Страница 96 из 131
- Значит так, - произнес я, возвращаясь обратно в центр комнаты и начиная стаскивать с себя броню и одежду выше пояса.
- Эй, ты это чего удумал?! - с каким-то подозрением и чисто символическим протестом в голосе поинтересовалась Митараши. - Ты меня только за этим сюда заманил?
- Ага, других же поводов не было, - кивнул я с кривой усмешкой, сваливая барахло на сидение ближайшего кресла и прихватывая с собой один из танто.
- Э! Э! Э! Хидан, ты чего удумал? - зрелище меня с обнаженным торсом и ножом в правой руке, похоже, вызвало внутри у девушки борьбу двух противоположных чувств. - К чему такие крайности?
- А по-другому и не покажешь, - пояснил я к полному недоумению куноичи, и принялся раздвигать немного в стороны мебель, чтобы очистить место для ритуального круга-"разговора", уже использованного однажды в этом помещении.
Девушка следила за моими действиями внимательно и слегка настороженно. Остатки распитого алкоголя уже явно окончательно выветрились из ее сознания, и теперь Анко старалась сообразить к какому же это непонятному таинству я собираюсь ее приобщить.
- Для начала простейшая вводная. Жрецы Дзясина-сама - суть его Воля, его глаза и уши в реальном мире. Все, что ты будешь слышать и видеть - будет слышать и видеть Дзясин-сама. Учитывай это, если уже решила дать положительный ответ.
- Ты это в прямом смысле?
- В самом, что ни на есть. Второе. Воля Дзясина священна и подлежит исполнению, невзирая на ситуацию. Впрочем, не припомню, чтобы она выходила за пределы того, что описывается в Завете, или чтобы случалось нечто такое, что привело бы к подобному, - мои последние слова на самом деле предназначались не Митараши, а тому, кто наверняка сейчас наблюдал за нами в качестве единственного незримого зрителя. Напомнить одному темному богу о нашей договоренности лишний раз точно не помешает. - Третье. Дзясин-сама щедр к тем, кого считает достойными нести его Волю миру. В обмен на служение жрецы, такие как я, получают дар Вечной Плоти. По сути, бессмертие.
- Что-что? - скепсис и непонимание в вопросе Анко были настолько откровенными, что их можно было ощутить буквально физически. - Хидан, а не слишком ли много ты вы...
Танто в моей руке с размаху вошел мне в живот, и я, не стесняясь, скривился от боли. Девушка, тихо вскрикнув, подскочила на кровати и замерла, наблюдая за тем, как я медленно вытягиваю полоску металла из своего брюха.
- Хидан...
- Просто смотри!
Визуальная демонстрация в этой ситуации была самой действенной. Едва полированное лезвие покинуло рану, наружу побежал обильный темно-красный поток. Впрочем, боль к тому моменту уже окончательно отступила, и единственное, за что я действительно переживал, так это за замаранные штаны. Прошло секунды три и кровотечение заметно пошло на убыль, а еще через пять - полностью прекратилось. Митараши зачаровано наблюдала за этой картиной и за тем, как я, вытерев левой ладонью бок, демонстрирую ей лишь свежий затянувшийся рубец.
- Через пару минут даже следа не останется.
Для наглядности я повторил свой опыт, используя в этот раз свободную кисть. Второй раз тыкать железки в требуху что-то не захотелось.
- Поразительно, - пробормотала девушка. - Такая быстрая регенерация. Совсем как у...
Имя не прозвучало, но я догадывался, кого куноичи имела в виду.
- Это влияние Дзясина-сама?
- Да, это не врожденная способность, и ты легко в это убедишься, если последуешь по жреческому пути. И это - не регенерация, - добавил я с нажимом. - Если хочешь, то можешь отчекрыжить мне голову, и проверить помешает мне это материться как прежде, или нет.
- Предложение заманчивое, но воздержусь, - немного скованно отшутилась Анко.
- И спасибо тебе за это, а то процедура крайне болезненная.
- Это бессмертие... оно... абсолютно?
- Болезни и яды могут ослабить и вызвать неприятные ощущения, также как и раны, но убить - нет, не смогут. Правда, способы остановить даже бессмертного конечно имеются, причем самые разнообразные. Например, порубить на куски или растереть до состояния фарша. Хотя, если потом сложить куски в кучу или фарш в мешочек, то...
Я развел руками, как бы поясняя, что на себе опытов не ставил, но в теории все возможно.
- Бессмертие, - снова прошептала девушка. - Бессмертное тело, даруемое божеством. Без всяких исследований, без экспериментов и опытов. Просто подарок высшей сущности за верную службу.
- Ага, сбывшаяся мечта половины безумных генетиков и докторов этого мира, - хмыкнул я, как бы случайно "попадая" в общую тему мыслей брошенной ученицы Орочимару, почти без сомнений посвященных сейчас именно своему бывшему учителю.
- Это... Это многое объясняет, - Митараши оторвала, наконец, взгляд от исчезнувших ран, и снова посмотрела на меня, заметив, что я уловил в ее словах недосказанность. - Твою наглость, например, и бесшабашность.
- О, таким я был и до становления жрецом. Что же касается остального, то дар Дзясина - это тайна, которую следует хранить, даже от простых последователей.
- Почему? - слегка удивилась Анко.
- Потому, что эта сила - великий соблазн, уже послуживший к появлению ереси. Или ты думаешь, откуда я знаю, как остановить жреца-дзяшинита? Можешь потом расспросить Тору и Кодзу, мы с ними как-то сцепились с еретиками, предавшими ученье Дзясина.
- Так есть еретики? И много?
- Не знаю. Может и есть. Тех, с кем я встретился, ждала участь согласно пятой заповеди.
Подойдя к паре дорожных переметных сум валявшихся у стены, и в которых хранились мои пожитки, я принялся копаться внутри одного из отсеков.
- И на них тогда пали гнев и проклятье, что ждет каждого, кто пойдет против нашего общего бога. Еретики - суть предатели. Бессмертие жреца дарует ему невероятную особую возможность проводить тайный ритуал во славу Дзясин-сама, принося ему в жертву своих врагов. Позднее, если ты все-таки станешь жрецом, то я покажу тебе, что нужно делать и каков сам процесс. А пока скажу лишь, что через этот ритуал, называемый "зеркальным", жрец укрепляет свою связь с Дзясин-сама и увеличивает резервы своего физического тела, в том числе и, скажем так, показатели бессмертия. Вроде регенерации или способности терпеть боль. При этом основные силы жертвы переходят Дзясину, а жрец получает лишь малую каплю, но поверь, этого более чем достаточно. Вот я, для примера, принес в жертву всего двоих за все время служения. А что касается еретиков...
Из сумки в моей руке, наконец, появился искомый предмет.
- Сначала они получают благословение Вечной Плоти, а потом совершают предательство из жадности, эгоизма и прочих низменных страстей. Они перестают делиться жизненной энергией с Дзясин-сама, забирая ее себе. Большинство сходят с ума, превращаясь в кровавых маньяков, которые готовы резать всех без разбору, наплевав на Завет и догмы. Но рано или поздно их кажущееся бессмертие в плотском мире, оборачивается для них проклятьем и страшной карой.
Подойдя вплотную к кровати, я вручил притихшей Анко человеческий череп, покрытый толстым слоем темного лака.
- Это один из еретиков, с которым я сражался. И он еще жив.
Куноичи с легким растерянностью посмотрела на предмет у себя в руках, а потом на ее лице проступало понимание и брезгливый ужас.
- Жив?
- Да, и будет жить вечно. Как он и желал, - хмуро ответил я, забирая у девушки страшный "подарок". - Его дух, его сознание, все, чем он являлся - навеки приковано к этим останкам, даже если разбить их или сжечь, пристанищем для его души станут пыль и тлен. Таков удел предателей-еретиков - вечность до самого конца мирозданья в темноте, без звуков, без мыслей, один на один с самим собой.
- Это... ужасно...
- Я видел кровавые гекатомбы, что создавали эти вы*банные на всю голову п*дорасы из обычных сельских жителей. Из женщин, детей, стариков. Поверь, для такого ублюдочного дерьма, это более чем заслуженная участь.