Страница 96 из 146
Произошло то, чего Поль давно опасался: противники оказались обыкновенными людьми, не отмеченными «печатью зла», как Лиргисо, и он не заметил вовремя их приближения, а когда они начали действовать — было уже поздно. И убил он в первый раз, раньше до этого не доходило.
— Поль, пожалуйста, не плачь! — голос Ивены дрожал, словно она тоже готовилась заплакать.
— Хорошо, — через силу произнес Поль. — Не буду.
Он открыл глаза, выпрямился. Вокруг стояли люди, незийцы, энбоно, кто-то протягивал ему стакан с минеральной водой. Он взял и залпом выпил, потом глухо спросил:
— Что с охранниками?
— Стив сказал, у них наркотический сон, они потом проснутся, — ответила Ивена.
Хотя бы это хорошо…
— А расклеился ты потому, что ел мясное! — наставительным тоном объявила Сафина — она тоже была здесь. — Набиваете свой желудок, чем попало, а потом страдаете! Я не впускаю в свой организм дурную энергию, так я и чувствую себя получше, чем ты! Посмотри и сравни!
Поль выронил стакан и откинулся на спинку кресла. Он выложился без остатка, у него не было сил даже на то, чтобы огрызнуться и сказать Сафине, что она дура.
Залитый прозрачным золотистым вином пол сиял, как поверхность озера. Лиргисо отбросил с лица мокрые волосы, лизнул свою руку и поморщился:
— Тина, это дешевое вино. До чего низко пал несравненный Тлемлелх, если перестал придавать значение таким нюансам! Хотя, он всегда был лишен истинной утонченности…
Он замолчал, успокаивающе потрепал по шерстке обиженно скулящего Топаза, тоже мокрого, и предложил:
— Пойдем отсюда? Сидеть, Фласс, посреди винной лужи — в этом нет ничего оригинального!
— Пойдем, — согласилась Тина.
Она не могла связаться со Стивом, тот не отвечал на вызов. Ее отделяло от Стива всего-то около дюжины залов и коридоров — пространственная прослойка, разделенная на полости, в которых творится сейчас черт-те что. Вероятно, Стив и Поль тоже подверглись атаке, а у нее нет защиты от излучения, и помочь им она не сможет. Нужно добиться, чтобы это сделал Лиргисо.
Винная арка обрушилась, когда они обыскивали агентов. Тех было трое. Если остальные гости, поглядев на драку, старались держаться подальше от Тины и Лиргисо, то эти, несколько секунд выждав, направились к ним. Холодные настороженные глаза, скупые движения профессиональных оперативников — до чего это не вязалось с их богемными нарядами и макияжем!
Они приближались медленно, словно сомневались в своем успехе. У одного из них ноги вдруг подломились, он упал и выгнулся дугой, на его руках проросли стальные шипы, голова с хрустом повернулась на сто восемьдесят градусов. Все это в стремительном темпе, Тина видела происходящие с ним метаморфозы лишь потому, что переключилась в ускоренный режим. Его коллеги остановились, но тут Тина вскочила и оглушила обоих короткими рассчитанными ударами. Первый прогнулся назад, как исполнитель циркового пластического этюда, скрючился в этой позе и замер. Белки его закатившихся глаз отливали металлическим блеском.
— Киборг, — с усмешкой объяснил Лиргисо. — Я взял под контроль его искусственные системы. Видишь, великолепная Тина, что я могу сделать с любым киборгом?
— Нашел, чем удивить. Есть много способов убить киборга, в том числе меня — ты ведь на это намекаешь? Мы так же смертны, как люди, и я знаю об этом.
Говоря, Тина присела около агентов и начала ощупывать карманы, пальцы наткнулись на что-то твердое, ребристое — излучатель?..
— Сам не понимаю, за что я тебя люблю, — вздохнул Лиргисо, — но, наверное…
Что он хотел сказать, изысканный комплимент или не менее изысканную гадость, Тина так и не узнала, потому что в следующий момент их припечатал к полу холодный пьянящий водопад. Топаз заверещал. В стороне закричали и завизжали другие пострадавшие.
Потом Тина подняла голову, огляделись, вытерла липкое от вина лицо. Полуоглушенный Лиргисо тоже приподнялся, зло морщась, и прошипел:
— Флассов фонтан… Тлемлелх мне за это заплатит! Устроил, Фласс, аттракциончик! — он погладил Топала и жалостливо пробормотал: — Бедный мой, ты ведь не любишь купаться…
— Тлемлелх тут ни при чем, — возразила Тина. — Я думаю, это друзья наших друзей вывели из строя антигравы фонтана, — она кивнула на тела агентов. — Ответный удар.
Подошвы скользили по затопленным плитам, покрытые темными влажными пятнами диваны и кресла выглядели неряшливо, как в квартире, где протекает потолок. Гости вставали с пола и пытались отжимать мокрую одежду. Тине снова пришел на память «взбесившийся водопровод» — образ, навеянный сравнением древнего земного писателя и рассказом Зелгони об автономных бюрократических организациях.
У стены лежали на полу охранники в униформе с эмблемами «ми-гиайо» — эти вставать не спешили и вообще не подавали признаков жизни. Тина склонилась над ближайшим: жив, но без сознания, как будто его накачали сильнодействующим снотворным либо парализовали.
— Фласс… — опять процедил Лиргисо, он выглядел озабоченным и злым. — Тина, я боюсь, что все это припишут мне, и тогда мои планы, о которых я тебе говорил, пойдут на завтрак Флассу!
В полумраке соседнего зала в них начали стрелять. Левую руку выше локтя обожгло, Тина отпрыгнула за сюрреалистическое переплетение изогнутых колонн. Скорее всего, агенты воспользовались оружием выведенных из игры охранников — тогда у них есть лазерные пистолеты и парализаторы, вряд ли они смогли протащить через кордоны сторожевой системы что-нибудь свое.
Рука стала неестественно тяжелой и висела, как плеть. Разорвав шелковую ткань рукава, Тина увидела запекшуюся рану, черную в свете голубовато мерцающих нитей, свисающих с потолка. Мышцы и нервы безнадежно повреждены.
— Ты ранена? — спросил Лиргисо — он каким-то образом сумел остаться невредимым и присоединился к ней. — У меня есть инъектор с анестезирующими капсулами.
— Я и так почти ничего не чувствую. Мои болевые рецепторы заблокированы.
— Вот и ответ на вопрос, почему тебе чужды сильные страсти! — губы Лиргисо искривила сардоническая усмешка. — Тот, кто не знаком с болью, не способен любить.