Задание — Будапешт

Он энергично вскинул левую руку вверх. Правая же рука по-прежнему оставалась в кармане его твидового пальто. Дарелл уловил его напряженный и пристальный взгляд, когда он перевел глаза на Илону, которая, сидя на земле, пыталась зажать руками кровоточащую рану на ноге.

— Как ты здесь вдруг оказался?

— Услышал в посольстве, что на этом участке границы что-то происходит. Большое число солдат, танки и так далее. Наша информационная служба работает очень слаженно! Сам знаешь.

— Но твоя собственная особенно хорошо… Прочь с дороги!

Немного помолчав, Вьюман спокойным голосом ответил:

— Только не нужно, Дарелл, наводить на меня пистолет! У меня ведь тоже есть, как ты догадываешься!

— Я догадываюсь о многом. А теперь кру-гом!

— Да нет! Как раз наоборот! Это ты должен развернуться кругом. Отправляйтесь-ка обратно! Оба! Вас там ждут, в Венгрии!

Возникло некоторое замешательство. Люди около домика были в явной растерянности, не понимая, что происходит Они по-прежнему стояли и ждали, что вот-вот все эти трое развернутся и направятся к ним. Белый туман по-прежнему отделял их друг от друга.

— Вы, мистер Вьюман, хотите нас заставить вернуться туда, где нас ожидает смерть? — спросила Илона.

— Совершенно верно! — ответил Вьюман, в очередной раз широко улыбнувшись. — Вы же знаете, чему я отдаю предпочтение. Это награды и деньги! К сожалению, у меня никогда не было достаточного количества денег… Да и по службе здесь никак не продвинешься. Да, я ведь вам об этом говорил… Другая же сторона предложила мне очень и очень многое… И я не считаю себя обязанным быть верным той стороне, которая гоняла меня из угла в угол и ни во что не ставила.

— Да ты просто сумасшедший! — негромко произнесла Илона. — Ты, наверное, думаешь, что все должно прийти к тебе само собой? Тебе, видимо, очень жаль себя за то, что за эту жизнь приходится бороться чуть ли не с самых детских лет! А ты знаешь, что значит жить там, по ту сторону границы?

— Меня интересуют только деньги и то, что за ними стоит! Хватит этих пустых разговоров! Поднимайся! А то этот горластый австриец сейчас уже подойдет… Вставай!

— Она не может сама идти, разве не видишь, — ответил за нее Дарелл. — Твои друзья ранили ее в ногу.

— Ну так помоги ей! И опусти пистолет. Ты и вздрогнуть не успеешь, как я продырявлю тебя из кармана. Ставки в этой игре тебе, Дарелл, хорошо известны!

— За исключением одной, — не спеша ответил Дарелл. — Я имею в виду людей, которым ты помог проскочить через систему проверки. О тех, кто связан с Белой Корвутом. Ты ведь всех их знаешь?

— Ну, разумеется! — снова широко улыбнувшись, ответил Роджер Вьюман. — А теперь поторапливайтесь, живее! Да помоги ты ей встать… Я понимаю, ты знаешь слишком многое, чтобы поступать в данной ситуации благоразумно…

— Помоги мне, Сэм! — с трудом сдерживая стоны, обратилась к нему Илона.

Дарелл помог ей подняться. Из-за нестерпимой, обжигающей боли она не смогла устоять и всем телом навалилась на Дарелла. Ее лицо было очень бледным, и лишь глаза, устремленные на Вьюмана, горели испепеляющей ненавистью.

— Как же ты мог продавать за деньги жизнь своих же соотечественников?! Что ты знаешь о настоящей обиде и настоящей боли? Ты, который все время жалел только себя самого! Ты, который ни за что не хочет признавать свою заурядность и при этом посылает на смерть других, по-настоящему достойных людей!

— Заткнись! — резко оборвал ее Вьюман. — Давай назад, быстро!

— Нет! — твердо произнесла Илона и вдруг бросилась на высокого блондина, пытаясь схватиться за его пистолет. Дарелл тоже кинулся к Вьюману, боясь лишь одного — чтобы чей-нибудь пистолет не выстрелил. Но выстрел все же раздался. Илона, слабо вскрикнув, медленно опустилась на землю. Дареллу удалось вцепиться в запястье противника обеими руками. Долгие изнурительные часы нервного и физического напряжения почти полностью выбили его из сил. Он понял это, ощутив огромную силу и напористость Вьюмана. Его пистолет медленно, но неуклонно выворачивался к Дареллу. Откуда-то издалека до слуха донеслись неясные крики. Казалось, кричат и от домика, и с той стороны границы. Грянул второй выстрел. На этот раз пуля ушла в землю прямо под их ногами. Упруго вывернувшись, Дарелл собрал последние силы и отработанным приемом бросил Вьюмана через бедро. Несмотря на свои преимущества, тот не сумел удержаться на ногах и упал навзничь. Его рука с пистолетом выскочила из захвата Дарелла. Прозвучал третий выстрел. Не давая ему опомниться, Дарелл хлестко ударил Вьюмана по лицу рукой, в которой был зажат маузер. За этим последовали еще два таких же сильных удара. Пробудившаяся в нем ярость вышла из-под контроля. Он уже не мог себя сдерживать.

Приподнявшись на руках и коленях, Вьюман попытался сделать кувырок в сторону. Его пистолет лежал на земле, лицо сильно заливала кровь. Разогнувшись пружиной, Дарелл бросился за ним. Дикое желание убить этого человека целиком завладело им. Он нанес еще один мощный удар, и Вьюман уткнулся лицом в промерзшую землю. И тут Дарелл почувствовал, как маленькие кулачки Илоны вцепились ему в спину и с силой потянули назад. Не оборачиваясь, он резко дернул плечом так, что она отлетела в сторону. Странно, но он сразу же ощутил, что его неудержимая ярость пропала. Дарелл с трудом поднялся на ноги и сделал долгий и глубокий вздох. Постепенно дрожь во всем теле и возбуждение от борьбы стали спадать. Обернувшись, он увидел, что австрийский пограничник помогает Илоне подняться с земли. Какие-то люди бежали к ним от домика. Это были Макфи и доктор Теджи. Им все-таки удалось перейти границу! Его озлобленность и напряжение окончательно исчезли.

— С тобой все в порядке, Илона?

— Да. Только вот нога… — сказала ока ему в ответ и, нерешительно улыбнувшись, добавила: — Мое возвращение в Венгрию придется на некоторое время отложить.

Дарелл нежно коснулся пальцами ее щеки. Он сделал еще один глубокий глоток морозного воздуха и взглянул назад, в сторону границы. Там один за другим гасли огни прожекторов на сторожевой вышке. Еще какое-то время слышался лай собак, а потом наступила полная тишина.

Все было кончено.

К ним через поле размеренным шагом шел Макфи. Следы глубокой усталости отпечатались на лице этого невысокого седовласого человека. Он пристально посмотрел на Дарелла, а потом перевел взгляд на Роджера Вьюмана, который сидел на земле, низко склонив голову.

— Рад, что ты не убил его, Сэм! Мы возьмем его с собой в Вашингтон. Ему предстоит многое рассказать нам.

Дарелла разбудил яркий солнечный свет, беспрепятственно врывающийся в окна его квартиры. Он проспал почти двадцать четыре часа после того, как их самолет приземлился в международном аэропорту в Вашингтоне. Вьюмана в наручниках увезли сразу, а доктору Теджи с семьей пришлось некоторое время подождать оформления документов, разрешающих вернуться в Калифорнию. Илона настояла на том, чтобы ее оставили в Вене, в госпитале, где ей сделали операцию по удалению пули из ноги. Думая об этой девушке вновь и вновь, он все глубже понимал ее упрямое желание вернуться в Венгрию и сражаться в подполье за свободу и независимость родины. Дарелл вспоминал и ту их необычную ночь на чердаке крестьянского дома. Удивительно, но при этом он ощущал в себе какую-то странную, ностальгическую боль. Дарелл понимал, что, вероятнее всего, они больше никогда не увидятся. Он вспомнил и Матиаса за рулем автобуса в той сумасшедшей гонке, и Марию с ее нежностью к этому человеку, с ее жертвенностью, спасшей им всем жизнь.

Дарелл встал с кровати и принял душ. Он долго, с явным удовольствием подставлял под горячий дождь свои ссадины и синяки. Теперь его плечо практически зажило и больше уже не беспокоило. Он был еще в ванной, когда в гостиной требовательно зазвонил телефон, но Дарелл не стал подходить. Из его окон хорошо просматривался купол Капитолия и узкая стрела монумента Джорджа Вашингтона. Здесь был его дом. Зимний день был наполнен солнцем и тишиной. Казалось, высокое голубое небо хорошенько вымыли и начистили до блеска.