Страница 103 из 104
Врач опустил руку раненого, наклонился над ним, оттянул синее веко. Глаз Юрка неподвижно, бессмысленно смотрел в небо.
— Да… — врач поднялся, огорченно поджал губы.
— Что, Вениамин Львович? — тихо спросил Пошукайло.
Врач оглянулся, посмотрел в глаза командиру отряда.
— И ничего нельзя?..
— Рана не очень серьезная. Дело в том, что он потерял много крови.
Стефа подползла на коленях к врачу, схватила руками его ноги.
— Пане доктор, спасите. Умоляю! Пане доктор, прошу. Всю жизнь молиться за вас буду.
— Успокойте ее, — раздраженно махнул рукой врач. — Уведите отсюда.
Наталья Николаевна и Степан силой оторвали Стефу от ног врача, помогли ей подняться.
— Возьми себя в руки, Стефа.
— Наталья Николаевна, милая. Это я его погубила. Я виновата во всем…
Какой–то атлетического телосложения партизан толкнул локтем Тараса и спросил хрипловатым, окающим баском:
— Кто она ему? Сестра?
— Тут другое дело, браток. Любовь…
— Смотри, — удивился партизан. — Сильно убивается, однако.
— Его может спасти только переливание крови, — сказал врач, обращаясь к командиру отряда. — Но…
— Доктор, — бросился к нему Степан. — Я дам кровь.
— Я тоже могу дать, — встрепенулся Тарас.
— Вы знаете, какая у вас группа?
— У меня вторая.
— Я его брат, у нас одна кровь.
Врач отрицательно покачал курчавой головой:
— Родство не играет роли. Нужна первая группа.
Тот партизан, который спрашивал Тараса, крякнул, посмотрел на раненого:
— Вениамин Львович, я дам кровь.
— Группа?
— Та самая, какая всем годится. Даже лошадям можно вливать…
— Уралец, ты точно знаешь? Если ошибешься…
— Донором в госпитале был, однако. Не сомневайтесь, Вениамин Львович.
— Крови нужно много… — предупредил врач.
— Ну, сколько? Полведра хватит?
— Литр возьму…
— Лады, доктор.
Вениамин Львович вопросительно взглянул на Пошукайло. Тот торопливо кивнул головой:
— Так. На носилки его. Осторожней! Несите к моей землянке.
Стефа побежала вслед за носилками.
— Куда? — остановил ее врач. — Если хочешь, чтобы он жил, — не мешай.
Наталья Николаевна схватила девушку за руку, отвела к дубу.
Пошукайло шепнул что–то дежурному и подошел к женщинам.
— Успокойтесь, товарищи. Вениамин Львович сделает все возможное. Располагайтесь пока здесь, отдыхайте. Сейчас вас накормят. Мы живем небогато, но каша с салом найдется. Ну и нужно мне познакомиться с вами, поговорить с каждым в отдельности.
В первую очередь командир отряда интересовался тем, как развивались события во время расстрела советских военнопленных и какую роль сыграл в них Игорь Донец.
Тарас и Степан почти слово в слово повторили показания власовца. Когда невдалеке от них конвоир провел Игоря, они сразу же без колебаний признали его:
— Он! Похудел только сильно и небритый…
Показали хлопцев Игорю. Он долго осматривал их, изучал лица и указал на Тараса.
— Этого помню, приносил обед нам в погреб. Второй мне на глаза никогда не попадался.
Игорь Донец говорил правду.
Это был счастливый день для Пошукайло. Стало известно, где находится Оксана, судьба которой уже начала волновать его. Тайна эксперта по восточным вопросам была раскрыта полностью. В отряд явились хлопцы, которым можно доверять. Вениамин Львович еще раз показал свое лекарское мастерство — не успели прибывшие в отряд подкрепиться пшенным кулешом, как прибежал санитар: «Вениамин Львович сказал: «Будет жить!» Уже глаза открывал… Сейчас оба спят как новорожденные младенцы. Уралец тоже ослаб».
Ночью в эфир полетела шифровка с сообщением Оксаны.
Полковник Горяев ответил: «Понятно. Делайте все возможное, чтобы сорвать преступные планы. Передайте благодарность Гелене. Тревожусь о судьбе племянницы. Седой».
Эпилог
Полковник Горяев в каждой радиограмме запрашивал: «Где племянница? Срочно сообщите все, что узнаете». И получал столь же стереотипный ответ: «Продолжаем поиски».
Оксана не давала о себе знать.
Уже по приказу Горяева отпустили из отряда Гелену — после долгой беседы с капитаном Армии Людовой она уехала туда, где отряды этой армии сражались с оккупантами за свободу и независимость своей родины;
уже получили партизанское боевое крещение Игорь Донец и Степан Карабаш, и выздоравливающий Юрко мечтал о том дне, когда и он сможет отличиться в бою;
уже привыкли в отряде к неутомимым труженицам Наталье Николаевне и Стефе, успевавшим ухаживать за ранеными, стирать белье, обшивать партизан;
уже давно похоронили Вепря, Месяца и на их места были назначены не менее жестокие палачи;
уже понял штурмбаннфюрер Герц, что он не сможет дать хода донесению Осины — Ева не вернулась из служебной командировки, а советник Хауссер был найден в своей комнате то ли убитый, то ли покончивший с собой;
уже успела группа подпольщиков, в которую входил Василь Гнатышин, подорвать еще один немецкий эшелон и готовилась к новой диверсии;
уже сменил Белокурую Бестию другой комендант в Квитчанском лагере советских военнопленных и Бахмутов ознаменовал это событие тем, что на следующий день удачливо совершили побег еще двое пленных — однако, как ни старались разведчики Пошукайло выведать что–либо о судьбе Евы Фильк или Надежды Пилипчук, они ничего не смогли узнать.
Следы Оксаны обрывались в хуторе Вишневом на берегу речки Бездны.
Пошукайло не прекращал поиски. Он обвел большим кругом на карте хутор Вишневый. Там, в этом круге, долго бродили по селам и хуторам нищий безрукий старик и бойкая портниха из Братына, таскавшая с собой старенькую ручную швейную машинку. Туда была послана большая группа бойцов, в которую вошли Тарас и Степан Карабаш, снова нацепившие на свои шапки алюминиевые трезубы.
Портниха два дня жила в хате Андрея Дудки, шила хозяину брюки, перелицевала жакет хозяйке и узнала, что две недели назад в этой хате «одну пани — любку сотенного Ганку — застрелили ночью, а другую, ту, что была помоложе, так и не нашли, хотя искали долго, поделась она неизвестно где».
Вооруженная группа партизан, выдававшая себя в тех местах за бандеровцев, допрашивала самого Дудку, встречалась с подпольщиками и даже побывала на том месте, где располагалась расформированная ныне сотня. Добытые ими сведения только подтвердили то, что сообщила в отряд портниха.
Оксана исчезла. В ту пору недорого ценилась жизнь человека, многие исчезали бесследно, и оуновские палачи уже не подсчитывали своих жертв. Стаи одичавших псов, как волки, бродили по лесам. Они разрывали свежие, небрежно заваленные ветвями и землей могилы. Долго–долго потом пугали лесников и лесорубов белые, пробитые топором или пулей черепа, найденные среди кустов черники или можжевельника в Братынском лесу.
Начались первые холода. Густые туманы стлались над болотной поймой Бездны, словно хотели понадежнее укрыть тайну реки, ставшей могилой многих.
Горяев не смог смириться с мыслью, что его разведчица погибла. И в эфир по–прежнему летели слова: «Продолжайте поиски».
notes
Примечания
1
Варьят — сумасшедший (польск.).
2
* Здесь — семей.
3
Байстрюк — незаконнорожденный ребенок.
4
Сельробовцы — члены легальной организации трудящихся Западной Украины Сельроб, действовавшей под руководствам Коммунистической партии Западной Украины.
5
Гостинец — большая, мощенная камнем дорога, шоссе.
6