Дверь

Рыба показалась из воды – рожа как у питбуля, только зеленая и подлиннее. Я потихоньку начала подводить улов к берегу. Пиксель изловчился и проворно схватил добычу обеими руками. Рыба билась, норовя опрокинуть Пикселя в воду. Я боялась дергать леску чтоб ненароком не изловить и Пикселя тоже.

– А чего это вы тут делаете? – спросил Тоник, изображая под музыку дикие выкрутасы руками.

Объяснений не дождался. В воду не полез, но наушники снял. Он вообще временами называет себя веганом и против любого убийства.

– Ты что стоишь? Сейчас Пикселя утопят! – закричала я.

– Сам виноват. Рыба жить хочет. Даже такая страшила как эта.

Леска оборвалась с противным воплем, но дело было сделано – рыба билась под Пикселем, потом замерла, обессилев.

– Приплыла золотая рыбка и спросила, чего тебе надобно Пиксель, а ей Пиксель с поклоном отвечает…, – голосом былинного сказителя начал вещать Тоник.

– Глядите – смотрит на меня. Что смотришь? Ты что, щука из сказки? Тогда давай – желание исполняй! – на Пикселя иногда находит.

Словно опомнившись, рыба внезапным сильным рывком скинула Пикселя со своей спины и ушла под воду. Как ожившее бревно.

Я застонала.

– Славно повеселились, – Тоник принес полотенце и отдал его мокрому другу.

– А вы видели – как я его заломал? Почти вытянул. Но он здоровый, гад. И скользкий. Почти без чешуи. Если бы я об камень не треснулся – фиг бы он от меня ушел. Смотрите – синяк здоровенный будет. А ты что сидишь глаза как у лемура? Рыбу лови.

Дурак он, что ли? Какая тут рыба – если он сам ее всю распугал на сто лет вперед. Это как во время охоты, три дня готовиться, затаиться в засаде с подветренной стороны, а как только услышишь треск веток – встать во весь рост и заорать благим матом. Кстати говоря, я так и не смогла понять истинного значения этого словосочетания. Версий много, а что-то не верится мне в них.

– Ну я не могу больше – опять стоит задумавшись. Нет, чтобы рыбу ловить. Ведь сама потом ныть будешь – ах, очередное лето прошло, а я так и не побыла на рыбалке, – укорял Пиксель.

Сначала я решила обидеться, но – во-первых он прав, а во-вторых, половить все равно хочется, прицепила новый крючок, снова закинула невод… тьфу, удочку и сижу, сморю на поплавок. Ребята решили не дожидаться ухи и улеглись рядом – загорают.

Тишина. Покой. Душевное равновесие на грани медитации. Плавно переходящее в мечты. Хочу что-то летательное. Хочу взлететь и посмотреть на все сверху. Или – почему я не могу ходить по воде? Если отойти подальше – там наверняка много рыбы. Я очень реально вообразила, как я пошлепаю босыми ступнями по поверхности озера…

Всплеск был громким, будто скала в воду упала. Рыбий хвост ударил рядом с поплавком, а через мгновенье я увидела знакомую зеленоватую рожу. Так и есть – мой крючок на губе болтается.

Ребята перестали дремать, и теперь мы втроем стояли в воде, уставясь на это диво. Рыбья пасть пошамкала мягкими темными губами. Я решила, что нам сейчас скажут что-то мудрое, но вместо мудрости пасть выплюнула нам под ноги какой-то странный предмет. Он шлепнулся на мелководье и лег на дно.

Дальше было вот что. Два идиота как коршуны кинулись на оторопевшую рыбину и вдвоем моментально вытянули ее подальше на берег. Я даже не видела момента убиения улова – пыталась найти то, что принесла нам рыба.

– Дрянь какая-то. Выбрось каку, – разочарованно посоветовал Пиксель, глядя на то, что лежало на моей ладони.

– Это не дрянь. Это доисторическая кость, – объяснил Тоник.

Они разделали улов. Сами сварили уху. Тройную, потому как весь рыб в котелок не вместился. Пиксель как продвинутый кулинар прихватил с собой не только котелок, но и кусок марли. Я бы в жизни не догадалась, что рыбу можно варить таким странным способом. То, что осталось после варки, он сложил в ямку, туда же были свалены потроха и кошмарная рыбья голова. Ее окаменевшие глаза смотрели на нас с укоризной. Жуткий взгляд, доложу я вам. Когда ребята начали присыпать ее песком, голова развалилась на много частей. Ничего, муравьи доедят – вот тут их сколько. Даже странно, что не кусаются и по нам не бродят.

Я свою тарелку съела и добавки попросила. Нежное мясо таяло во рту и вместо сытости будило зверский аппетит. Когда от ухи остались ножки да рожки, мы улеглись пузом кверху и задремали. Во сне мне привиделось, что нас накрыли черным ватным одеялом и мы бьемся под ним, пытаясь выбраться. Дышать было трудно. И страшно было. Очень.

Наверное, и Пикселю приснилось что-то неприятное, он как проснулся – принялся нас тормошить.

– У меня идея. Внезапное, так сказать, озарение.

Мы с Тоником демонстративно постонали, но принялись слушать.

– Мы построим тут дом. Чтоб у нас появилось тайное совершенно наше убежище. Палатка – тьфу, фигня. Мне нужен комфорт. Минимальный, конечно. И сортир соорудим деревенский.

Невольно хихикнув, я толкнула Тоника локтем в бок.

– Ага, – согласился он, – Мы построим. Ну-ну. Ты хоть молоток-то в руках держать умеешь? Мастеровитый ты наш.

– Я? Это ты меня спрашиваешь? Меня? Самого умелого строителя в мире? Да если хочешь знать, я могу даже пилить. Строгать. Шпионировать. Тьфу. Шпонуровать. Черт, ну что вы ржете? Шпоном покрывать я умею. Вот. Берешь сосну и делаешь из нее бук. Или дуб.

– А вместо шишек на сосне вырастут желуди, давясь от смеха, пробормотал Тоник.

– Можно даже фанеру под дуб забабахать! – упирался Пиксель.

Поразмыслив над перспективой жить в фанерном домике, мы с Тоником рассмеялись еще громче.

– Оба. Дураки. Одна – дура, а второй – еще хуже. Я, правда, могу по чертежам и инструкциям, построить дом. Раз другие могут и я сумею. А вы мне будете помогать.

– Нет, – на полном серьезе запротестовал Тоник. – Нам нужно три домика. Мы будем как три поросенка. Ты – Нах-Нахом будешь. Она – Нюх-нюхой. А я, так и быть… вот чуть что сразу драться!

После непродолжительной потасовки, Пиксель одержал неубедительную победу. Загрустил, и мы снова заснули. Наверное, во сне мы выглядели как те самые поросята. Потому что посапывали, а может даже и похрюкивали. Я не знаю, я тоже спала.

Глава 5. Последствия ухи. Или смерть великого могущественного волшебника

Издали послышались голоса. Я приподнялась на локте и завертела головой – но вокруг одни сосны.

Когда голоса приблизились, стало понятно, что один из них принадлежит взрослому, остальные – детям. По-нашему говорят, значит, и правда Карелия.

– Так вот… на чем я остановился? Ах да, все искали таинственное озеро, чтобы увидеть древнейшего Великого волшебника Гаспара. Но никому не улыбалась удача. Много веков прошло, но однажды юный маг Туно скитался в поисках великого волшебника и набрел на это место.

Вот вы – оболтусы, а ведь Туно был всего на пару лет старше вас! Какая целеустремленность! Какая сила воли! Не то, что современная молодёжь… Оглядитесь – какая красота! Воистину волшебное место.

Непроизвольно я огляделась, но ничего волшебного не обнаружила. А голос продолжал вещать.

– Так вот, юный маг Туно перешел через вон те холмы, миновал дремучий лес, тогда он тут был, и увидел прекрасное озеро. Вы его тоже скоро увидите. И прекратите болтать, когда я разговариваю! Так вот, юный маг Туно проверил уровень магии и понял – близок момент встречи с Великим волшебником Гаспаром. Сейчас же посмотрите на измерители магического уровня. Какие у вас показатели?

– Десять и восемь десятых! – провопил недружный детский хор.

– Хм. Странно! Два дня назад было ровно десять единиц. Очень странно…

– А что было дальше, учитель?

– Наверное, у вас неточные измерители магического уровня… вернемся домой – проверим.

Так вот, три дня юный маг Туно готовился. Очистил мысли. Ничего не ел. И на закате вышел на берег. Встал на камень, и позвал великого Гаспара. И выплыла к нему огромная древняя рыба. О, она была размером не меньше того сома, что вчера выловили наши рыбаки. Мне тоже пообещали кусочек, хе-хе…