Смертельный удар (сборник)

Сара Парецки

Смертельный удар

Любой писатель, работающий над темой, затрагивающей многие технические аспекты, неизбежно оказывается обязанным многим людям. В соответствии с Биллем о правах упоминание одних вовсе не означает, что роль других менее существенна.

Джуди Фримен и Ренни Хит совместно с Комиссией развития юга Чикаго уделили немало времени и оказали содействие при работе над разделами, связанными с топологией и экономикой юга Чикаго. Джеффри С. Браун, управляющий по охране окружающей среды корпорации «Велсикол», и Джон Томпсон, исполнительный директор Центра образования США, дали ценные указания о том, как преодолеть сложности, которые могут возникнуть в некоторых предполагаемых мною ситуациях. Врачи Сарра Нили и Сьюзен С. Райтер были в высшей степени полезны при описании недомоганий, одолевающих Луизу Джиак. Сержант Майкл Блейк из отделения полиции Маттисона был чрезвычайно полезен при работе над книгой своими советами по полицейской рутине, использованию оружия и по многому другому.

В силу того, что эта работа – вымысел, все компании, действующие лица, химические и производственные процессы, медицинские аспекты, а также политические и общественные организации – в основном – плод моего воображения. Хотя названия некоторых корпораций и совпадают с реальными, это только потому, что они составляют неизменную часть чикагского ландшафта. 

Глава 1

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПО ШОССЕ НОМЕР 41

Я забыла этот запах. Несмотря на бастовавшие «Саус воркс» и запертый на замки, простаивавший «Висконсин стил», едкий запах химикатов просачивался через вентиляционные отверстия моей машины. Я выключила обогреватель, но зловоние – этот смрад нельзя было назвать воздухом – распространялось, внедряясь сквозь мельчайшие щели в пазах для стекол, разъедая глаза и носовые пазухи.

Я ехала на юг по шоссе номер 41. В паре миль позади осталась дорога, шедшая вдоль озера Мичиган, изрыгавшего пену на прибрежные скалы, и окаймленная справа высокими холмами, надменно взиравшими на мой видавший виды «шеви». К началу Семьдесят девятой улицы озеро внезапно исчезло из вида. Потянулись заросшие травой дворы, окружавшие гигантские мастерские «Саус воркс», раскинувшиеся на милю или около того, заполнив пространство между дорогой и кромкой берега. Сквозь завесу смога в февральском воздухе смутно вырисовывались пилоны, порталы и башни. Ландшафта с высокими холмами и пустынными пляжами больше не существовало, все вокруг было сплошняком застроено теперь уже отжившими свой век заводскими сооружениями.

Окна обветшавших лачуг глядели на «Саус воркс» с правой стороны улицы. Кое-где здания утратили фрагменты наружной обшивки, обнажившись с торцов; то тут, то там проступали островки облупившейся краски. Ступени перед входами разрушались, ибо цемент треснул и осел. Но окна оставались целыми и были плотно закрыты, а в жилых дворах не было видно обломков или следов развалин. Нищета надвигалась, грозя уничтожить этот край, но мои старые соседи, демонстрируя доблесть, все еще отказывались сдаваться.

Я еще помнила те времена, когда каждый день восемнадцать тысяч человек выходили по утрам из дверей этих опрятных маленьких домишек, отправляясь на работу к «Саус воркс», «Висконсин стил», к заводам Форда или фабрике растворителей «Ксерксес». Я помнила, как каждую вторую весну здесь заново красили любую деталь архитектурной отделки и новые «бьюики» и «олдсмобили» у дверей казались по осени такой обыденностью. Но все это осталось в другой жизни так же, как и Южный Чикаго.

На Восемьдесят девятой улице я повернула на запад и опустила солнечный козырек, чтобы не слепило глаза заходящее солнце. Слева от меня теперь бежала река Кэлумет, прячась за высохшими кустарниками, грудами проржавленных автомобилей и развалинами жилых построек. Некогда мы с подружками подтрунивали над нашими родителями, купавшимися в этой речушке, а сейчас при мысли о том, как мое лицо погружается в ее воды, тошнота подкатила к горлу.

Наша школа стояла на том берегу реки. То был громоздкий комплекс, занимавший несколько акров, но темно-красный кирпич зданий смотрелся как-то уютно, по-домашнему приветливо, напоминая колледж девятнадцатого века для барышень. Свет, падавший из окон, и нескончаемый поток молодых людей, входивших и выходивших сквозь огромные двойные двери, добавляли необычности картине. Я выключила двигатель, взяла свою спортивную сумку и присоединилась к толпе.

Высокие сводчатые потолки были возведены, когда отопление стоило дешево, а образование было в чести, и люди чтили учебные заведения, стремясь строить так, чтобы школы выглядели как соборы. Под сводами пещерообразных коридоров жило гулкое эхо, сопровождавшее галдящие хохочущие толпы. Шум отражался от потолка, стен и металлических шкафов. Почему я никогда не замечала его прежде, будучи студенткой?..

Говорят, что не забываешь того, что узнал в молодости. Последний раз я, должно быть, была здесь лет двадцать назад, но у входа в спортивный зал автоматически повернула налево и, не задумываясь, дошла до женской раздевалки. Кэролайн Джиак стояла в дверях с книжечкой талонов в руке.

– Вик! А я уж решила, что ты пошла на попятный. Все уже здесь – полтора часа как прибыли. Они вполне в форме, по крайней мере, те из них, кто еще способен влезть в спортивные костюмы. Ты ведь захватила свой, да? Здесь Джоан Лейси из «Геральд стар». Она хотела бы поговорить с тобой. В конце концов, ты участвовала в соревнованиях профессионалов, не так ли?

Кэролайн не изменилась. Правда, ее медно-рыжие косицы были теперь уложены кольцом вокруг веснушчатого лица, но казалось, лишь это и составляет различие с ее прежним обликом. Она была все такой же – взрывной, энергичной и напористой.

Я проследовала за ней в раздевалку. Гвалт, стоявший в помещении, перекрывал шум коридора. Десять молодых женщин, демонстрируя различные стадии наготы, болтали одновременно, стараясь перекричать друг друга: кто требовал пилочку для ногтей, кто тампон, кто-то возмущался, что у него стащили «этот чертов дезодорант». Разгуливая по комнате в трусиках и лифчиках, они выглядели намного плотнее, упитаннее и здоровее, чем были мы в их возрасте: И уж конечно, здоровее, чем мы сейчас. В углу раздевалки, производя почти такой же шум, толпились семь из десяти членов баскетбольной команды «Леди-Тигров», с которыми мы победили в чемпионате штата по классу «АА» двадцать лет назад. Пять из них были облачены в старую черную с золотом форму. Кое у кого футболки туго обтягивали грудь, а шорты, казалось, грозили лопнуть, как только их обладательницы сделают хоть одно резкое движение.

Одна из них, в плотно сидевшей форме, вполне могла быть и Лили Голдринг, нашей непревзойденной исполнительницей штрафных бросков, но перманент и второй подбородок заставили меня усомниться в этом. Я подумала было, что та чернокожая женщина, что с трудом втиснулась в старенький спортивный костюм и неловко сидящую на массивных плечах куртку с надписью, должно быть, Алма Лоуел.

И лишь двоих я узнала безошибочно: Диану Логен и Нэнси Клегхорн. Сильные стройные ноги Дианы по-прежнему были хороши – хоть сейчас на обложку «Вога». Диана была среди нас звездой-форвардом, помощником капитана, прославленной студенткой. Кэролайн сообщила мне, что Диана успешно трудится в агентстве «Пропаганды и рекламы» в Лупе, специализируясь на продвижении негритянских компаний и деятелей.

С Нэнси Клегхорн мы продолжали поддерживать отношения и в колледже. Ее решительное лицо с правильными чертами и вьющиеся светлые волосы остались неизменными, и я узнала бы эту женщину в любом месте. Это ей мы были обязаны нашим присутствием здесь сегодня вечером. Она вершила делами, связанными с экологией, борясь с загрязнением окружающей среды, и подвизалась в организации «Проект восстановления Южного Чикаго» (ПВЮЧ), где Кэролайн Джиак числилась исполнительным директором. Когда обе они узнали, что новоиспеченные «Леди-Тигры» впервые спустя двадцать лет собираются участвовать в региональном чемпионате, они решили собрать всех членов прежней команды, чтобы выступить на церемонии открытия. А что? Реклама для округа, реклама для «Проекта» и поддержка команды. Всем хорошо.