Страница 62 из 75
Увы, практически никто из историков и исследователей до сего дня так и не додумался глянуть на эти карты-схемы в сборнике «1941 год — уроки и выводы», внимательно почитать это исследование и увидеть, что еще в 1992 году коллектив военных историков, опираясь на оригинальные и утвержденные «Соображения», показал в тех приложениях, что же произошло на самом деле. Что натворили наши военные в лице наркома обороны и его начальников Генштаба. Что и подтвердил маршал Захаров, мнению которого стоит доверять, мнению маршала, начальника Генштаба СА СССР в течение 10 лет в 1960-е годы, который в своей книге в 1968–1971 годах указал, что (придется его слова об этом привести еще раз полностью): «главным направлением для действий противника против нас на западе будет смоленско-московское направление, севернее рек Припять и Сан (т. е. со стороны Бреста, через Белоруссию. — O.K.). Так оно оценивалось и в записках Генерального штаба РККА за подписью Б. М. Шапошникова. При этом предлагалось против основных сил врага выставить и наши главные силы.
Но с приходом на должность Наркома обороны тов. С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба тов. К.А. Мерецкова взгляды на стратегическое сосредоточение и развертывание резко меняются, хотя в оценке возможных действий противника расхождений не было.
Главная группировка советских войск создается южнее Припяти для выполнения следующей стратегической задачи: «Мощным ударом в направлении Бреслау в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне» (Архив ГОУГШ, оп. 240-48 г., д. 528-V)».
Захаров привел и архивные реквизиты этих самых оригинальных мартовских «Соображений» («южный» вариант), тогда хранящихся в архиве Генерального штаба. И думаю, эти «Соображения» и есть подлинные и утвержденные, в отличие от тех, что на сегодня опубликованы в «малиновках». И Захаров четко показал, чем мотивировали нарком и начГШ свои идеи:
«В плане стратегического развертывания указывалось: «Удар наших сил в направлении Краков, Бреслау, отрезая Германию от Балканских стран, приобретает исключительно политическое значение. Кроме того, удар в этом направлении будет проходить по слабо еще подготовленной в оборонном отношении территории бывшей Польши». (Там же.)
По этому варианту и была развернута Красная Армия к началу Великой Отечественной войны»[64].
То есть маршал М.В. Захаров прямо заявил, по какому «плану» была развернута РККА к июню 41-го — Главные силы немцев ожидаются против ПрибОВО и ЗапОВО, но ответное наступление и, соответственно, более мощные силы планируются в КОВО. Для ответного наступления-удара. И верить Захарову в этом можно именно еще и потому, что даже при том, что он буквально «вчера» был начальником Генштаба, ему не разрешили опубликовать его книгу с этими словами в те годы, при его жизни… Однако даже по этому варианту ответное наступление предполагалось спустя те самые пару недель после нападения врага, а нарком и его начГШ решили, что неча ждать и можно начать наступление немедленно.
Это вот размещение войск западных округов, с упором на КОВО, с планированием ответного наступления не по истечении времени, необходимого для развертывания и готовности Главных сил РККА, а немедленно, и привело к разгрому РККА в первые недели войны. Ведь кроме авантюры «с операцией вторжения» («а-ля Тухачевский») из КОВО, уже в «центре», в ЗапОВО. Павловы и коробковы «забыли» привести в боевую готовность до 21 июня и просто разбудить в ночь на 22 июня свои войска. А в ПрибОВО хоть и привели армии в б/г и даже окопы заняли на границе, уже умельцы из ГШ «забыли» прислать в Прибалтику приписных из центральных округов, и армии ПрибОВО начали воевать против двукратно большего по численности вермахта дивизиями в штатах мирного времени, половинного состава.
Тухачевский, в общем, здраво рассуждал, что «операции вторжения», проведенные превентивно армиями приграничных округов по неотмобилизованнным и неразвернутым войскам противника, вполне предоставят главным силам РККА время на отмобилизование и развертывание в районах сосредоточения для последующего добивания врага. И, в общем, победы СССР. Однако проведение «операций вторжения» силами западных округов против уже отмобилизованных и развернутых на границе дивизий вермахта, да при неготовности своих главных сил — однозначно приводит и привело к погрому.
Почитайте внимательно «План поражения» Тухачевского и сравните с тем, что натворили с планированием уже Тимошенко и его начальники Генштаба. А теперь вспомним, что там, на следствии и суде, говорил о военном планировании весны 41-го тот же генерал Павлов:
«Председательствующий. На предварительном следствии (л.д. 88, т. 1) вы дали такие показания:
«Для того чтобы обмануть партию и правительство, мне известно точно, что Генеральным штабом план заказов на военное время по танкам, автомобилям и тракторам был завышен раз в 10. Генеральный штаб обосновывал это завышение наличием мощностей, в то время как фактически мощности, которые могла бы дать промышленность, были значительно ниже… Этим планом Мерецков имел намерение на военное время запутать все расчеты по поставкам в армию танков, тракторов и автомобилей».
Эти показания вы подтверждаете?
Подсудимый. В основном да. Такой план был. В нем была написана такая чушь. На основании этого я и пришел к выводу, что план заказов на военное время был составлен с целью обмана партии и правительства»[65].
Вот что указали по поводу планирования будущей войны в сборнике «1941 год — уроки и выводы»:
«С учетом задач войск, наличия сил и средств, а также условий местности предписывалось подготовить глубоко эшелонированную, многополосную, способную наращивать сопротивление в глубине оборону».
Выходит, что по имеющимся и утвержденным «планам обороны» войска приграничных округов, приграничные дивизии должны были «подготовить глубоко эшелонированную, многополосную, способную наращивать сопротивление в глубине оборону». Однако в реальности:
«В отличие от обычных условий армиям первого эшелона, имевшим в своем составе 1–2 стрелковых корпуса (3–6 дивизий), механизированный корпус (кроме 14-й и 7-й армий ЛенВО), 1–2 УР, 1–2 смешанные авиационные дивизии, а с началом боевых действий — и пограничные отряды, назначались не полосы обороны, а районы прикрытия шириной 110–170 км и глубиной 60—100 км. Стрелковым корпусам выделялись участки прикрытия, а дивизиям — подучастки шириной 30–50 км на главных и 120–150 км — на второстепенных направлениях или труднодоступных участках местности».
То есть в реальности вместо подготовки обороны приграничным дивизиям ставилась задача готовить некое «прикрытие».
«В первом эшелоне армий прикрытия на фронте 4520 км планировалось развернуть 63 дивизии и 2 бригады. Им предстояло оборудовать с учетом укрепленных районов главную полосу обороны. Во второй эшелон армий прикрытия выделялась 51 дивизия. Фортификационным оборудованием назначенных им оборонительных полос они должны были заниматься с началом боевых действий. Остальные 45 дивизий составляли резервы или вторые эшелоны округов».
Главная оборонительная полоса должна была строиться дивизиями второго эшелона, но дай бог после того, как враг нападет. А до этого они бы заранее выводились дай бог бы только в районы сосредоточения, где стояли бы лагерем в ожидании начала войны.
64
Захаров М. Накануне великих испытаний (М., 1968), Генеральный штаб в предвоенные годы. (М., 2005, с. 421).
65
«№ 5. Протокол закрытого судебного заседания Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР Москва 22 июля 1941 г.», ЦА ФСБ России. «…Уничтожить Россию весной 1941 г.» (А. Гитлер, 31 июля 1940 года): Документы спецслужб СССР и Германии. 1937–1945 гг.». Сост. В.П. Ямпольский М., 2008.