Правила охоты

Ога кивнул.

— Достоинства ваших людей я тоже не могу подвергать сомнению, — закончила Чифуни. — Я всегда знала, что в Токийском департаменте полиции служат самые надежные люди. Не сомневаюсь, что они исполнят свой долг.

Ога вздохнул. У него не было ни малейшего шанса устоять перед этой женщиной, и он знал это. Сейчас, даже не осознавая этого, он превратился из полицейского в десантника, каким он был когда-то. Они никогда не задавали вопросов, они получали приказ и исполняли его любыми средствами. Потери подсчитывали потом.

Сержант Ога повернулся к двум своим детективам. Из-за недостатка места в вертолете он смог взять с собой только двоих, детективов Ренако и Сакадо, однако в них он был уверен, как в самом себе.

— Проверьте оружие, парни, — сказал он им. — Там, куда мы направляемся, может оказаться жарко.

На горизонте показался обширный промышленный район — завод “Намака Стил”, — и Чифуни сказала несколько слов пилоту. Вертолет опустился ниже и пролетел прямо над волнами залива. Сержант Ога почувствовал себя в родной стихии и только иногда удивлялся, почему он вообще ушел из десанта. Эта работа всегда ему нравилась.

— ДЕСАНТ! — взревел он.

— ДЕСАНТ!!! — прокричали в ответ его люди. Ни один из них не служил в армии, но все, что было приемлемым для отважного сержанта, безусловно, подходило и им. Групповая солидарность была превыше всего, и боевой клич десантников прозвучал как надо.

Чифуни тоже улыбнулась и взмахнула кулаком правой руки.

— От начала и до конца! — воскликнула она.

— Должен заметить, Фицдуэйн-сан, — сказал Кеи Намака, — мне искренне жаль, что вы должны умереть. Вы — отважный и достойный человек, но вы должны понять, что у меня нет выбора. Ваша смерть входит в наши обязательства, это вопрос гири. Кроме того, мы обязаны думать и о собственной безопасности. Вы знаете слишком много.

Фицдуэйн по очереди посмотрел на своих врагов. Двое якудза стояли у стены спортивного зала неподалеку от того места, где были сложены его вещи, в том числе и автомат “калико”. Еще двое стояли по сторонам Кеи. Гото спрятался за спину своего босса.

Фицдуэйн хотел было сказать пару слов о том, насколько безумным кажется ему все происходящее, но вовремя понял, что любые слова будут напрасны. Кеи строго придерживался своего плана. С его точки зрения, Фицдуэйн был препятствием, которое необходимо устранить. В этом чисто деловом подходе не было ничего личного, а раз так, то почему бы не прикончить гайдзина каким-нибудь особым способом, чтобы доставить себе удовольствие? В свете извращенной логики, которой следовал Кеи, имело смысл превратить смерть Фицдуэйна в поучительный спектакль.

— Фицдуэйн-сан, — продолжил Кеи. — Мы с вами оба состоим членами Общества средневековых воинов, и оба интересуемся средневековым оружием. И вы, и я — опытные фехтовальщики. Таким образом, было бы непростительно не воспользоваться предоставившейся нам редкой возможностью, чтобы разрешить старый спор: что лучше, японский меч-катана или его западный аналог? Собственно говоря, я хотел бы сравнить катана и рапиру, но, может быть, у вас есть какие-то предложения?

Фицдуэйн быстро взвесил все возможные варианты. Западным аналогом японского меча была сабля, так как и то и другое оружие было предназначено для нанесения рубящих ударов, однако уникальный японский меч был вне конкуренции. Он был и легче, и лучше сбалансирован, им можно было действовать быстро, да и лезвие его было намного острее.

Нет, если у него и были шансы, то только со шпагой. Шпага убивала острием, к тому же именно этим оружием Фицдуэйн владел лучше всего. Вооружившись шпагой, он получал максимальное преимущество, и Кеи не мог этого не знать. Каким бы опасным и жестоким он ни был, у него определенно сохранилось чувство чести. Возможно, впрочем, что в данном случае им двигало чистое любопытство. Чем бы он ни руководствовался, сути это не меняло. Для Фицдуэйна все свелось к самому простому вопросу: кому суждено жить, а кому — умереть.

— Я также подумал, — заявил Кеи, — что мне может представиться замечательная возможность испытать топор, который вы столь любезно мне преподнесли. Хотя это не подлинная средневековая вещь, но качество работы совершенно великолепное, поэтому он займет в моей коллекции подобающее место.

Он взвесил в руках сверкающее оружие, потом взмахнул им над головой.

— Если кто-нибудь будет серьезно ранен, то его добьют топором. Если вы победите двух моих телохранителей, я сам буду сражаться с вами мечом, но прикончу топором. Так или иначе, но сегодня он напьется крови, и мы испытаем в деле мастерство ирландских оружейников.

“Ты даже не догадываешься, насколько ты прав, — подумал Фицдуэйн. — Если бы у меня был хотя бы один шанс!”

И действительно, специалисты из научно-технической лаборатории Оперативного отдела “Ирландских рейнджеров” приложили немало усилий, чтобы создать этот топор специально для Кеи Намака. Это действительно было смертоносное оружие, но Фицдуэйну как-то не приходило на ум, что этот топор может быть использован для того, чтобы снести с плеч его собственную голову. В его представлении топор должен был выполнить двоякую задачу: во-первых, он должен был заинтриговать Кеи, а во-вторых, помочь прикончить его при первом удобном случае.

В головке двухстороннего топора, под тонким слоем легированной стали и свинца, противостоящего рентгеновскому просвечиванию — эта мера была предпринята на случай, если сотрудники службы безопасности “Намака Корпорейшн” подвержены паранойе в такой же степени, что и их коллеги во всем мире, — находился почти фунт пластиковой взрывчатки, окруженный смертоносной начинкой из пяти сотен миниатюрных шариков. Взрывчатка была герметично закупорена, так что даже при снятой с древка головке обнаружить ее не могла никакая химическая экспертиза и никакая специально обученная собака. Золотая проволока, которой было изящно окручено древко, представляла собой превосходную радиоантенну. Эффект от взрыва подобного устройства был бы примерно таким, как от двух направленных мин “клэймор”, соединенных вместе донышко к донышку.

К сожалению, радиодетонатор, замаскированный в часах Фицдуэйна, лежал в углу вместе с остальным его имуществом под охраной двух якудза.

Ну что же, как любил говорить один знакомый Фицдуэйна, офицер британской армии, планы обладают неприятной особенностью в решающий момент превращаться в крысиный помет. Хочет он того или нет, но ему придется сражаться за свою жизнь со шпагой в руке. Каким бы устарелым ни казалось это оружие в конце двадцатого столетия, однако на короткой дистанции оно убивало так же верно, как пистолет.

— Фицдуэйн-сан, — снова заговорил Кеи. — Мне не хотелось бы, чтобы вы испытали жестокое разочарование, питая напрасные надежды. Позвольте еще раз объяснить вам ваше положение. Не надейтесь выйти живым из этого спортзала. Все ваши попытки ни к чему не приведут. Дверь на крышу, на вертолетную площадку, заперта, и снаружи ее стерегут двенадцать человек, верных моему клану. Откровенно говоря, ваше положение безнадежно. Вы можете только умереть с достоинством, и мне кажется, вы меня не разочаруете.

Он слегка поклонился.

— Первым и, я надеюсь, последним человеком, с которым вы будете сражаться, станет сэнсей Хираи. Он является инструктором группы “Инсуджи-гуми”.

Фицдуэйн медлил с ответом. Хираи был мускулистым якудза среднего роста, с умными внимательными глазами и татуировкой в виде головы павлина, которая виднелась у него на шее под кимоно. На вид ему было около сорока пяти лет. В ножнах за широким поясом торчал меч. Приставка “сэнсей” была для Фицдуэйна не лучшей новостью: перед ним был не обычный уличный головорез с мечом, а настоящий мастер, имеющий за плечами не меньше чем двадцатипятилетний опыт бойца, правда, опыт лишь в обращении с японским мечом. Европейская техника была совсем другой. Фицдуэйн посмотрел на Кеи и слегка поклонился в ответ.

— Благодарю вас, Намака-сан, — сказал он сухо. — Ваша небольшая речь весьма меня воодушевила. Я буду счастлив с достоинством встретить свой конец.