Страница 9 из 112
- Мой верный служитель, возьми сотню моих пеших гвардейцев и поставь их вокруг особняка патриарха. И накажи им, чтобы из палат и мышь не убежала, ни сам патриарх, ни служители не покинули особняк.
- Исполню, Божественный, как велено, - ответил могучий Гонгила.
Спустя каких-то полчаса сотня гвардейцев поставила вокруг особняка патриарха шатры, чтобы заступить на дежурство. И в эту же пору Лев Мудрый позвал к себе Тавриона, логофета дворца, и попросил его:
- Сходи, любезный, во Влахернский храм и позови ко мне митрополита Евфимия.
Таврион лишь поклонился и ушёл.
Влахернский храм возвышался сразу же за стеной, окружающей Магнавр. Митрополит Евфимий был главою этого храма и константинопольской епархии. Его считали преемником Николая Мистика. Евфимий был предан Льву Мудрому и питал надежду на то, что придёт час, и он по воле императора будет возведён в сан патриарха. Услышав от дворецкого Тавриона, что его призывает к себе император, он понял, что от него потребует Божественный, и пошёл во дворец с готовностью послужить тому.
Встретились император и митрополит в Юстиниановой храмине. Лев Мудрый любил принимать в ней особо важных посетителей Магнавра, а также служителей церкви для интимных бесед с ними. Благочестивый Евфимий, поклонившись императору, пожелал ему долгих лет бытия. Лев Мудрый пригласил митрополита к столу, на котором стояли вазы с фруктами, кубки с вином.
- Я позвал тебя, святой отец, чтобы ты помог мне выполнить мой священный долг. Ты знаешь, что у моего наследника есть мать, и я хочу, чтобы она жила со мной в Законе Божьем, чтобы воспитывала сына вместе со мной. Николай Мистик противится этому. Он боится взять на душу грех: нарушения другого закона, не церкви, а изданного мной. Но я беру этот грех на себя и прошу тебя к завтрашнему дню приготовить обряд нашего венчания с Зоей.
- Божественный, мне бы не хотелось вступать в раздор со святейшим, тем более что мы просили его блюсти законы. Исчерпал ли ты все доводы в разговоре со святейшим в пользу венчания?
- Увы, я был красноречив сверх меры, но не поколебал его упрямства. А по-иному и не могу назвать его супротивничество. Потому уповаю на твоё благоразумие и преданность трону.
Евфимий потянулся к кубку. Лев Мудрый понял побуждение митрополита и тоже протянул руку к кубку. И так, без долгих рассуждений, они пришли к согласию. Выпив вино и поставив кубок на стол, Евфимий сказал:
- Верю, что грех ляжет на того, кто помешает исполнить волю Всевышнего и соединить родителей Богом данного дитяти и наследника престола. Я венчаю вас завтра. Аминь.
Евфимий ещё сидел, а император встал и поклонился ему.
- Благодарю тебя за разумное решение. Я не останусь перед тобой в долгу.
Встал и Евфимий, тоже поклонился:
- Верю тебе, Божественный, ибо ты живёшь по правде. Да хранит тебя Господь. Завтра к полудню жду вас в храме. - И, ещё раз поклонившись, Евфимий покинул Юстинианеву храмину.
«Через два дня после крещения сына Лев Мудрый женился на его матери. И не только женился, но и венчал её, дав ей титул августы, титул, который получали дамы царской крови», - писал в «Истории церкви» протоиерей Валентин Асмус.
Довольный благоприятной беседой с Евфимием, возбуждённый вином, радостный, Лев Мудрый отправился в покой желанной ему Зои. Появившись, он с ходу произнёс:
- Моя августа, готовься к венцу. Завтра в полдень нас обвенчают, наступит наше законное супружество.
Для Зои сказанное Львом Мудрым было полной неожиданностью. Она знала, какие препоны поставлены дядей на её пути к храму и венчанию. Она спросила Льва Мудрого:
- Божественный, за кого нам молиться?
- Митрополит Евфимий разрубит гордиев узел. Честь и хвала ему за почитание императора и тебя, моя августа.
- Слава Богу, - молвила Зоя и прижалась к груди Льва Мудрого. - А я хочу тебе исповедаться, Божественный.
- В чём, моя государыня? Ты чиста, как кристалл.
- Не знаю, то ли явь, то ли сон пришли ко мне нынче ночью. Будто бы шла у меня беседа с нашим сыном. Стоял он передо мной отроком и вещал, что к нам приближается бедствие.
- И ты поверила, что вещание сбудется?
- Поверила, Божественный. Он сказал, что летней порой прихлынут к Константинополю орды варваров-русов и они пойдут на приступ города.
- Странное вещание. Но в нём есть доля правды. Варвары-русы готовятся к походу. Мне это известно от вернувшихся с Руси купцов. Но куда они намерены двинуться, купцам неведомо. А сынок тебе не сказал, кто их князь?
- Поведал. Я услышала, что он назвал его конунгом[12] Олегом.
- Да, это князь русов Олег. И что же ты посоветуешь, матушка прорицателя?
- Так я передам тебе совет сына. Он же сказал, что близ монастыря Святого Мамы живёт много русов. И у тебя в гвардии они есть. Вот и подними всех на стены, как Олег приведёт рать. Они и поладят с Олегом, и русы уйдут без обид.
- Ой, славная, не тешьте себя вместе с сынком надеждами на мирный исход. Я знаю варваров-русов. Они свирепы и кровожадны. Язычники же! А чтобы ты согласилась со мной и сына в том убедила, принесёшь его на стены, когда варвары прихлынут к нам.
- Божественный, как можно! - воскликнула Зоя.
- Можно. Он будущий воин. Укроем его латами, и ты в латах пойдёшь - и вас ни одна стрела не достанет.
- Хорошо, мы рискнём, Божественный, - согласилась Зоя. - А если надо, то защитим собой.
- Так и будет, моя славная. А теперь пора готовиться к венцу. Я хочу, чтобы ты покорила своим величием наших придворных дам.
- Я постараюсь, - улыбнулась Зоя.
После родов в ней пробилась, как цветок из благодатной почвы, красота, которая могла удивить многих, и Зоя это знала.
На другой день за утренней трапезой дворецкий объявил о том, что император приглашает всех к полудню во Влахернский храм. Таврион не сказал, по какому поводу они приглашены. Но придворные уже знали причину. Им было известно и то, с какой целью окружён особняк патриарха. Потому смелый духом логофет Прокопий, ведающий императорским имуществом, громко произнёс:
- Сегодня наш Божественный венчается. Поздравляем его с решительным шагом. Честь и хвала Божественному!
Прокопия дружно поддержали, и за столом мощно прозвучало:
- Честь и хвала!
Ещё вечером минувшего дня Лев Мудрый и Зоя сошлись во мнении, что их венчание и свадебный обед будут скромными, как бы по-семейному. И в этот день так всё и было. Перед литургией Евфимий и церковный клир повенчали Льва Мудрого и Зою-августу. Потом все придворные сановники и немногие вельможи собрались за праздничной трапезой. Император снял опалу с патриарха, и ему было предложено прийти во дворец и почтить императорскую чету. Но Николай Мистик проявил норов и в тот же день с амвона собора Святой Софии запретил императору входить в него.
Всё это на другой день стало известно императору, и он принял ответные крутые меры. Поскольку духовный отец не имел права на подобные деяния, Лев Мудрый начал добиваться отлучения Николая Мистика от сана патриарха.
Николай Мистик не стал упорствовать, и, когда собрался константинопольский клир, он добровольно сложил с себя сан патриарха. На его место избрали митрополита Евфимия. Он встал во главе Византийской церкви. А Николай Мистик испросил себе право быть настоятелем Влахернского храма.
Той порой вещий сон Зои-августы становился явью. Византийские купцы, они же служители в секрете, сумели опередить рать великого князя Олега и задолго до его прихода к рубежам Византии донесли до стратигов империи весть о движении русской рати и даже о её численности. Первым о приближении русов узнал брат императора царь Александр. К нему привели молодого купца Сфенкела, который числился на императорской службе спафарием - служителем в секрете. Встретившись с царём, который в это время был в конюшне и осматривал скакунов, Сфенкел всё рассказал ему подробно и без прикрас:
- Я торговал в Киеве всю прошлую осень и зиму. Но, поручая дело приказчику, промышлял и другим. Много раз я побывал на Днепре, близ Киева, на реках Десне, Ирпени и Стугне и видел, как всю осень в устья рек русы гнали до ледостава сотни ладей и стругов[13]. И всюду вокруг Киева собирались тысячи воинов. Ближе к весне стали прибывать на правобережье Днепра конные сотни. Под знамя великого князя Олега сходились все народы, подвластные ему. Я встречался с купцами-русами, которые доставляли войску провиант, и они сказали мне, что рать пойдёт на Византию. Многие из купцов собрались в поход с воинами в погоне за дешёвой наживой. Когда Днепр покрылся двумя тысячами лёгких судов, на каждом из которых умещалось по сорок воинов, я покинул Киев и, меняя лошадей, примчал в стольный град. В пути я видел и конницу, может быть, до двадцати тысяч воинов.
[12] Конунг - вождь племени, высший представитель родовой знати, военный предводитель у древних скандинавов (норманнов).
[13] Струг - старинное русское речное судно.