Поезд смерти (Сборник)

Глава 6

Судя по тому, как Лоуренс Джефферс за работой насвистывал и разговаривал сам с собой, он был в прекрасном настроении. Глава ремонтной службы плотины в ущелье Сьерра занимал должность, которая его вполне устраивала. Не нужно было сиднем сидеть в каком-нибудь кабинете, где его личные привычки могли бы свести других с ума. Основную часть времени он был совершенно один, посвистывая и разговаривая с электроприборами и безропотными деревьями. Он любил эти мирные холмы сельской местности, любил удить рыбу на водохранилище, позади плотины, прямо из собственноручно сооруженного плавучего домика и, конечно же, любил и саму плотину. Его судно-домик именовалось «Красавица блондинка». Именно так он называл свою единственную дочь Джулию. Недели через две он встретится с ее матерью, которую не видел два года, со дня развода, и полюбуется, как их очаровательная девочка отметит окончание колледжа. Эта церемония наверняка заставит его прослезиться. Ему было неприятно видеть плачущего взрослого мужчину, в особенности себя самого, однако в последнее время глаза начинали слезиться, хотел он этого или нет.

Шел уже одиннадцатый час вечера, когда Джефферс осторожно ввел свой автомобиль в туннель у подножия плотины, ведущий на электростанцию. Фонари, подвешенные к опорам линии связи на каждой из сторон, подчеркивали постоянный изгиб дороги влево по мере спуска в предгорье. Джефферс едва ли не через каждые несколько секунд сигналил на случай, если какая-либо машина движется вверх по склону, но было похоже, что в этот час там остались только дежурный инженер в диспетчерской и, возможно, еще и техник. Он их поприветствует на обратном пути, но вначале нужно разделаться с этой проклятой проверкой галереи D.

В ста метрах от входа туннель выводил прямо на электростанцию ущелья Сьерра, находившуюся в выдолбленной в прочной скале пещере, которая, если верить раздававшейся туристам памятке, была такой огромной, что в ней могло бы поместиться даже здание законодательного конгресса штата. Джефферс не стал подъезжать к силовой установке, предпочел направить машину вниз по крутому скату, который вел к нижнему этажу. Ему предстояло долго идти пешком, вот он и хотел подобраться к дренажным галереям как можно ближе. На самом дне фары осветили шесть массивных турбин, каждая из них выдерживала нагрузку в 85 кубических метров воды в секунду. В центре каждой из турбин находился постоянно вращающийся стальной вал диаметром 90 сантиметров, соединенный с генератором, расположенным этажом ниже. Каждый генератор вырабатывал по 140 тысяч киловатт, и все вместе они были способны удовлетворить максимальные потребности города с населением более миллиона человек. В сознании Джефферса мигом возникли технические параметры, о которых в течение многих лет он вещал приезжим, начиная от сенаторов и кончая выгруженными из автобуса малолетками школьниками.

Пока он медленно переезжал через стальной настил над плотиной, сквозь шум машины пробивался приглушенный гул от потоков воды, вращающей лопасти турбин и устремляющейся через выводной туннель в реку, уже позади плотины. Слышалось и жужжание электротехники, а гигантские роторы были отбалансированы так совершенно, что ни малейшей вибрации не чувствовалось.

Джефферс припарковался в конце турбинного зала позади шестой турбины, напялил забрызганную грязью каску, поднялся по стальным ступеням и оттянул на себя стальную дверь с надписью «Опасно, вход воспрещен». Внутри за дверью находилась полка с фонарями. Он взял один, проверил, работает ли, и двинулся по туннелю диаметром 2,5 метра, который, казалось, вел в бесконечность. Света лампочек мощностью 60 ватт, подвешенных наверху с интервалом шесть метров, возможно, и достало бы юноше, обходящемуся без очков, но отнюдь не Джефферсу. Он не выключал фонаря, и его луч приплясывал впереди него. Слава Богу, что догадался надеть сапоги, подумал Джефферс. Там повсюду была вода. Она сочилась сквозь волосяные трещины в бетонной облицовке туннеля, ниспадала туманной пеленой из строительных швов, свободно бежала из дренажных скважин, прорубленных в бетоне, дабы компенсировать давление, стремящееся опрокинуть сооружение. Сточные желоба вдоль дорожки были полны воды, быстро бежавшей к следующему резервуару-улавливателю, откуда насосы поднимали ее в сеть дренажных труб, по которым она сбрасывалась ниже плотины. Джефферс поплотнее запахнул куртку и застегнул две верхние пуговицы; спертый воздух был холоден и сыр.

Вскоре он так далеко отошел от электростанции, что уже не слышал гудения электрогенераторов. Единственными звуками были мягкие шлепки капель и журчание просачивающейся воды да его собственные шаги. То и дело он останавливался и направлял луч фонаря на циферблат очередного прибора или вниз, в боковой коридор. Эти коридоры превращали дренажные галереи в своеобразный лабиринт, где в случае отключения тока человеку, не запасшемуся фонарем, пришлось бы здорово струхнуть, выбираясь наружу. Как-то раз это произошло с Чаком Дунканом, который целых два кошмарных часа во мраке на ощупь разыскивал дорогу.

Джефферс не думал о массе воды над своей головой, о водохранилище, которое постоянно выискивало слабые точки в перегородившей ущелье плотине и пыталось пробиться сквозь нее, вокруг нее и под ней. Оно неустанно билось о плотину, стремясь с чудовищной силой столкнуть ее вниз по течению, сокрушить, расколоть на части. Не тревожила его и вода, проникавшая в туннель со всех сторон. Все плотины протекают, и плотина в ущелье Сьерра была немного более влажной, чем другие сопоставимого размера. Просачивающаяся вода не представляла никакой угрозы... если только ее поток внезапно не увеличивался, она не становилась загрязненной или не текла под давлением. Это была лишь помеха, излишки воды следовало откачать или отвести по дренажной системе. Но это было и экономическим убытком: воду, вытекавшую из водохранилища, уже нельзя было пропустить через турбину для получения электроэнергии.

В те минуты Джефферс думал о статье в сакраментской «Би», которую прочитал за обедом. Она касалась электромобилей. Ох, до чего же читатели обожали эту идею! Или она очаровала только газетчиков? «Мчаться» на электромобиле всего-навсего со скоростью шестьдесят пять километров в час, а потом, проехав только сто шестьдесят километров, подключать его на двенадцать часов для подзарядки. А сам ты тем временем будешь сидеть на обочине и читать книжку! Все так, соглашаются сторонники этой идеи, но ведь электромобиль не загрязняет атмосферы. Черта с два, не загрязняет! Для подзарядки электромобилей должен функционировать генераторный завод, сжигающий эту замечательную арабскую нефть. То, что вы делаете с этими электромобилями, всего-навсего переброска загрязнителей из выхлопных труб в дымовые трубы. И со временем израсходуете целый ночной горшок электроэнергии, волоча повсюду за собой эти проклятые тяжелые батареи. Господи, до чего же глупы бывают люди!

Туннель резко изогнулся вниз. Джефферс стоял на верху длинного лестничного марша, освещая его своим фонарем. Двести ступенек без единой площадки, чтобы прервать эту монотонность, ступенек, заканчивающихся далекой-далекой точкой внизу. Да еще эти огни над головой и серые стены туннеля.

– Ну, давай же, иди, – прошептал он, начиная спуск, – тебе не мешает подразмяться.

"На Калифорнию надвигается страшный энергетический кризис, – сказал Джефферс самому себе, представив себя перед микрофоном, – но с другой стороны, ведь со времени пика не прошло еще и десяти лет. Час пробил! Штату нужны атомные электростанции, другого пути нет. Но наш полоумный губернатор нежно влюблен в солнечную энергию. Солнечная энергия! Господи Иисусе! Она годится, чтобы подогреть воду в нескольких плавательных бассейнах. Но что действительно необходимо Калифорнии – электроэнергия! Много электроэнергии! АЭС – это единственный реальный путь, и к черту эту Джейн Фонду!

Ведь и президент США – сам президент США! – хочет иметь больше АЭС, а вот какая-то сопливая богатенькая сучка-аристократочка не желает иметь вообще ни одной. И что же происходит? Никаких АЭС! Мир становится с ног на голову, а общественность оплачивает это".