Страница 84 из 130
Предпринятые США весной 1945 г. «ковровые бомбардировки» наносили ущерб не столько военной мощи японской империи, сколько мирному населению таких густонаселенных городов, как Токио и Осака. Пострадали и другие города. Хотя американцы добились господства в воздухе и на море, было очевидно, что одними бомбардировками принудить Японию к скорой капитуляции не удастся. Несмотря на весьма ощутимые потери и сокращение производственной базы страны, японское правительство и командование готовились к затяжным действиям, считая, что в результате упорного «сражения за метрополию» можно будет изменить ход войны в пользу Японии и угрозой больших потерь союзников склонить их к почетному для Японии миру. Со своей стороны американское командование исходило из того, что «для вторжения на Японские острова потребуется семимиллионная армия и потери будут неприемлемо большими»[564].
После смерти в апреле 1945 г. президента Рузвельта его место занял Г. Трумэн. Кончина Рузвельта являлась невосполнимой потерей для дела сотрудничества СССР и США как в войне, так и в послевоенный период. В Москве это хорошо понимали. В послании Сталина Трумэну от 13 апреля 1945 г. говорилось: «От имени Советского Правительства и от себя лично выражаю глубокое соболезнование Правительству Соединенных Штатов Америки по случаю безвременной кончины президента Рузвельта. Американский народ и объединенные нации потеряли в лице Франклина Рузвельта величайшего политика мирового масштаба и глашатая организации мира и безопасности после войны…»[565] Нет оснований сомневаться, что это были искренние слова и чувства Сталина.
Как отмечал Громыко в своих воспоминаниях, после смерти Рузвельта «брешь в политической жизни США образовалась зияющая. Международные последствия ее оказались огромными. К власти в США пришел Трумэн, бывший вице-президент. Как политик он до этого светил вроде Луны – отраженным светом. В советско-американских отношениях почти сразу же стали проявляться серьезные натянутости»[566].
Во время вступления в должность Трумэн был проинформирован о секретных работах по созданию атомной бомбы. Перспектива появления у США «супероружия» породила среди новой американской администрации надежду на то, что война может быть завершена в результате атомной бомбардировки. В таком случае Трумэн и его ближайшее окружение предпочли бы обойтись без участия СССР в войне с Японией. Однако уверенности в том, что атомная бомба будет создана в ближайшее время, не было. Поэтому заинтересованность в выполнении Советским Союзом данных в Крыму обязательств сохранялась.
Трумэн исходил из того, что именно «вступление СССР в войну окончательно убедит Японию в неизбежности ее полного разгрома»[567]. Стремясь получить по возможности точную дату вступления СССР в войну, он направил в Москву в качестве своего личного представителя Гопкинса. Такая информация была получена 28 мая 1945 г. Сталин сообщил Гопкинсу и американскому послу Гарриману: «Советская Армия будет полностью развернута на маньчжурских позициях до 8 августа»[568].
О том, что привлечение СССР к разгрому Японии являлось для США вопросом решенным, убедительно свидетельствуют американские секретные планы оккупационного режима для японской территории. По этим планам страна должна была быть расчленена на четыре оккупационные зоны: американскую, советскую, английскую и китайскую. При этом советские войска должны были занять обширную территорию японской метрополии, включавшую северный остров Хоккайдо и весь северо-восток основного острова Японии Хонсю. Считалось, что расчленение Японии на зоны значительно ослабит бремя организации оккупационного режима и позволит США резко сократить численность предназначенных для этого американских войск. По существовавшим расчетам, в случае самостоятельной оккупации США требовалось по меньшей мере 800 тыс. солдат и офицеров или 23 дивизии[569].
Однако мысль о том, чтобы отстранить СССР от послевоенного урегулирования в Восточной Азии, не давала Трумэну покоя. Когда к лету 1945 г. из секретных лабораторий поступили сведения, что работы по созданию атомного оружия вступили в завершающую стадию, в американской администрации возобладало стремление скорейшим нанесением атомных ударов по Японии опередить вступление СССР в войну. Трумэн вопреки желанию Черчилля сознательно затягивал проведение запланированной встречи лидеров трех держав в Берлине, надеясь к началу Берлинской конференции иметь готовую атомную бомбу как инструмент политического давления на СССР в вопросах послевоенного устройства мира. Американское руководство рассчитывало на то, что атомная бомба «поможет сделать Россию сговорчивой в Европе». Широко известно высказывание Трумэна по этому поводу: «Если бомба взорвется, что, я думаю, произойдет, у меня, конечно, будет дубина для этих парней»[570].
Однако многое зависело от этого «если». На проходившем 18 июня совещании представителей высшего командования США, несмотря на перспективу создания атомной бомбы, был подтвержден курс на сохранение в США плана «Даунфол», предусматривавшего высадку американских войск на территорию собственно Японии. При этом американские генералы продолжали настаивать на обязательном привлечении СССР к разгрому Японии. Опыт кровопролитных боев за острова Иводзима и Окинава убеждал их, что японцы будут сопротивляться отчаянно. Военный министр США Г.Л. Стимсон в памятной записке Трумэну от 2 июля 1945 г. писал: «Начав вторжение, нам придется, по моему мнению, завершать его даже еще более жестокими сражениями, чем те, которые имели место в Германии. В результате мы понесем огромные потери и будем вынуждены оставить Японию»[571].
Готовясь к Берлинской конференции, американцы испытывали весьма противоречивые чувства. С одной стороны, уповая на скорое обладание атомной бомбой, они уже гораздо меньше желали участия СССР в войне с Японией, а с другой – по чисто военным соображениям не могли отказаться от помощи Советского Союза, поскольку уверенности в том, что атомная бомба положит конец войне, не было.
В ходе Берлинской (Потсдамской) конференции, отметив, что дела союзников в войне против Японии не таковы, чтобы требовалась активная помощь Великобритании, президент США прямо заявил, что «США ожидают помощи от СССР». В ответ Сталин сказал, что «Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа и что он сдержит свое слово»[572].
Сталин счел необходимым проинформировать союзников о дипломатических маневрах японских лидеров с целью привлечь СССР к посреднической миссии для достижения перемирия с США и Великобританией. Так как американцы по линии своей разведки имели подробную информацию по этому поводу, Трумэн не стал как-то комментировать это сообщение. Ему было ясно, что Сталин, уже приняв окончательное решение о вступлении в войну, не пойдет ни на какие переговоры с японским правительством.
Прибыв в Потсдам, Трумэн с нетерпением ждал результатов запланированного к началу конференции испытания атомной бомбы. Краткая телеграмма об успешном взрыве была вручена президенту вечером 16 июля. В ней сообщалось, что результаты испытания «удовлетворительны и даже превзошли ожидания». Через несколько дней, 21 июля, из США поступил подробный письменный отчет об испытательном взрыве близ авиабазы Аламагордо в пустынном районе штата Нью-Мексико[573].
Встал вопрос о том, в какой форме сообщить о новом оружии Сталину. По согласованию с Черчиллем Трумэн после заседания 24 июля как бы в неофициальном порядке проинформировал главу советской делегации о том, что в США разработано оружие огромной разрушительной силы. При этом слова «атомная бомба» произнесены не были. Вопреки ожиданиям Сталин внешне не проявил интереса к полученной информации и в ходе последующих заседаний к этому вопросу не возвращался. У Черчилля даже сложилось впечатление, что советский лидер «не понял значения» сделанного ему сообщения[574].
564
История второй мировой войны 1939–1945. Т. 11. С. 213.
565
Переписка Председателя Совета Министров СССР… Т. 2. С. 228.
566
Громыко А.А. Памятное. М., 1988. Кн. 1. С. 211.
567
Truman H. Memoirs. Vol. 1. Years of Decision. New York, 1955. P. 415.
568
Цит. по: Lensen G. The Strange Neutrality. Soviet-Japanese Relations during the Second World War 1941–1945. Tallahassee, 1972. P. 265.
569
Подробнее см.: Нихон бункацу (Раздел Японии). 1978. С. 27–39.
570
Daniels J. The Man of Independence: The Life and Times of Harry Truman. New York, 1951. P. 266.
571
Цит. по: Эрман Дж. Большая стратегия. Октябрь 1944 – август 1945. М., 1985. С. 271–272.
572
Советский Союз на международных конференциях… Берлинская (Потсдамская) конференция. М., 1984. С. 40.
573
FRUS. The Conference of Berlin (The Potsdam Conference). 1945, Vol. II. Washington, 1960. P. 1360.
574
Новая и новейшая история. 1994. № 6. С. 84–85.