Страница 98 из 146
— Господин Баталов, идите сюда! — услышала Тина встревоженный голос Зелгони.
Стив жив. Это главное.
Собравшиеся молча смотрели на ее спутника. Почти у всех Живущих-в-Прохладе, да и у негов тоже, слуховые отростки свернулись в спирали, что свидетельствовало о сильном нервном напряжении. Около мертвенно-бледно-зеленого Тлемлелха стояли Коргисме и Петер — оба экстрасенса выглядели неважно, Тина заметила под носом у Петера размазанную кровь. Зелгони сутулился сильнее обычного, его заостренные оттопыренные уши вырисовывались на фоне хлиоритовой стены, как две темные арки.
— Вас тоже атаковали?
— Двое с излучателями, — ответил адвокат.
Она увидела Стива: тот шел через зал нетвердо, его комбинезон пестрел кровавыми пятнами.
Подойдя ближе, Стив смерил испытующим взглядом Лиргисо, потом спросил у Тины:
— Что у тебя с рукой?
— Задели лазером. Не страшно. Как ты с ними справился?
— Это не я, Поль. Он каким-то образом продержался и сумел определить, у кого излучатели. Я очнулся уже потом, когда все закончилось.
— Стив, лучше уходи туда, откуда пришел, — Лиргисо говорил доброжелательно, вроде бы даже с сочувствием. — Тебе здесь не место, все равно тебя прикончат. Твоя жизненная сила постепенно тает, и однажды ты не сможешь воскреснуть. Возвращайся в свой мир, для тебя это единственное спасение. Уходи.
— Может, когда-нибудь я так и сделаю, но только после тебя.
— Мое дело посоветовать, — Лиргисо с сожалением улыбнулся, развел руками и повернулся к лярнийцам. — С каких это пор Живущие-в-Прохладе разучились разговаривать? Или вы все добровольно поотрезали себе языки и скормили их Флассу, как иногда делает харлийское дурачье, надумавшее покаяться в грехах?
После мертвой паузы (даже гости, принадлежащие к другим расам, перестали обмениваться репликами) энбоно в шафрановом плаще, с позолотой на гребне и когтях, что-то певуче произнес.
— А о чем нам с тобой разговаривать? — прозвучал перевод. — Ты не похож на Живущего-в-Прохладе. От тебя разит скверным человеческим вином, у тебя неблагозвучное имя, плоские когти и на голове растет шерсть — в этом нет стиля. Ты больше не способен двух слов произнести на чарующем языке страны Изумрудного солнца и пользуешься техникой, чтобы мы поняли твою монотонную невыразительную речь — это ли не падение? Любой из нас предпочел бы умереть, нежели стать таким, как ты!
Тина покосилась на Лиргисо: его лицо застыло, превратилось в неподвижную маску, но в желтых глазах тлело бешенство. Еще бы, он ведь не на такой прием рассчитывал! Он предполагал, что появится здесь, как спаситель, так что Тина, Стив и Поль будут ему обязаны, а проблему решили без него. И вряд ли он ждал, что энбоно так его встретят… Хотя мог бы предвидеть: для Живущих-в-Прохладе страх уронить свое достоинство куда серьезней страха смерти.
— Контеринх, ты всегда был неподражаем по части напыщенной болтовни. Если быть нудным — это стильно, то твой стиль — само совершенство. Нечего удивляться, что в озерах вокруг твоего поместья в Иойиоэ, — это название Лиргисо пропел, как энбоно, совершив насилие над человеческой гортанью, — не осталось ни одного суллама, ибо все они перемерли со скуки. Еще когда мы с тобой соперничали из-за Тлемлелха, я получал своеобразное самоубийственное наслаждение, выслушивая твои нудные тирады. Если помнишь, Тлемлелх предпочел меня, а я, твоими стараниями, познал тогда все грани и закоулки смертной скуки! А твой куцый макияж — это тоже образчик безупречного стиля? Те свободные могндоэфрийские граждане, которые накладывали тени тебе на скулы, не знают, что такое плавные переливы. Рекомендую тебе, двусмысленномудрый Контеринх, вернуть их в резервацию и заказать новых… м-м, новую наемную прислугу.
Лицо Контеринха стало темно-зеленым от прилившей крови.
— Зато про тебя, Лиргисо, говорят, что теперь ты сам делаешь себе макияж, без всякой прислуги! Оно и видно — вон какая чудовищная мазня! А сулламы в моих озерах в Иойиоэ не живут, потому что озера те минеральные, а то тебе это неизвестно!
После винного душа макияж у Лиргисо потек и расплылся, а зеркал им по дороге ни одного не попалось. Он вскользь взглянул на свое отражение в стеклянной панели застывшего робота-официанта и прошептал с упреком:
— Тина, могла бы сказать!
Тина пожала плечами: она никогда не придавала значения таким мелочам.
— Увы, мой макияж стал жертвой фонтана. Несравненный хозяин этого торжества, — Лиргисо отвесил иронический полупоклон в сторону Тлемлелха, — как это издавна за ним водится, не подумал о том, что станется с гостями, если антигравы, которые держат флассову винную арку, вдруг перестанут работать. Тлемлелх, мы с Тиной хотим поблагодарить тебя за очаровательный сюрприз, и я думаю, что все остальные гости, которых ты искупал, тоже к нам присоединятся!
Слуховые отростки Тлемлелха, и без того свернутые, скрутились в тугие спирали, он еще больше побледнел. Переводчик воспроизвел обморочное звучание его голоса:
— Тина, это правда?..
— Террористы вывели антигравы из строя, — подтвердила Тина. — Ну, и всех там облило… Ты здесь ни при чем, не переживай.
— Это случилось у меня на приеме, — убито возразил Тлемлелх. — Гости смертельно оскорблены… Фласс, я теперь должен покончить с собой!
— Да никому ты этого не должен!
— Тлемлелх, идея с фонтаном была чудо, как хороша! — ухмыльнулся Лиргисо. — И это лишний раз доказало, что твои несравненные мозги ничуть не уступают твоей несравненной заднице. И то, и другое всегда приводило меня в восторг. Если ты надумаешь покончить с собой и отдаться сладострастным демонам хаоса, Галактика потеряет нечто воистину неподражаемое. В своем роде неподражаемое, и пусть кто-нибудь с этим поспорит!
Среди энбоно поднялся тихий ропот. Видимо, Лиргисо начал откровенно хамить на могндоэфрийский лад, и Живущих-в-Прохладе его речи шокировали.
— Блистательный Лиргисо, ты ведешь себя неподобающе! — заговорил Леургл из Корпорации Хранителей Знания. — Ты оскорбляешь Тлемлелха и Контеринха, неужели за эти пять лет ты забыл о том, что такое учтивость?