Страница 18 из 22
Тут Мартин, прервав чтение, поглядел на свое широкое загорелое лицо, отразившееся в до блеска начищенной поллитровой кружке. «Значит, Ему еще и физиономия моя не нравится…» Хмыкнув, вернулся к письму.
«И вот твое везение кончилось! Ты будешь жить как неподвижная тяжелобольная гора плоти, это твоя расплата. Скоро я приду на тебя посмотреть. Я тебе напомню, что ты забыл, а если где-то есть остальные, они тоже заплатят. Я буду править этой Галактикой, настал мой час!»
– Амбиции у тебя, однако… – проворчал Мартин, убирая послание в карман.
Он выпил три кружки крепкого черного пива, закусывая жгучими от специй квадратиками копченого мяса, с виду похожими на подгоревшее печенье. После третьей настроение улучшилось, даже трактирные проститутки начали казаться ему привлекательными. Надираться в стельку Мартин не собирался – такой способ расслабления он никогда не одобрял. Пить можно для удовольствия. До тех пор, пока сохраняешь над собой контроль. Когда контроль кончается, это уже не удовольствие, а проблемы… Он раздумывал, заказывать ли четвертую, и тут затишью настал конец, вспыхнула драка. Небрежно распихивая дерущихся, Мартин добрался до стойки, расплатился. Потом двинулся к выходу. По дороге выбил из мелькающих рук окровавленный кастет, пару ножей, окованную металлом дубинку. Для него не составляло труда блокировать удары и отклоняться с траектории запущенных в его голову предметов, будь то пивная кружка или табурет. Участвовать в общей свалке Мартина не тянуло: у здешней публики не тот уровень, чтобы пробудить в нем спортивный интерес.
Легко перемахнув через опрокинутый стол, он толкнул дверь и вышел на свежий воздух. Снаружи было все так же сыро и облачно. Возле верхних ступенек лестницы, которая вела из полуподвала на улицу, стояло четверо мужчин в голубой униформе с кружевными декоративными бантиками, их припудренные волосы были заплетены в косы, уложенные венцом. Фаянийские полицейские, одетые и причесанные так, как предписывает Устав.
– Давно там началось? – окинув Мартина хмурым взглядом, спросил старший.
Его иссеченное рваными шрамами лицо с искривленным мясистым носом разрушало впечатление от безукоризненно изящного костюма, даже сладко пахнущая розоватая пудра не спасала положение. Наверное, служил на границе, побывал в плену у горцев, но сумел уйти живым, разве что шрамы на память остались… Приколотый к воротнику эмалевый значок пограничника-ветерана подтвердил догадку Мартина.
– Минут десять назад. Мне вот повезло выбраться.
– Это сегодня уже в третий раз, – с отвращением заметил полицейский помоложе, блондин с тонкими чертами лица.
Они расступились, пропуская Мартина.
– За мной! – приказал бывший пограничник, его сапоги застучали по ступенькам.
Остальные последовали за начальником без энтузиазма, штурмовать притон им явно не хотелось – пришивай потом оторванные бантики!
До своей гостиницы Мартин дошел пешком. Паркаты ему осточертели, а автомобили в Сирфе – большая редкость: грохотом своих двигателей и запахом выхлопных газов они оскорбляли утонченный вкус фаянийцев. Садиться в повозку, запряженную кулумом, ему тем более не хотелось. Такие повозки-фургончики, с рядами жестких деревянных скамеек внутри, курсировали по определенным маршрутам. Рельсовых путей, как в Анерьяле, здесь не было, так что на неровной булыжной мостовой фургончики немилосердно трясло. Сколько синяков осталось у него на заднице после первой же поездки, Мартин не считал. По крайней мере, их было достаточно, чтобы на будущее он зарекся пользоваться этим средством передвижения. Он согласен был получать синяки в драках, в каких-нибудь стоящих передрягах, но только не в дрянном общественном транспорте! Кроме того, кулумы – создания непредсказуемые. Иногда такая зверюга замирала посреди улицы, не дойдя до очередной остановки, задирала к небу плоскую чешуйчатую морду и принималась протяжно реветь, не обращая внимания на понукания возницы. Это могло продолжаться пять минут или час – в зависимости от настроения кулума. Поэтому не было никаких гарантий, что пассажиры попадут в пункт прибытия вовремя.
Прогулка его взбодрила. Серебряные шпили Сирфа, ветхие многоэтажные лачуги и не менее ветхие дворцы, одеяния нежных пастельных оттенков, омерзительная уличная грязь (ее не убирали, а попросту сгребали в открытые сточные канавы – при всей своей изысканности и утонченности фаянийцы не придавали большого значения гигиене). Дома, соединенные балкончиками-арками, отчего некоторые улицы превращались в сквозистые галереи. Выставленные на продажу картины: удлиненные формы, подчеркнуто-условная перспектива – и завораживающие сочетания нежных красок. Овальный бассейн посреди маленькой уютной площади, каменный бортик покрыт сложной резьбой, в мутной воде плавает кожура фруктов – оранжевая, розовая, глянцево-лиловая. «Иностранец стриженый, как дурак одетый!» – крикнул вслед Мартину оборванный мальчишка, пытавшийся длинной веткой подогнать к бортику лиловую кожицу с остатками сочной темной мякоти. Приземистое куполообразное сооружение, увенчанное тонким, как игла, шпилем. Куча кулумьего помета посреди улицы. Так как сточной канавы здесь не было, уборщик сгребал нечистоты широкой деревянной лопатой к стене ближайшего дома. Действовал он умело, с профессиональной сноровкой, не подвергая риску свою униформу с нарядными оборками и украшенные латунными пряжками сапоги.
К тому времени, как Мартин добрался до гостиницы, о своем коротком романе с Корнелой бан Кунарда он уже вспоминал без раздражения, с внутренней ухмылкой. Часть фаянийской экзотики… Впрочем, не только фаянийской. Подумав об этом, он слегка нахмурился: чокнутого преступника, который подчиняет своей воле кадмийцев с неустойчивой психикой, да еще и раздает им в обход закона высокотехнологичное оружие, надо обезвредить, пока тот не успел натворить здесь дел похуже.
«Завтра же отправлю на орбиту подробный доклад, – решил Мартин. – Открытым текстом. Само собой, его перехватят все, кому не лень – что и требуется. Может, по образцам почерка кто-нибудь признает этого субчика, и официальные представители его мира постараются его выловить».
Трехэтажная гостиница, недавно заново оштукатуренная (что вообще-то большая редкость для Сирфа), выделялась среди выцветших окрестных построек: яркий лимонно-желтый фасад с многоточием белых розеток. Не доходя до нее, Мартин свернул в проходной двор на противоположной стороне улицы, остановился под аркой дома напротив и достал из кармана техносканер. В первом режиме – ничего, во втором – ничего… Никакой работающей электроники поблизости нет. На всякий случай он переключил сканер в режим повышенной чувствительности. Сожрав за считаные секунды половину мощности энергокристалла, прибор выдал все то же заключение: чисто.
«Так недолго и параноиком стать, – недовольно подумал Мартин, убирая сканер. – Ну, пусть этот мерзавец мне попадется…»
Прежде чем выйти на открытое место, он вытащил из плоской кобуры под мышкой импульсный пистолет и сунул в карман. У Корнелы было достаточно времени, чтобы доложить своему покровителю о провале. Значит, можно ждать нового покушения… Собранный, готовый к схватке, Мартин пересек улицу, взбежал по ступенькам, вошел в вестибюль гостиницы, устланный добела вытертыми старинными коврами – лишь кое-где сохранились фрагменты головоломно-прихотливых узоров. В вестибюле толпился народ: постояльцы, прислуга, двое полицейских, хозяин с домочадцами. Бледные, перепуганные. Чей-то ребенок тихонько всхлипывал. Когда появился Мартин, все взгляды обратились на него. Повисло молчание.
– Ну? – гадая, какую же пакость подстроил его анонимный противник на этот раз, спросил Мартин.
– У вас в комнате… – с трудом вымолвил хозяин. Его губы тряслись.
– Что у меня в комнате?
Видимо, пока он гулял, в номер подбросили труп. Дешевый трюк. Придется удирать: ему пора отправляться в Валвэни, на объяснения с полицией сейчас просто нет времени. Ответ хозяина, однако, перечеркнул эти нехорошие подозрения: