Раскрась свое одиночество

Теперь Аня надеялась, что у них все с Максом образуется, ведь иначе быть не могло! Она простила Макса уже давно, и как правильно сказал Гот своему другу, девушка просто решила проучить его. И у нее это получилось. Ведь минуту назад Макс держа ее в своих «объятиях» сказал, что разводится. А это можно было считать как результат ее маленькой женской хитрости. Было безумно приятно слышать такие слова от Макса. Они заставляли ее чувствовать эйфорию и счастье. И почему они раньше о них друг другу не сказали? Вызывая улыбку и удивление в глазах у своих коллег, Аня прошла на свое рабочее место. В таком настроении она пребывала еще весь день.

А, не менее счастливый Максим, направлялся в квартиру, где он собирался сказать Марине о разводе. Но перед этим он как раз хотел заехать к Готу, чтобы забрать кое-какие документы по работе.

Как уже было сказано, Гот и Даша направились в квартиру Гота. Держась за руки, они подходили к нужному подъезду, около которого вновь восседали те самые старушки. Даша, помня о прошлой ситуации, постаралась скрыться за могучей спиной парня, что так же не осталось незамеченным для него. Старушка с синим платком вновь что-то пробурчала себе под нос. Но читатель не должен подумать, что старушка осуждала Дашу. Наоборот, она поняла, что девушка немного стыдится, поэтому и прячется за парнем, который живет как раз напротив этой старушки. Она знала Гота. Он казался ей достаточно порядочным. Девок не водил, Даша была первая. Но опытный намеченный глаз старухи, хоть и со зрением -2, был уверен в искренности чувств парня. Мысленно пожелав удачи молодежи, она вернулась к разговору с другими пожилыми дамами.

— Так вот, смотрю я в окно, а там какая-то тень крадется. — это говорила самая подозрительная старушка, которая как есть проживала на первом этаже. Звали ее Вероника Никифоровна. В годы Великой Отечественной войны она побывала в плену у немцев, поэтому была весьма бойкой и отважной женщиной, и пользовалась некоторым уважением у других жильцов дома. Жила она одна. Дети ее давно разъехались по другим городам, внуки тоже, и она осталась одна, развлекая себя детективными историями. В полиции ее уже давно принимали за своего человека. Так же она славилась своим умением рассказывать истории. Вот и сейчас все слушали ее с ожиданием. — Стою возле окна, в щель между окном и шторкой смотрю, силуэт такой мешковатый к двери крадется. Заходит, и минут 12 его не было. Я быстренько в глазок побежала смотреть, а он наверх пошел по лестнице. Лифтом то не воспользовался. И в руках у него что-то было. Блестело от лампочки.

— Может вор?! — выдала самое очевидное самая маленькая из старушек.

— Может и вор. — согласилась Вероника Никифоровна. Но заговорчески добавила. — Вот только вернулся то он обратно пустой. Так же по лестнице, но уже бегом. Будто кто-то спугнул его.

Последний факт вызвал общий вздох удивления. Теперь старушка в синем платке и не думала о, когда-то, синеволосой девушке и о парне, который носит только черный цвет. Они, кстати говоря, уже заходили в квартиру. Парень на минуту прижал девушку к стене, целуя ее, проводя по ее закинутой ноге кончиками пальцев. Но это продолжалось ровно миг, так как буквально через секунду он поправлял ее платье и вел вглубь квартиры.

— Э… Гот… Мы же не… — слегка закусив нижнюю губу, пробормотала Даша.

— Расслабься, мы сделаем это когда ты захочешь… Ну, или я!

— А?

Гот усадил Дашу на кресло. Поставил стульчик рядом и сел на него. Протянув девушке красную папку, он с серьезным голосом сказал.

— Даш, посмотри, пожалуйста, эти документы. Ты же сама сказала, что возможен предатель, а доверять я могу только тебе.

— Ну, давай, а что это? — с интересом спросила девушка, открывая папку и доставая из нее содержимое.

— Это контракт, который мы хотим заключить с немцами. Посмотри, чтобы наши документы были чистыми, чтобы не вылезло ничего как в прошлый раз.

— Окей. — медленно ответила Даша, уже читая бумаги. Гот же понимая, что отвлекать сейчас ее не следует, решил сделать Даше кофе. Возвращаясь через пять минут с чашкой горячего кофе, Гот застал Дашу стоящей возле окна. Она прекрасно слышала шаги парня, поэтому, не поворачиваясь, задала свой вопрос.

— Почему ты доверяешь мне? А вдруг я, скажем так, предатель, посыльный?

— Я тебе верю. Человек, которого я люблю, не может быть предателем.

Слова Гота были приятны Даше. Но она их боялась. Так как боялась, что когда-то и ей придется произнести эти слова. Тем временем Гот продолжил.

— И я уверен, что ты не такая. И я знаю, что могу доверять тебе. Ты же дочка прокурора.

Последнее заявление вызвало легкую улыбку у обоих. Даша понимала, что этот разговор надо заканчивать иначе он может перейти не в то русло.

— Хорошо. — сказала она, поворачиваясь. — Эти документы «чистые». Можешь с легкостью подписывать договор.

Гот хотел что-то добавить, но его прервал звонок в дверь. Состроив хмурую гримасу, он поплелся в коридор, слыша за спиной тихий смешок своей любимой. А Даша отметила для себя в уме, что этот день ей надо запомнить. Все же, как-никак, первое признание в любви за последние три года. Через пять минут в комнату вернулся Гот вместе с Максом.

— Воу, какие люди! В Голливуде! — воскликнул Макс, подходя к Даше, чтобы чмокнуть ее в щеку. За этот короткий период они заметно сблизились, поэтому такие приветствия были нормой для Даши и Макса. Что нельзя сказать про Гота. Заметив движение друга, он почувствовал это жгучее чувство, хоть и понимал, что у друга есть Аня, и Даша для него просто хорошая подруга.

— Макс! — улыбаясь, протянула девушка, тоже целуя парня в щеку. Если честно, то Даша хотела увидеть реакцию Гота. Проверить его. Как часто утверждал ее отец — Петр Андреевич, настоящее лицо человека скрыто в мелких, не особо скрытых действиях. И ей до чертиков хотелось убедиться, что слова Гота — правда. И это так было. Она поняла это по его пальцам, которые сжались в кулак.

Отступая на шаг, Макс восхищенно пробежался по лицу девушки и выдал свое замечание:

— Следов почти не осталось. Молодец!

— Макс, ты кажется за чем-то пришел. — напряженно вступил в разговор Гот. Макс, который стоял к нему спиной, подмигнул Даше и развернулся к другу.

— Ах, да. Кажется, я приехал забрать документы. — усмехнувшись ответил Максим.

— Ну, так, забирай и вали.

— Гот, ты как со своим другом разговариваешь! — это сказала Даша, делая шаг к парням. — Вот твои документы. — она аккуратно забрала папку у Гота, который зачем-то вцепился в нее мертвой хваткой, и отдала ее Максу.

— Спасибо, Даша. — вкрадчиво ответил Макс. — Ну, что ж, не буду, как говорится, мешать вашей идиллии…

— Иди уже… — обреченно вздохнув, послал его Гот. Даша тихо смеялась, за спиной Гота. Макс же в открытую заржал и с легкостью увернулся, когда рука Гота дрогнула в его сторону.

— Даш, ты поаккуратнее с таким извергом, а то зашибет еще ненароком…

— Я тебя щас…

— Вы, как маленькие дети. — произнесла Даша, когда мимо нее пролетели два здоровых мужика.

— Все нормально, это мы так развлекаемся! — пыхтя, крикнул Макс и, выбегая из квартиры, добавил. — Пока, Даша!

Вернувшийся Гот, был мрачнее тучи. На его лбу выступила испарина, и он что-то бормотал себе под нос. Что именно Даша разобрать не могла, но поняла, что таких слов она еще не знает. Парень уселся на черное кожаное кресло из приятного бархата и прикрыл глаза. Сделав виноватое личико, девушка сделала шаг к парню и осторожно произнесла.

— Гот…

Но парень даже не шелохнулся.

— Ну, Гот… — Даша сделала еще один шаг, уже более уверенный. — Готик, ну Готик, Готушечка мой!? Готютечка мой!? Ну, Готушоночек!

Она как кошка уселась парню на коленки, прикасаясь к его плечу своей головой, и посмотрела на него сквозь опущенные ресницы. Не сказать, что такие действия не нравились парню, так как он моментально подхватил девушку, как ему было удобно, дабы она не сползала с его колен. Даша даже ойкнула от неожиданности.