Страница 22 из 25
Он снова порылся в углу и вытащил моток провода.
— Этого хватит. Сейчас я все приготовлю, а потом отведу тебя на место. Предупреждаю, чтобы без выходок! Не заставляй меня прибегать к насилию. Вот так, обвяжем камень, а потом... Я не думаю, чтобы ты была тяжелой...
Он обвязал камень проводом и проверил, не развяжется ли узел.
— Не надейся, что кто-нибудь тебе поможет. А эта ваша милиция, эта ваша государственная безопасность, — он махнул рукой и презрительно улыбнулся, — глупцы, не имеющие понятия, какая мы сила...
Иоланта всматривалась в лицо убийцы, который говорил без перерыва, словно желая вознаградить себя за долгое вынужденное молчание и необходимость скрывать подлинные мысли. В этом были и садистский расчет палача подольше помучить свою жертву, и жестокое любование своей силой.
Сосин говорил все громче, разжигая себя собственными словами:
— Теперь мы простимся с тобой. Скоро солнце зайдет и будет темно. Твое отсутствие обнаружат за ужином. Можешь не сомневаться, что я наравне с другими буду беспокоиться о тебе.
Он внезапно оборвал речь: послышались шаги. Кто-то шел по тропинке около мельницы.
Разговор с Хемпелем совершенно вывел Шаротку из равновесия. Когда он услышал объяснение всего случившегося с ним, то сперва не поверил журналисту, подозревая, что именно тот хочет над ним подшутить.
Он сидел, опустив голову, и молча слушал окончание рассказа. Когда Хемпель на минуту прервался, Шаротка встал и, глядя в сторону, тихо произнес:
— Спасибо за выяснение этой истории. Я и сам подозревал нечто подобное с самого начала... Должен, однако, признать, что я немного удивлен. Такие милые и симпатичные, особенно Иоланта... Никогда бы не поверил... Ну хватит, — он махнул рукой. — Извините меня, я пойду немного пройдусь.
По дороге Шаротка еще раз перебирал в памяти минувшие события, и его возмущение все больше росло. Машинально он пошел по тропинке, ведущей к мельнице. Когда он приближался к покосившемуся зданию, которое, словно старый гриб, торчало под раскидистыми деревьями, злость его достигла предела.
И именно в этот момент из приоткрытых дверей вылетели две дамские туфли. Одна упала ему под ноги, а вторая ударила в лоб.
Сосин припал к дверям и осторожно выглянул наружу, наблюдая за Шароткой, шедшим к мельнице. Иоланта также увидела, как он приближался, опустив голову, махая руками, погруженный в свои мысли. Спасение было рядом. Достаточно крикнуть, чтобы привлечь внимание идущего.
Но девушка была беспомощна. Она с отчаянием смотрела, как Шаротка подходит все ближе, чтобы через минуту исчезнуть из поля зрения.
И тогда внезапно ее осенила мысль. На ногах у Иоланты были летние туфли без ремешков, а ноги не связаны. Сначала одна, а потом и вторая туфля полетели наружу.
— Du verfluchte Schwein![2] — выругался Сосин, моментально выхватив из кармана пистолет, притаился за дверями.
Шаротка при виде туфель, из которых одна к тому же нахально ударила его по голове, пришел в неописуемую ярость. Одним прыжком он подскочил к дверям, рванул их и влетел внутрь.
Неожиданная быстрота прыжка спасла его — удар, нацеленный рукояткой пистолета ему в висок, пришелся мимо.
Пан Анзельм не понимал смысла этой сцены, как не понимал и того, что только счастливый случай спас ему жизнь. Он видел только, как Сосин, отступая назад и готовясь к следующему удару, споткнулся о камень и упал. Падая, он ударился головой об один из окованных железом столбов и, потеряв сознание, затих. Пистолет полетел куда-то в сторону.
Шаротка, подбоченившись, посмотрел на лежащего, а потом на девушку, глаза которой просили помочь ей как можно скорее, пока убийца не пришел в себя.
Пан Анзельм сначала молча отдышался, а потом заговорил. Слова полетели быстро.
— Так, — начал он язвительно, — значит, вам еще мало?! Снова выдумали новую игру, чтобы заставить меня сыграть роль Дон Кихота? Но на этот раз с меня хватит, моя девочка! Ты думаешь, я тебя буду развязывать, чтобы вы потом надо мной смеялись вместе с этим комедиантом, который теперь изображает потерявшего сознание так же, как тот изображал труп?! Нет, эту сценку вы сыграйте без меня. Вы меня больше не обманете!
Пан Анзельм бросил на связанную девушку уничтожающий взгляд и, не посмотрев на лежащего Сосина, вышел из мельницы. Иоланта видела, как он скрылся за поворотом тропинки. Снова она осталась одна со своим палачом.
Минуты тянулись, как вечность. В отчаянии девушка пыталась освободить руки, но напрасно.
И вот она с ужасом увидела, как лежавший сначала пошевелился, а потом сел, обхватив голову руками. Вид девушки вернул его к действительности — он посмотрел на нее уже осмысленным взглядом, с усилием поднялся на ноги и, пошатываясь, подошел к Иоланте.
— Ты свинья! — процедил он сквозь зубы. — Я все равно тебя прикончу. Пока этот дурень приведет помощь, все будет сделано... Куда девался этот проклятый пистолет?..
Он подошел к камню и с трудом выволок его наружу. Иоланта слышала, как он шел вдоль берега. Затем снова появился в дверях. Отвязал ее от столба и грубо пихнул в спину.
Глава десятая
От переживаний и прогулки Шаротка порядочно устал. Когда впереди показались стены замка, он с удовольствием подумал о предстоящем отдыхе. Первое возмущение прошло, пан Анзельм спокойно вспоминал все подробности инцидента на мельнице и был очень доволен собой.
На террасе было пусто. Шаротка выбрал шезлонг, уселся в него поудобнее, вытянув уставшие ноги, и задремал. Лучи заходящего солнца ласкали ему лицо. Внезапно их закрыла чья-то тень. Шаротка очнулся, подобрал ноги и принял позу, исполненную достоинства.
— Я вас разбудил, прошу прощения, — сказал Кушар. — Но раз уж так случилось, я хотел бы воспользоваться случаем и поговорить с вами.
Шаротка сдвинул брови и ничего не сказал.
— Видите ли... — Кушар подумал немного. — Ладно, я буду без всяких вступлений. Я хочу от имени нас всех, а от себя в особенности, извиниться перед вами за глупые шутки.
— Так, — сказал Шаротка резко. — Знаете, вы просто морочите мне голову, молодой человек.
Кушар был ошеломлен:
— Как это понять?
— Перестаньте ломать комедию! Вы приходите ко мне с извинениями, а в это время ваши друзья вновь пытаются меня разыграть!
— Какие мои друзья?
— Иоланта и Сосин! Разыграли передо мной сцену — она вроде привязана к столбу и с кляпом во рту... Но на этот раз они меня не провели!
Кушар уловил только одно.
— Иоланта связана?! Где?!
— Где же, как не в старой мельнице. Подвалы и мельница — это...
Докончить фразы ему не удалось, ибо Кушара уже не было. Шаротке не пришлось даже подумать над странной реакцией молодого человека, потому что в эту минуту в дверях появился Брона, как всегда, спокойный и уравновешенный. Увидев пана Анзельма, он подошел к нему и спросил:
— Вы не видели Сосина?
Взгляд Шаротки был явно недоверчивым.
— Вы тоже им интересуетесь?
— Что значит тоже? — удивился Брона. Достал сигарету и поискал в кармане спички.
— Минуту назад я разговаривал о нем с Кушаром.
— Ну и что?
— Полетел, как сумасшедший.
— Кто, Сосин?
— Нет. — Шаротка щелкнул пальцами. — Кушар. Они надеялись, что их новая комедия удастся, но...
— О чем вы говорите, пан Анзельм?
— Устроили на меня засаду в мельнице — Иоланта и Сосин. Связал девушку и делал вид, что хочет меня убить.
Брона резко отбросил сигарету.
— Говорите яснее!
— Но ведь я говорю вполне ясно. Привязал ее к столбу...
— Кто? Сосин или Кушар? Ничего не понимаю!
— Сейчас я вам все объясню, садитесь, пожалуйста.
— Нет времени на долгие разговоры! С кем была Иоланта?
2
Проклятая свинья! (нем.).