего напарника.

‒ А! И последнее, ‒ произнес начальник, когда от переизбытка информации у меня начала трещать голова. ‒ Добро пожаловать в "Лабиринт"!

Так началось мое обучение в этой странной организации.

Глава 2.

Россия, пригород Москвы. Настоящее время.

Дневник Елены Соколовой.

Прошло два месяца с тех пор, как я первый раз переступила порог "Лабиринта". Моя жизнь превратилась в ад. Занятия, занятия и еще раз занятия... Нагрузки были просто колоссальными. Наша группа изначально состояла из сорока человек. Мы даже не успели как следует познакомиться друг с другом. Каждый ходил, уткнувшись в свое предэкзаменационное пособие. И, если этикет и историю я еще худо-бедно освоила, то с остальным была просто беда.

В первый месяц в наши головы "заталкивали" информацию, а когда нам начало казаться, что дальше уже некуда, началось самое худшее ‒ отчисления. Мы по наивности предполагали, что единственный экзамен ждет нас в конце обучения. Ну да. Только до него нужно было еще дожить и как-то сдать практикумы.

Сначала закончилась теория по этикету, которая оказалась не такой страшной, как мне показалась сперва. Сухонький старичок, Вадим Иванович, который вел у нас курс лекций, должен был принимать и экзамен. К назначенному времени мы подтягивались к кабинету. Я, поразмыслив, пришла к выводу ‒ чему быть того не миновать, сделала глубокий вдох и пошла сдавать экзамен в первой пятерке. И в результате, через две минуты, с ошарашенным видом покинула аудиторию. Оказалось, что оценки нам преподаватель уже выставил по текущей успеваемости. Я открыла только что полученную зачетку и обнаружила, что в колонке напротив этики стояло "отлично". Улыбнувшись, закрыла документ и приступила к дальнейшему обучению. Верховая езда у парней шла намного проще. Нас, девчонок, учили сидеть по-женски. Это когда обе твои ноги оказываются по одну сторону от бока лошади и сидишь ты, извиняюсь, на одной стороне своих вторых девяносто. Ощущения незабываемые! Для меня уж точно. И, если парни к концу первого месяца уже скакали верхом на настоящих жеребцах, мы первые два месяца тренировали правильную посадку на симуляциях.

Если первый раз, спускаясь в иллюзорный зал, я испытывала чувство зависти по отношению к танцующим парам, то сейчас мое единственное желание заключалось в том, чтобы все это поскорее закончилось. Первое знакомство с преподавателем танцев заставило меня усомниться в том, сможет ли он нас чему-нибудь научить. И, судя по выражению лиц одногруппников, такие мысли были не у меня одной. Внешне учитель очень походил на что-то среднее между бандитом с большой дороги и Робинзоном Крузо. Но наши страхи оказались беспочвенными. Несмотря на не совсем типичную внешность, учителем он был виртуозным. Даже я, под его руководством, начала весьма сносно танцевать вальс, мазурку и котильон (что уже говорит о его высочайшем профессионализме!). Многие же наши мальчики, которых в группе было явно больше чем девчонок, "посыпались" именно на этом предмете и, посыпая голову пеплом, готовились к пересдаче.

Потихоньку мы стали втягиваться в учебный процесс. А что нам еще оставалось? От фехтования я была в восторге. Наверное, это был самый сложный предмет на курсе. С практики мы просто уползали. Ипполит Виконтьевич знал свою работу. Ни на одном другом занятии я так не уставала.

‒ Слушай, Виконтьевич,‒ раздался вдруг знакомый голос, как раз в тот момент, когда учитель объяснял нам, вымотанным до предела, как вырубить противника, ‒ я не понял, ты их в военные силы России готовишь?

‒ Я не хочу, чтобы их смерть была на моей совести, ‒ отрезал наставник. ‒ Ко всему надо быть готовым!

‒ Тебе виднее. Ну и как наши птенчики? ‒ спросил Александр Викторович.

‒ Трепыхаются пока, ‒ ухмыльнулся учитель. ‒ Ты просто так ко мне в гости заглянул?

‒ У нас проблемы.

‒ Так я и думал, ‒ вздохнул наставник. ‒ На сегодня все свободны. Завтра в это же время...

6 месяцев спустя...

Россия, пригород Москвы. Настоящее время.

Дневник Елены Соколовой.

Я бежала по коридору кампуса, боясь опоздать. И кто, скажите на милость, заставлял меня до трех ночи смотреть "Кейт и Лео" на DVD?! Как следствие, сегодня с утра не услышала будильник. Вот черт! Только бы распределение еще не началось!

‒ Лена! ‒ я обернулась на голос. Ко мне спешил мой одногруппник Макс. Я внимательно посмотрела на товарища, от чего стало ясно, что ему не терпится поделиться какой-то новостью.

Коршунов Максим был единственным моим проверенным другом в "Лабиринте". С ним вместе мы оканчивали школу, переживали по поводу вступительных экзаменов... Словом, многое мы пережили вместе, и многое нам еще суждено было пережить.

‒ Давай потом? У меня сейчас распределение, а я и так опаздываю, ‒ постаралась я прервать начинающийся монолог парня.

‒ Потом так потом.

Судя по взгляду, обиделся. Ну и ладно. Потом извинюсь. А сейчас... Я буквально влетела в аудиторию, на двери которой большими буквами было написано слово "РАСПРЕДЕЛЕНИЕ". Пробормотав извинения пожилой преподавательнице, села за свободную парту. Вокруг стоял шум и гам. Я огляделась и обнаружила, что из нашей группы здесь сидело пять человек. Уже распределились.