Солдаты смерти

Имперской тюремной барже "Очищение", на борту которой "путешествуют" отборные убийцы, мошенники и бунтовщики, посчастливилось сломаться вблизи заброшенного звездного разрушителя. Но разрушитель не такой уж заброшенный, в чем, к их ужасу, и предстоит убедиться заключенным и их тюремщикам.

Звёздные Войны: Солдаты смерти

Глава 1. "Чистилище"

Глава 2. Мясное гнездо

Глава 3. Вонючее место

Глава 4. Медсанчасть

Глава 5. Слово

Глава 6. Мёртвые мальчики

Глава 7. Разрушитель

Глава 8. Окна-лёгкие

Глава 9. Спуск

Глава 10. Очередь

Глава 11. Красная карта

Глава 12. Полночь

Глава 13. Молекулы

Глава 14. Изолятор

Глава 15. ТВХ

Глава 16. В клетке

Глава 17. Тайса

Глава 18. Одиночки

Глава 19. Капсула

Глава 20. День жизни

Глава 21. Они проснулись

Глава 22. Переборка

Глава 23. Внутри

Глава 24. Защита от будущего

Глава 25. Огоньки смерти

Глава 26. Армия Последних

Глава 27. Скажи это три раза

Глава 28. Незабываемое

Глава 29. Волна

Глава 30. Блюз чёрного баллона

Глава 31. Наездники на гробах

Глава 32. Путь ненависти

Глава 33. Мосток

Глава 34. Горка из кожи

Глава 35. Весь заболевший экипаж

Глава 36. Лабораторная крыса

Глава 37. Платформа

Глава 38. Мостик

Глава 39. Остановка

Глава 40. Пробуждение

Глава 41. Чёрное крыло

Глава 42. Река

Глава 43. Смерть и все её друзья

Глава 44. Вольная птица

Эпилог

Звёздные Войны: Солдаты смерти

Джо Шрайбер

Перевод: Fidelis

Правка и литературная редакция: Ana-Ana

Действующие лица:

Джарет Сарторис – капитан стражи, имперская баржа-тюрьма "Чистилище" (мужчина, человек)

Захара Коди – главный хирург, имперская баржа-тюрьма "Чистилище" (женщина, человек)

Кейл Лонго – заключённый-подросток (человек, мужчина)

Триг Лонго – заключённый-подросток (человек, мужчина)

Мусор – дроид-хирург 2-1В

Ор Мисс – заключённый (дельфанец, мужчина)

Глава 1. "Чистилище"

Хуже всего было ночью.

Ещё до смерти отца Триг Лонго возненавидел долгие часы после отбоя, тени и звуки, неустойчивую тишину между ними. Уже не первую ночь он неподвижно лежал на койке, не сводя глаз с капель на дюрастальном потолке своей камеры и пытаясь заснуть или хоть как-то расслабиться. Иногда это получалось, и он забывался под действием успокаивающего ощущения невесомости, но потом резко просыпался с часто бьющим сердцем, сухим горлом, тяжестью в животе – от крика другого заключённого, которому что-то приснилось.

В кошмарах на борту имперской баржи-тюрьмы "Чистилище" недостатка не было.

Триг не знал, сколько всего заключённых на борту "Чистилища". Наверное, пятьсот – людей и не только, схваченных в разных концах галактики – точно так же, как он и его семья были схвачены восемь стандартных недель назад. Иногда челноки возвращались почти пустые, иногда – забитые беспокойными инопланетниками и якобы симпатизирующими повстанцам существами всех мастей и рас. Тут были и убийцы, готовые на любой заказ, и антиобщественные элементы, каких Триг ещё ни разу не видел; существа с тонкими губами, которые смеялись и бормотали на непонятных наречиях, казавшихся Тригу лишь щелчками и шипением.

Наверное, у каждого из них были свои тёмные пристрастия и неприязни, воспоминания, запятнанные постыдной тайной или жаждой мести. Сохранять осторожность становилось всё труднее. Скоро понадобятся глаза на затылке. У некоторых они там были. Две недели назад в столовой Триг обратил внимание на высокого молчаливого заключённого, сидевшего к нему спиной, что не мешало наблюдать за подростком красным глазом с обратной стороны черепа. С каждым днём существо с красным глазом садилось к Тригу всё ближе и ближе. Однажды, без всякой объяснимой причины, этот заключённый пропал.

Но только не из снов.

Вздохнув, Триг приподнялся на локтях и выглянул в коридор сквозь прутья решётки. Ночью активность "Общего поселения" снижалась до минимума, поэтому длинный коридор погружался в серую темень. Родианцы в камере напротив то ли спали, то ли притворялись спящими. Он заставил себя сесть, следя за дыханием, и прислушался к неясным стонам и бормотанию других заключённых. То и дело по своим запрограммированным делам мимо камеры шмыгали дроид-мышь или низкоразрядный блок техобслуживания, один из сотен на этой барже. И, конечно, за всеми звуками различался низкий и едва слышный, но всепроникающий гул турбин, рычащих в открытом космосе.

С тех пор как они очутились на борту, Триг так и не смог привыкнуть к этому звуку, к тому, как он сотрясал корпус "Чистилища", поднимался по ногам и заставлял дрожать кости и нервы. От него невозможно было убежать, он отравлял каждый миг твоей жизни, этот привычный, как собственный пульс, звук.

Триг вспомнил, как сидел в госпитале две недели тому назад, как отец последний раз дёргано вздохнул и затих, а дроид-хирург отключил биомониторы и стал готовить тело к удалению из палаты. Когда последний из мониторов погас, он и услышал тот непрекращающийся грохот двигателей – ещё одно ненужное напоминание о том, где он находится и куда движется. Триг помнил, каким потерянным и маленьким, каким неизбывно грустным почувствовал себя от этого звука – видимо, то была какая-то особая форма искусственного тяготения, которая работала у него прямо в сердце.

Он знал тогда, как знал и сейчас, что это означает только одно: вероломная и жестокая Империя собирает силы.

"Забудь о политиках, – говаривал отец. – Просто дай им, что они требуют, иначе тебя сожрут живьём".

Вот сейчас их почти сожрали живьём, хотя они никогда не симпатизировали Сопротивлению – не более схваченных на плановом имперском рейде карманных воришек. Двигатели тирании продолжали скрежетать, унося их сквозь галактику к далёкой луне-тюрьме. Триг понимал, что этот звук не прекратится, а будет звучать бесконечно долго, пока...

– Триг?

Голос Кейла раздался так неожиданно, что Триг вздрогнул. Он обернулся и перехватил взгляд брата. Помятое и заспанное лицо Кейла, повёрнутое в три четверти, казалось висящим в сумраке призраком. Может быть, Кейл ещё не до конца проснулся и думает, что ему всё снится.

– Ты чего? – спросил Кейл, а вырвалось сонное бормотание: "Тышо?"

Триг откашлялся. Не так давно у него начал ломаться голос, и стоило ослабить контроль за связками, как высокие звуки тут же перемежались с низкими, что ему страшно не нравилось.

– Ничего.

– Боишься завтрашнего дня?

– Я? – Триг фыркнул. – Вот ещё.

– Эт' ничего, если боишься, – Кейл на мгновение задумался, а потом хмыкнул с досадой. – Только сумасшедший ничего не боится.

– Ты не боишься, – заметил Триг. – И отец бы тоже...

– Я пойду один.

– Нет! – слово оцарапало горло, будто острыми углами. – Надо держаться друг за друга – так сказал отец.

– Тебе всего тринадцать, – ответил Кейл. – Наверное, ты не... ну, знаешь...

– В следующем месяце уже будет четырнадцать, – Трига передёрнуло от упоминания его возраста. – Я уже большой.

– Уверен?

– Более чем.

– Тогда спи. Утро вечера мудренее...

Речь Кейла становилась всё бессвязнее – он откинулся на койку. Триг остался сидеть, уставившись в тёмный коридор снаружи камеры, "Основное поселение", который уже стал для них "не таким уж и новым" домом.

"Тогда спи", – вспомнил он совет брата, и в то же мгновение чудесным образом, как по подсказке, сон превратился в осуществимую возможность. Триг улёгся и позволил тяжёлой усталости, как одеялу, накрыть себя с головой, приглушая беспокойство и страх. Он сосредоточился на звуке дыхания Кейла, глубоком и успокаивающим: вдох – выдох, вдох – выдох.