Страница 64 из 81
Начав отступление, гитлеровцы уже не были в состоянии сдерживать напор Красной Армии даже на заранее подготовленных рубежах в глубине своей обороны. Советские войска взяли Орел, затем Белгород и ряд других городов. 23 августа, после ожесточенного ночного штурма, враг был выбит из Харькова, важнейшего узла сопротивления, который немцы называли «восточными воротами на Украину» и «ключом к Украине».
Итоги Курской битвы общеизвестны. Мне нет смысла добавлять к этому какие-то свои комментарии. Но чтобы показать, какую катастрофу вновь потерпел вермахт, стоит, пожалуй, напомнить несколько цифр.
Из 70 немецких дивизий, участвовавших в наступлении под Курском, 30 были разгромлены. Германская армия потеряла за пятьдесят дней непрерывных боев более полумиллиона человек убитыми, тяжелоранеными и пропавшими без вести. Крупное поражение потерпели «панцирные» соединения фашистского рейха. Из 20 танковых и мотодивизий в битве под Курском 7 были полностью разбиты, остальные понесли большие потери.
Любопытны высказывания самих гитлеровских стратегов.
Гудериан, занимавший в 1943 году должность генерального инспектора бронетанковых сил Германии, пишет: «Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время были выведены из строя. Конечно, русские использовали свой успех… Инициатива окончательно перешла к врагу».
Бывший командующий группой армий «Юг» Манштейн в своей книге «Потерянные победы», изданной после войны, хотя и пытается несколько приуменьшить размеры курской катастрофы, все же приходит к выводу о крахе гитлеровской стратегии. «Операция «Цитадель», — пишет он, — была последней попыткой сохранить нашу инициативу на востоке. С ее прекращением, равнозначным провалу, инициатива окончательно перешла к советской стороне. В этом отношении операция «Цитадель» является решающим, поворотным пунктом войны на Восточном фронте».
Да, это как раз тот случай, когда вынужденные признания врага дороже собственного самого придирчивого анализа.
А вот какую оценку новой победе Красной Армии давал в своих мемуарах бывший руководитель британской политики Уинстон Черчилль: «Три огромных сражения за Курск, Орел и Харьков, все проведенные в течение двух месяцев, ознаменовали крушение германской армии на Восточном фронте».
Можно долго цитировать хвалебные высказывания по адресу Красной Армии наших бывших союзников и слова горьких разочарований наших военных противников. Жаль, что позднее память стала изменять и тем и другим. А напрасно. Политикам и битым гитлеровским генералам особенно не следовало бы забывать уроков военной истории.
На книжном рынке стран Запада появилось немало исследований о минувшей войне и причинах поражения фашистской Германии. Буржуазные историки пытаются при этом умалить значение советского военного искусства, мужество и героизм личного состава Вооруженных Сил Страны Советов. Сошлюсь хотя бы на издание «Вторая мировая война. Иллюстрации. Даты. Документы», вышедшее в ФРГ. Его авторы подхватили старый гитлеровский тезис о «предательстве в тылу» как причине поражения вермахта. В частности, материалы о Курской битве они преподносят именно в таком духе, утверждая, что «Москва побеждает благодаря шпионам». Под «шпионами» в данном случае подразумеваются те информаторы, которые помогали советским разведчикам и которые рассматривали разведку как средство антифашистской борьбы.
Мне ли, разведчику, отрицать важную роль разведки, ее информаторов, работавших в глубоком тылу врага. Но усматривать в их успехах причину нашей победы — значит ставить все с ног на голову. Подобные попытки буржуазных фальсификаторов по меньшей мере смехотворны. В самом деле, когда же это было такое, чтобы войну или крупные сражения выигрывала разведывательная служба того или иного государства? Исход войны всегда решался в конечном счете на поле брани. Побеждала та армия, которая имела более мощный экономический потенциал и людские резервы, была лучше вооружена и подготовлена, превосходила противника силой духа. Разведка же — только часть военной организации, хотя и немаловажная. Она может существенно облегчить командованию проведение той или иной операции или кампании, но выиграть их разведка не в состоянии.
Впрочем, послушаем, что сказал на этот счет один из видных советских военачальников Маршал Советского Союза Г. К. Жуков:
«…Благодаря блестящей работе советской разведки весной 1943 года мы располагали рядом важных сведений о группировке немецких войск перед летним наступлением. Проанализировав их и обсудив с командующими Воронежским и Центральным фронтами, с начальником Генерального штаба А. М. Василевским, мы смогли о вероятных планах врага сделать выводы, которые впоследствии оказались верными. В соответствии с этими выводами и был построен наш замысел битвы под Курском, также оказавшийся вполне целесообразным. Вначале советские войска измотали противника в оборонительном сражении, а затем перешли в контрнаступление и разгромили вражеские группировки.
Однако хорошую работу разведки нельзя считать самодовлеющим фактором нашей победы на Курской дуге. Всякий мало-мальски знакомый с военным делом человек понимает, из чего складывается военный успех: верная оценка всей обстановки, правильный выбор направлений главных ударов, хорошо продуманное построение войск, четкое взаимодействие всех родов оружия, высокое моральное состояние и выучка личного состава, достаточное материально-техническое обеспечение, твердое и гибкое управление, своевременный маневр и многое другое требуются для того, чтобы одержать победу. Все это, вместе взятое, и составляло искусство ведения современных операций. Только овладев этим искусством, наши командиры и воины добились выдающегося успеха под Курском. Так что нашу победу обеспечили искусство командования всех степеней, тщательная подготовка к битве, твердое осуществление ее плана, массовый героизм воинов Советской Армии. Хорошо работающая разведка также была одним из слагаемых в сумме причин, обеспечивших успех этого величайшего сражения»[7].
Еще после Сталинградской битвы и успешного продвижения советских войск, взломавших зимой 1943 года во многих местах линию фронта, гитлеровцы спешно приступили к строительству стратегических укреплений в своем тылу «Восточной стены», или «Восточного вала». Эти укрепления представляли собой систему сплошной долговременной обороны, которая тянулась от Балтийского до Черного моря. Теперь, летом 1943 года, когда советские войска наносили удары в сторону Днепра, Донбасса, а также Смоленска, Витебска и Гомеля, враг надеялся закрепиться на вновь создаваемых рубежах.
Заполучить сведения о строящейся оборонительной линии противника значило существенно помочь командованию Красной Армии и штабам в разработке наступательных операций, облегчить войскам преодоление опорных пунктов, уберечь от гибели десятки тысяч советских солдат.
Так весной 1943 года руководство Центра поручило нашей группе добыть данные по «Восточному валу». Задание было передано берлинским друзьям Люци. Однако даже им оказалось не так-то просто получить информацию: документация по «Восточному валу» хранилась в отдельных сейфах, и к ней трудно было подступиться.
Сведения взялся раздобыть Тедди. Но в середине апреля он сообщил, что пока не может изъять секретные документы для копирования. Потом он обещал вместо документов прислать исчерпывающую информацию о плане стратегических рубежей на Восточном фронте. Очевидно, риск был велик, и Тедди из осторожности действовал медленно.
Наконец недели через две Люци передал нам некоторые данные о северной части укреплений. Вот эта информация:
а) Строительная группа «Норд» «Восточного вала» возводит две линии: противотанковую линию и линию сопротивления.
б) Противотанковая линия проходит в предполье оборонительной зоны, которая рассчитана на занятие такими крупными войсковыми соединениями, как пехотные дивизии. Линия сопротивления является линией фронта оборонительной зоны. Ее укрепления в среднем эшелонированы на глубину только до 10 км…
7
«Коммунист». 1970. № 1. С. 89.