Путь Найденыша

– Эй, эй! Это моя девушка, чего ты раскомандовался! – возмутился Шисор. – А за «по башке» сам получишь по башке! Свою девушку заведи, потом бей ей по башке!

– Чего ты взвился-то? – растерялся Эвор. – Ну вот, все настроение испортил!

Он опустил лук и посмотрел на Неда, спокойно наблюдавшего за происходящим:

– Повезло тебе, грязь с подошвы, – живи. Но внутренности мы тебе отобьем! Чтобы ссался кровью! И чтобы на девок никогда больше не смотрел! Давайте его кастрируем, парни? А что? Работать сможет, а девок портить нет! Забавно, а?

– Салли, как ты можешь ходить с такими подонками? – неожиданно спросил Нед. – Знаешь, почему он бесится? Я открыл его грязную тайну – он ведь кувыркался с мужчиной. А строит из себя нормального парня. Но это все ерунда. Он просто тварь, грязная подлая тварь! А твой дружок? Ты знаешь, что он рассказывает всем парням, что у тебя между ног на этом самом месте родинка и что ты вчера согласилась на то, на что он тебя уговаривал два месяца? Он же болтливый, как баба! А Нарта эти два ублюдка считают тупым скотом, который бегает у них на привязи, и выпускают его тогда, когда нужно кого-то избить. Тебе нужны такие друзья? А после того, как он вчера валялся на тебе в сеновале, пошел и тискал свою младшую двоюродную сестру и говорил ей грязные гадости, рассказывая, как имел тебя во всех видах. Они хихикали и делились впечатлениями – она тоже хороша, валяется со всеми парнями. Шлюха. Вы все грязные твари! Подонки! Как я вас ненавижу, вы бы знали! Будьте вы прокляты, твари!

В воздухе внезапно запахло лепестками роз, этот запах сменился отвратительным запахом трупа или дохлой рыбы – вонючий, непереносимый, выворачивающий наизнанку. Потом запах хвои и снова вонь, уже сладковатая, как будто смешали навоз и мед.

Нед тихо, с нарастающей высотой сказал несколько слов, окаменев, как статуя, – двигались лишь его руки, сплетая причудливую вязь, оставляя в воздухе светящиеся непонятные знаки.

Потом все затихло, и Нед с недоумением посмотрел на свои руки, совершившие что-то против его воли, и на четверых молодых людей, замерших на земле в разных позах, с раскрытыми глазами и струйками слюны, тянущейся из уголка рта.

Нед бросился к лежащим, пощупал – они были живы. Сердца их бились ровно, размеренно. Молодые люди как будто спали или были в забытьи.

Потом зашевелились и начали вставать на ноги. Нед ощетинился, приготовившись к атаке, – сейчас они начнут ему мстить за те обидные слова, что он с какой-то стати наговорил, выудив сведения из их голов. Но они стояли молча и как будто не узнавали ни друг друга, ни того места, где сейчас находились.

Нед обошел вокруг парней и девушки, но они так же и стояли, как стояли пять минут назад, и тупо таращились в пространство остекленелыми глазами. Нед ошеломленно присвистнул, постоял рядом и тихонько стал уходить от дуба, подхватив по дороге свой заветный узелок. Что делать – он не знал. Оставить их тут? А потом что? Точно свяжут с ним… и не жди пощады.

Вдруг осенило:

– Идите домой и скажите, что ударились головой! И ничего не помните! Лук и стрелы подберите!

Почему он так сказал – сам не знал. С какой стати они должны были его послушаться? Но послушались.

Шисор подобрал лук, вытащил из земли стрелу и безвольно побрел в сторону деревни, как оживший мертвец. Следом потянулись и остальные, волоча ноги и пуская изо рта слюни.

Нед же бросился в противоположную сторону, на лай Нарды, собирающей коров в кучу – нужно было срочно менять место. Как бы кто не пришел посмотреть, о какой это камень ударились четыре придурка…

Глава третья

Больше этот день не принес никаких неожиданностей. Кроме, может быть, одной – пришлось искать корову, спрятавшуюся за кустами терновника у расщелины, ведущей куда-то в гору. Эта тварь решила отлежаться и пожевать свою жвачку в тихом одиночестве – как обычно она это делала. Эта корова уже достала Неда, и он мечтал, чтобы та скорее оказалась в похлебке. Увы – решать этот вопрос было не в его возможностях. Впрочем… нет – не решился. Да и жалко глупую тварь. Она-то ничего плохого ему не сделала, в отличие от людей. А то, что забралась в дебри – так на то и пастух, чтобы не зевать.

Вечером в деревне его встретило известие о необычайном происшествии – трое парней и девка неожиданно потеряли память и явились домой, пуская слюни, как идиоты. Побежали за лекарем, но он развел руками – не в его, мол, силах! Нужен лекарь высшего разряда, а он не справится. Вот теперь и думают – чего делать-то? Куда везти несчастных идиотов? По версии деревенских, этот молодняк залез под гору, в пещеры, куда лазить совершенно нельзя. Потому что живут там подземные жители, лишающие неосторожных людей памяти и забирающие их души.

Нед аккуратно осведомился у кухарки, рассказавшей деревенские новости, где же находится этот вход в подземелье, и получил туманный ответ – где-то ТАМ, в холмах. «Там», судя по взмаху руки кухарки, занимало пространство в половину мира.

Поужинав, Нед пошел к себе, выпросив у кухарки немного меда и суркового жира. Смешав их, получил что-то вроде мази, которую и втер в царапину Нарды. Она легонько повизгивала, когда руки касались болезненной глубокой борозды, а потом истово вылизала эту мазь, по окончании действа весело ткнувшись холодным носом в щеку Неда и радостно подумав:

«Хозяин хороший! Любовь! Вкусно! Вкусно! Добрый!»

Нед рассмеялся, схватил псицу в охапку, и они немного повалялись на соломе, теребя друг друга и притворно рыча, как будто собирались перегрызть друг другу горло. Нарда была еще совсем молоденькой, потому ужасно обожала игры.

Поиграв, они растянулись рядом, Нарда тут же уснула – вечером она получила хороший, сытный ужин, да и набегалась за день. Нед же принялся обдумывать свою дальнейшую жизнь. И чем дальше он думал, тем больше приходил к мысли о том, что ему надо переговорить с лекарем. О чем? Само собой, о том, как ему жить дальше.

Нед осторожно встал со своей лежанки, натянул сапоги и потихоньку вышел из сарая, посмотрев – не заметил ли кто, как он выходит из дома? Наступила ночь, и было темно, как в погребе, – красную луну спрятали густые облака и начинал накрапывать дождь, пока еще слабый, но к середине ночи он должен разойтись как следует, по прикидкам Неда. Но это хорошо – молодежь попряталась по домам, старшие уже давно спят, так что никто не увидит, как он шастает по деревне.

Так оно и вышло – ни в деревне, ни на мосту не было ни одного человека. Фонари, освещавшие внутренности домов, тоже погашены – было такое ощущение, как будто снова наступила дождливая зима, когда все забивались по домам и сидели, слушая стук дождя. Лишь иногда брехали собаки, когда Нед бесшумно крался вдоль заборов, да и то вяло, больше по обязанности, чем по желанию. Надо же как-то отрабатывать кусок, который дает хозяин.

Лекарь тоже спал – дом его стоял тихий и безжизненный, как будто в нем никто не жил. Садик при доме был запущенным и убогим – за ним не следили, лекарю было наплевать, рос ли там бурьян или же цветы, достойные быть подаренными красивой девушке.

После стука в окно через некоторое время раздался хриплый, недовольный голос Сенерада, а затем появился и сам владелец голоса, успевший накинуть на плечи полушубок. Лекарь не удивился, увидев Неда, и тут же, усмехнувшись про себя, подумал:

«Видать, опять кого-то проклял. Давай, давай, мой мальчик, старайся! Только не так, как с этими пентюхами, – полегче! Дядюшке Сенераду нужна работа, и побольше. Вернее, даже не работа – деньги!»

– Чего пришел? – сказал он вслух. – Заболел кто-то?

– Нет. Да. Может, и заболел, – смешался Нед. – Но меня никто не посылал. Я сам пришел.

– Сам? – удивился лекарь. – Зачем?

– Поговорить нужно.

– Ты спятил? Какие у меня могут быть разговоры с тобой, безродным рабом, да еще в ночное время? Иди отсюда. Днем приходи, и поговорим. Все, все, шагай!

– А если сейчас прокляну? – со спокойной усмешкой спросил Нед.