Страница 2 из 51
Я кивнула и села в кресло возле стола, на которое он мне указал величественным жестом. Он расположился напротив и вновь начал перебирать свои бумаги. Потом прокашлялся, как будто готовясь произнести речь.
— Мисс Блейк, вы слышали когда-нибудь о Ветшире? — спросил мистер Лавендер.
— Да. Там родился и жил мой отец, пока не переехал в Америку.
— А о доме под названием «Гнездо Ворона»?
— Да. Это фамильный особняк Блейков. Но отец редко говорил мне о нем.
— Тогда, полагаю, вы должны были слышать о вашем дяде, покойном Александере Блейке.
— Покойном?
Мужчина бросил на меня почти насмешливый взгляд.
— Так вы не знаете, что ваш дядя умер?
— Нет.
— Что ж, дело обстоит именно так, — сухо и безразлично, как будто он говорил о совершенно обыденном факте, продолжил Кертис Лавендер. — На прошлой неделе, если говорить точнее. У меня с собой письмо от лондонской фирмы «Сатч и Кларк», которая занималась делами вашего покойного дяди. — Достав из кейса с документами фотографию, он протянул ее мне. На плохом снимке был изображен чудовищного вида старый особняк, но детали были почти неразличимы. — Они сообщили мне, что вы унаследовали имение Гнездо Ворона и большую часть состояния вашего покойного дяди, достигающего нескольких сот тысяч фунтов стерлингов. Точная цифра мне неизвестна.
— Что вы сказали?.. — Мой рот открылся отнюдь не самым деликатным образом.
— То, что слышали. У меня с собой письмо, которое я оставлю вам, — бесстрастно ответил мистер Лавендер. — Однако причина, по которой меня послали сообщить вам эту информацию, заключается в том, что завещание вашего покойного дяди содержит определенное условие. Для того чтобы завещание обрело законную силу, вы должны будете прожить в Гнезде Ворона… — он постучал пальцем по фотографии… — некоторый период времени. Полагаю, около трех месяцев. Но это и к лучшему, все равно на выполнение всех формальных процедур понадобится не меньший срок.
— Формальных процедур?
На губах мистера Лавендера появилась покровительственная улыбка.
— Британская законодательная система несколько сложновата и весьма неповоротлива, знаете ли. Хотя не вижу причин, почему бы ей и не работать вполне успешно. Просто на все уходит больше времени, вот в чем дело.
— Дядя Алекс… Скажите, как он умер?
— От естественных причин, ничего подозрительного.
— Я имела в виду не это. Он болел?
Кертис Лавендер поиграл своими очками, проведя концом пластмассовой дужки по щеке.
— Вы ведь не знали своего дядю Александера, не так ли, мисс Блейк?
— Да. Я только знала, что у отца есть брат в Англии и что они поссорились еще в молодости, после чего отец уехал в Америку, где повстречал мою мать и женился на ней.
Мистер Лавендер многозначительно прокашлялся.
— Ваш дядя был человеком эксцентричным, с большими странностями.
— Вы хотите сказать, что он был психически неуравновешенным?
— Не то чтобы неуравновешенным. Возможно, несколько увлекающимся и, несомненно, весьма неординарным. Странно, однако, что мне приходится объяснять это вам, ведь у него, в свою очередь, возникали сомнения относительно душевного здоровья вашего отца… Наследственная болезнь, знаете ли. — Он впился в меня взглядом.
— Мой отец был…
— Хорошо ли вы его знали, мисс Блейк? — Он вернул фотографию в свой кейс. — Насколько я понимаю, вас поместили в закрытую частную школу для девочек еще совсем маленькой и родители редко виделись с вами. Похоже, вы даже не все каникулы проводили в кругу семьи.
— Да, это правда. Но я знаю своего отца, он был прекрасным человеком, — возразила я, хотя его слова о том, что родители виделись со мной редко, были чистой правдой.
Даже до автомобильной аварии, в которой они оба погибли, я нередко ощущала себя сиротой. Интересно, не является ли упоминание о подозрениях насчет душевного здоровья отца намеком на то, что я тоже могу страдать некоторым наследственным психическим расстройством? И не по этой ли причине мне придется провести в Гнезде Ворона три месяца?
Не глядя больше на меня, мистер Лавендер убирал свои бумаги обратно в кейс. Что-то в этом человеке внушало мне беспокойство. Стиснув зубы, я попыталась взять себя в руки и рассмотреть его повнимательней. Кроме ощущения исходящей от адвоката опасности, в манере его поведения чувствовалась какая-то искусственность.
— И когда я должна появиться в Гнезде Ворона?
Он окинул меня оценивающим взглядом.
— Как можно скорее.
— А деньги на дорогу? — преодолевая естественную в таких случаях неловкость, спросила я. — У меня их не так много, только на карманные расходы.
На какое-то мгновение его улыбка стала благожелательной.
— Обо всем этом позаботился Леонард Сатч. — Благожелательность куда-то исчезла. Закрыв кейс, мистер Лавендер щелкнул замком. — Если вы в состоянии уехать на следующей неделе, я сделаю все необходимые распоряжения. Как, сможете?
— Да, уверена, что смогу.
— Отлично. До конца недели вы обо мне непременно услышите. — Как бы в раздумье Лавендер медленно поднял руку, словно собираясь протянуть мне ее на прощание. — Да, чуть не забыл… — Так и не дотронувшись до моей руки, он сунул свою в карман пиджака и, вытащив бумажник, протянул мне чек. — На текущие расходы, мисс Блейк. — Улыбнувшись странной, болезненной улыбкой, адвокат повернулся и вышел из библиотеки.
Оставшись в кресле, я смотрела ему вслед. Он двигался уверенно — походкой человека, довольного успешно выполненной миссией.
Мельком взглянув на полученный чек, я попыталась разобраться в сумбуре своих мыслей и чувств. Не приснилось ли мне все это? Неужели я действительно стала наследницей такого огромного состояния? Мой взгляд упал на письмо, потом на чек. Я прочитала письмо, потом стала перечитывать его снова и снова, и каждый раз перед моим мысленным взором упорно возникала фотография ужасного дома, именуемого Гнездом Ворона.
С наружной двери библиотеки меня поджидала возвышающаяся башней мисс Сандерс. Внимательно посмотрев на меня, она, очевидно, решила затеять разговор. Спасения не было.
— Ну как, мисс Блейк? — В голосе ее звучало любопытство. — У вас все в порядке?
— О да, абсолютно. — На меня напало игривое настроение. Подавив самодовольную ухмылку, я продолжила: — Мистер Лавендер сообщил, что умер мой дядя Александер, оставив мне все свое состояние и особняк в Англии.
Сцепив руки на животе, мисс Сандерс заморгала, ее грудь вздыбилась еще на пару дюймов.
— Бедное дитя… разумеется, я имею в виду вашего дядю. Однако…
— Извините, мисс Сандерс, — перебила ее я. — Мне хочется побыть одной, подышать свежим воздухом. — Ускользнуть было просто необходимо.
— Да, разумеется. — С явным сожалением она отказалась от продолжения допроса. Подняв руку, словно собираясь похлопать меня по плечу, мисс Сандерс остановилась на полпути, и намек на улыбку, появившейся было на ее губах, мгновенно исчез. — Но на улице холодно… Уже осень.
Такая забота со стороны мисс Сандерс была довольно необычной.
— Спасибо, но в жакете мне вполне тепло, — ответила я скороговоркой и, повернувшись, как можно скорее заторопилась к ближайшему выходу из здания.
На мне были бело-коричневые туфли без каблуков. Юбка, как это было заведено в Брейсвелле, закрывала колени, хотя, если верить Робертине, во всем мире в моде давно было мини или макси, но наше учебное заведение традиционно игнорировало всякие модные веяния и чрезвычайно гордилось этим.
Снаружи дул легкий ветерок, еще по-летнему теплый, однако холодок осени, уже окрасившей листву деревьев в желтые и оранжевые тона, давал о себе знать.
Невдалеке виднелась кленовая рощица, вокруг небольшой лужайки там и сям росло насколько елей. Мне захотелось пробежаться по траве, еще зеленой, но уже несущей следы приближения холодов.
Никак не отпускали тревожные мысли о Кертисе Лавендере. Почему он произвел на меня такое странное впечатление? Откуда это ощущение исходящей от него опасности и смутное беспокойство по поводу истинных мотивов его появления в Брейсвелле? Как уже было сказано, до встречи с этим человеком я не имела возможности общаться с мужчинами, так что, может быть, причина именно в этом? Меня передернуло от озноба, вызванного вовсе не погодой, а мыслями об этом человеке.