Мы из розыска…

— А где ж теперь орден? В музее?

Римма Ивановна грустно качает головой.

— Долго рассказывать, да и не хочется ворошить прошлое… Да уж ладно! — Она решительно повернулась в мою сторону. — После смерти мамы за отцом несколько лет ухаживала другая женщина, у которой были свои дети — дочь и два сына. Прожили они вместе всего несколько лет, а когда отец умер, нам не досталось ничего. Сколько я ни просила вернуть отцовские книги, альбомы с фотографиями, ничего добиться не смогла. Боюсь, что многого уже не существует…

Она достала записную книжку и дала мне телефон дочери этой женщины. Правда, фамилии ее по мужу не знала, а девичья мало чем могла помочь. Как оказалось, и сам телефон устарел: жили в той квартире совсем другие люди, и ничем помочь они, конечно, не могли…

Уже закончив поиск, я все же нашел сводную сестру Риммы Ивановны, побывал у нее дома, ближе познакомился с семьей. Милые, добрые люди, они рассказали обо всем, что знали, показали памятные, но вовсе не те, о которых говорила Римма Ивановна, реликвии, связанные с именем Ивана Васильевича, подарили его фотографии, просили передать их в музей, что я и сделал.

Несмотря на поздний час, уходить из дома не хотелось…

Но все это было потом, после окончания моего поиска, а тогда, когда я говорил с Риммой Ивановной, встреча закончилась на печальной ноте…

6. Не все потеряно!

«Куда идти дальше? — размышлял я, сидя за письменным столом. — Конечно, можно опять пойти в библиотеку и поискать сведения об уголовном розыске Ленинграда в книгах. Что это даст? Пора подводить первые итоги!»

Определим известное. Сколько было человек в бригаде? Не знаю. Руководитель бригады? Кондратьев! Помощник тоже выяснен… Еще несколько фамилий — Тарасов, Юрский, Щепанюк… Ничего не могу сказать об их судьбах. Похоже, что ни Кондратьев, ни Бодунов, ни эти трое агентов первой бригады воспоминаний не писали — не до того было. Нельзя считать воспоминаниями и ту статью Ивана Васильевича о подавлении кронштадтского мятежа, что попалась мне в журнале. О делах уголовного розыска там нет ничего. Что известно о семье Кондратьева? Непроверенное сообщение о том, что лет десять назад они жили в Петрозаводске.

Не густо…

В этот момент пронзительно зазвонил телефон.

— Здравствуйте! — голос показался знакомым. — Из архива вас беспокоят. Приезжайте. Нашлись еще два документа, имеющие, кажется, отношение к делу Ивана Васильевича. Может быть, они вам пригодятся?

Второй раз приглашать не было нужды. Уже через двадцать минут я сижу в той же комнатке, за тем же обшарпанным столом. Документы и в самом деле оказались очень любопытными.

«НАЧАЛЬНИКУ ЛЕНИНГРАДСКОГО ГУБУГРОЗЫСКА Л. ПЕТРЖАКУ, — читаю я и едва сдерживаю радостное нетерпение. — ОТ ИНСПЕКТОРА 1-й БРИГАДЫ ВВЕРЕННОГО ВАМ УГОЛОВНОГО РОЗЫСКА С. И. КОНДРАТЬЕВА.

Текущий осенний и зимний сезон 26—27 с. г. показал, что преступность по сравнению с предыдущими годами по вверенной мне Бригаде сильно увеличилась, что видно из цифр отдельных категорий преступности, как-то: убийств с 1 ноября минувшего года по 1 марта сего года совершено 35, бандитских грабежей совершено за этот же период 30. Вверенная мне Бригада к такому увеличению преступности совершенно не была подготовлена, так как можно было рассчитывать на одну, две шайки с делами не более 15, но благодаря массовым освобождениям из тюрем (4000 человек) преступность увеличилась вдвойне, несмотря на нашу неподготовленность, все же благодаря энергии, я с количеством агентов 15 человек и одного помощника охватил всю работу. Результат ее Вам известен.

Нами было ликвидировано три крупные шайки бандитов, первая из них совершила 11 налетов на магазины и госучреждения, два убийства милиционеров, количество ея составляло 7 человек. Вторая шайка совершила 5 налетов, количество ея — 5 человек. Третья шайка совершила 7 налетов, 1 убийство, 3 ранения, количество ея — 4 человека. Кроме того, ликвидировано 4 мелкие шайки, совершившие 4 налета, раскрыто ограбление кассира на 7000 рублей. Всего раскрыто 30 бандитских дел. Бандитов задержано 25 человек. В этот же период времени раскрыто 28 убийств, большинство из них сложные, например, убийство военного инженера ЧЕЛЮСТКИНА и ранение его жены.

Работая по вышеуказанным делам с первых дней ноября до настоящего времени, нами проведено много бессонных ночей, израсходовано много сил, оперативная работа протекала исключительно ночью на двадцатиградусном морозе, несмотря на ночную работу, мы все же работали и днем, производя текущую работу, так как рядовые дела также увеличились и оставить их без внимания было нельзя. За этот период работы простудились, не имея нормального отдыха. Несмотря на болезнь, все же продолжали дело.

Принимая во внимание все вышеизложенное, прошу отметить проделанную нами работу и вознаградить сотрудников вверенной мне бригады, в первую очередь помощника моего тов. БОДУНОВА, агентов ХОТИМСКОГО, ПЕТРОВА, ИВАНОВА, АНДРЕЕВА, ТАРАСЮКА, КАРЗИНА и ПАРАНИЧЕВА.

7/III—27 г.

Вот она, информация, которую я так искал! Сам Сергей Иванович называет не только количественный состав бригады, но и кое-кого пофамильно. И нет ничего страшного в том, что Кондратьев не указал инициалы — это сделал начальник Ленинградского губугрозыска. Синим карандашом по диагонали через весь рапорт начертано: «В приказ — объявить благодарность. Петржак. 7/III», а под каждой фамилией тем же карандашом проставлено по две буквы: Бодунов — И. В., Хотимский — Б. М., Петров — В. П., Иванов — Ф. Г., Андреев — В. А., Тарасюк — И. А., Карзин — П. Г., Параничев — В. В.

Меня приятно поразило, что начальник уголовного розыска знал каждого «бойца» по имени и отчеству. Сегодня это редкость. По имени куда ни шло, но чтобы по отчеству… Правда, и штатное расписание сегодня иное — пятнадцати агентам с одним помощником инспектора разве раскрыть столько преступлений за такой короткий отрезок времени?

Мое внимание привлекла одна фамилия. Помните, у Германа есть Тараскин? А я разыскал Тарасюка! Вдруг один и тот же человек? Вот бы доказать!

Кажется, я иду по верному пути.

Подтверждением этого послужил еще один разысканный в архиве документ, в котором шла речь о схватке Бодунова с преступниками, содержание этого рапорта перескажу своими словами.

…Зимой в городе было неспокойно. Долго искали розыскники дерзкого бандита по кличке Бамбула-шкипер — неоднократно судимого, но не оставлявшего преступный промысел. Его последний уход помнили в милиции долго — ушел Бамбула отстреливаясь. Но и сам был ранен в ногу.

Сотрудники первой бригады сбились с ног, обходя всех городских частнопрактикующих врачей… Не следует забывать, что в период нэпа их было немало… Да и куда пойдет раненый налетчик? Известно, к частнику — первое дело!

Бамбула перехитрил всех. Как потом выяснилось, он, отрекомендовавшись сотрудником милиции, преспокойно залечивал «боевые» раны в лучшей больнице города — лечебнице имени Веры Слуцкой. Никто не догадывался об этой уловке, а Бодунов про это прознал и решил задержать его прямо в палате…

Но не так прост Бамбула, чтоб дать себя арестовать! Ушел из палаты всего за несколько минут до прихода Ивана Васильевича… Видимо, кто-то стоял у него на стреме… Так вновь затерялся след.

Занимаясь другими делами, Иван Васильевич все время помнил об удачливом бандите.

Как-то, возвращаясь в четвертом часу ночи с обыска в квартире скупщика краденого, Бодунов заметил троих неизвестных, приближающихся к нему со стороны перекрестка Церковной и Провиантской улиц. Ему показалось, что один из троицы слегка прихрамывал. Бодунов не стал спешить, а притворился пьяным. Нетвердой походкой, словно только что вышел из нэпманского ночного кабачка, который, кстати, оказался рядом, двинулся им навстречу. Бросив в его сторону опасливый взгляд и не заметив ничего подозрительного — подумаешь, пьяный, мужчины прошли мимо. Иван Васильевич хрипло выдохнул за их спиной одно слово: «Бамбула!» Хромой обернулся. Узнав опера, о котором ходили легенды, преступники бросились врассыпную…