Страница 19 из 58
Сингальская легенда о Паттини и ее волшебных браслетах явно перекликается с историей героини тамильского эпоса — целомудренной и преданной жены, носившей имя Каннахи. Существует немало вариантов легенды о Каннахи, но в основных чертах она такова.
В стране Чера жила некогда богатая и знатная (высокого рода) семья. В этой семье родилась дочь, которую назвали Каннахи. Когда девочка выросла, ее выдали замуж за сына богатого и знатного торговца. Мужа Каннахи звали Ковалан (иначе: Пхала или Паланга). Каннахи, хотя и согласилась выйти замуж, дабы исполнить традицию и обычай, пожелала остаться девственницей и отказала мужу в его супружеских притязаниях. Другие варианты легенды объясняют поведение Каннахи не ее принципами, а особенностями ее природы: родившись чудесным образом (из плода манго и т. п.), она не была настоящей женщиной и не могла исполнить предназначение жены.
Разочарованный супруг искал утешения у куртизанки по имени Мадхави, ласки которой стоили очень дорого — прошло немного времени, и этот богатый купец вконец разорился. Нищим вернулся он к горюющей жене, и Каннахи покорно и преданно приняла его. А так как супругам было не на что жить, Каннахи сняла с себя одну из последних драгоценностей — золотой ножной браслет — и послала мужа продать его, чтобы выручить деньги. И Ковалан отправился в путь, пообещав вернуться не позднее чем через восемь дней.
Ковалан принес браслет Каннахи ювелиру, а тот, оценив красоту и ценность вещи, решил подарить браслет царице Мадуры, надеясь на богатое вознаграждение. Между тем царица как раз потеряла один из своих браслетов, очень похожий на тот, который поднес ей ювелир. В расследование дела вошел сам царь, правитель Мадуры из рода Пандиев, и Ковалан был обвинен в воровстве. Его приговорили к смерти и казнили возле дерева кохомба (иначе: маргоза или ним).
Прождав мужа понапрасну, Каннахи на десятый день отправилась на его поиски. Много тягот и невероятных испытаний пришлось ей вынести в пути, пока она добиралась по мужниным следам до Мадуры.
Одна из историй, приключившихся с ней, заслуживает особого упоминания, так как иллюстрирует функцию ее как богини черной оспы.
В одном месте Каннахи преградила путь большая река, а перевозчик отказался переправить ее на другой берег, ссылаясь на повеление царя. Тогда Каннахи обратилась с горячей мольбой к небу и земле и бросила в реку свое кольцо. Тотчас воды расступились перед ней, открыв белое песчаное дно, и она посуху перешла на противоположный берег. Семья же лодочника немедленно вся была поражена черной оспой. Несчастный перевозчик бросился к Каннахи, умоляя ее о прощении. Тронутая искренним раскаянием лодочника и исполненная милосердия, благочестивая Каннахи исцелила пострадавшее семейство.
Наконец Каннахи добралась до места, где казнили Ковалана. Обняв мертвое тело мужа, она горько рыдала, возвещая богам о совершенной несправедливости и призывая проклятия на город и правящего в нем царя. В городе начался пожар — такова была магическая сила, приобретенная Каннахи благодаря ее целомудрию и добродетели. Эта же сила вернула к жизни ее мужа, однако счастливого воссоединения супругов так и не произошло. Более того, именно в этот момент Каннахи совершила свой единственный, но серьезный проступок перед мужем, сказав ему непозволительные для жены слова: «Не тронь меня, не тронь, ты нечистое существо». Причина этой слетевшей с губ Каннахи греховной фразы трактуется по–разному. В одних легендах это объясняется тем, что Ковалан, очнувшись от смертного сна, спросил: «Кто здесь — Мадхави или Каннахи?» — и это оскорбило верную жену. В других легендах говорится, что Каннахи произнесла эти слова, потому что приняла ожившего Ковалана за его дух, то есть именно за «нечистое существо».
В легендах зафиксирована некая прочная связь Каннахи (и Паттини тоже) с деревом кохомба: возле него не только казнили ее мужа, но убегая от воскресшего супруга, принятого ею за злого духа, она прошла это дерево насквозь, расколов его надвое, а Ковалан застрял в разломе ствола, и дерево срослось, поглотив его.
Интересны те многочисленные способы, какими образ Паттини, в культе и легендах которой усматриваются глубочайшие связи с самыми древними воззрениями и поверьями, с астрологическим и демоническим культами современных сингалов, увязывается также и с буддийскими религиозными ценностями и высшими целями буддиста. Во–первых, ее необыкновенное стремление к чистоте и добродетели объясняется глубочайшим желанием достичь нирваны, а для этого, что необходимо, — явиться в мир в одном из будущих рождений не женщиной, но мужчиной. Таким образом, жизнь Паттини представляется сингальским буддистам иллюстрацией женского пути к конечному освобождению, как оно рассматривается буддийской теорией.
Путь этот чрезвычайно труден, и нелегко женщинам достичь конечной цели, так как даже такая, почти идеальная, жена, как Паттини, не смогла в полной мере исполнить свой долг и не получила от мужа желанного позволения на рождение мужчиной. И как считают в среде верующих сингалов, свой невольный грех ей предстоит искупать еще долго: хотя за свои добродетели она уже родилась в мире богов (сохранив свой пол), однако и ныне, пребывая там, сидит, как верят ее почитатели, на кончике иглы и слушает буддийские проповеди. Но говорят, что когда Паттини скопит достаточно моральных заслуг, то она все же родится мужчиной. И такое еще духовное завоевание ей приписывается: одна из легенд повествует о волшебном посеве риса на горе Андун–гири, урожаем которого Паттини оделила тысячу буддийских монахов. Более того, в народной среде сильно поверье, что, пройдя мужские рождения, именно Паттини станет аграшравака–буддой (иначе: Майтри–буддой).
Мультиплицированное, в некоторых ритуалах, представление данной богини наводит на мысль, что Паттини являет собой и некий обобщенный персонаж, связанный с разрядом очень давнего, возможно первобытного, пантеона (скорее всего, духов или демонов). Так, один из ритуальных текстов сообщает нам имена нескольких «паттини»: Суранага, Манимегха, Гириджала, Манимала, Сиримала, Ийиранда и Орумала.
Многие легенды и ритуалы культа Паттини демонстрируют связь этой богини с демоническим культом. Во многих легендах и ритуалах Паттини соседствует с такими демонами, как Гара–яка или Дала Кумара, церемонии в их честь часто идут как вставные эпизоды в обрядах для Паттини. Во многих Ритуальных рукописях, однако, она рассматривается как явная и непримиримая противница яков. Иногда Гара–яка выступает как помощник Паттини в ее борьбе с демонами. Паттини имеет некую особую власть над водой (а вода — тоже одно из магических средств от демонов). В иных легендах Паттини предстает как властительница скал и источников воды, наряду с очень древним ланкийским полудемоном-полубожеством Гала–якой, то есть Демоном гор. Так, когда ей понадобилось напоить двух царевичей, сыновей правителя Мадуры, она, стоя на скале, сильно топнула ногой, и тут же в этом месте забил родник с чистой и вкусной водой. Связь ее с богом Катарагамой, применяемое к ней имя–эпитет Парвати (Дочь гор) тоже подчеркивают сопряжение культа этой богини с культом гор и камней.
Одной из форм Паттини считается, в частности, Ратнавали — божественная родоначальница ланкийских родиев (неприкасаемых — низшей касты в сингальской социальной структуре). Ратнавали имеет легенду обычной демоницы, она считается дочерью царя Перакумба (имеется в виду царь Паракрамабаху V), которую отец прогнал от себя за ее пристрастие к человечине и выдал замуж за охотника — от них пошел род родиев. Паттини—Ратнавали, как и Паттини-Каннахи, тоже имеет явную связь с культом дерева: в данном случае почитаемым является дерево теламбу.
Функция богини–исцелительницы является одной из важнейших у Паттини. Прежде всего она «заведует» такой болезнью, как оспа. Существует и обобщенное представление о том, что в ее ведении находятся все повальные болезни людей и скота. Это подтверждается, в частности, легендой о судьбе царевичей Мадуры, ставших яками и поступивших в услужение к Паттини: им она передала власть над эпидемиями и эпизоотиями (одному — первое, другому — второе).