Страница 40 из 68
Дергаться и возмущаться сил не было, поэтому я просто благодарно прижалась к сильной груди и позволила отнести себя на второй этаж. Аккуратно, словно я была хрустальной, Кеор занес меня в мою ванную, которую заканчивала готовить Тина. Воздух был наполнен ароматами мяты и персиков, журчала вода, на мягкой тахте, лежало пушистое белое полотенце, которое высший небрежно отодвинул, усадив и прислонив меня к высокой спинке. Шевелиться не хотелось совершенно, я лишь блаженно жмурилась, наслаждаясь покоем. Однако все легкие словно фруктовая пена мысли как ветром сдуло, когда я почувствовала руки Кеора у себя на груди.
— Что ты делаешь? — возмутилась я.
— Хм, — ухмыльнулся демон, — мне показалось, ты совсем без сил, вот и решил помочь раздеться, — в этот момент в его глазах промелькнули такие искры, от которых сердце сделало сальто, а внизу живота непривычно заныло.
— Ценю твою заботу, но я вполне в состоянии справиться сама, — хрипло ответила я. Что случилось с голосом?
— Уверена? — лукаво спросил высший, не убирая руки с моей груди. Жар, исходящий от него, легко ощущался даже через тунику. Во рту пересохло.
— Абсолютно, — нашла в себе силы ответить ровно и спокойно.
— Как знаешь, — Кеор отнял руку и встал, заставляя меня внутренне застонать от сожаления, развернулся и вышел.
Я попробовала закончить развязывать шнуровку, которой занимался демон, но руки меня плохо слушались.
— Тина, — негромко позвала я.
Девушка отошла от шкафа с маслами и улыбнулась.
— Помочь с одеждой?
— Да, — скривилась от осознания собственной беспомощности.
— Может, не стоило тогда выставлять высшего? — расшнуровывая и стягивая тунику, спросила она. — Ты ему нравишься, — добавила тише.
— Демоны не способны на серьезные чувства, — почему-то вспоминать эти слова Маорелия было больно. — А становиться для него снова игрушкой, но уже другого рода я не согласна.
— Почему ты так думаешь? — Тина помогла стянуть шаровары и залезть в горячую воду. Все порезы, полученные за время тренировки начало жечь и щипать, я поморщилась, стараясь не шипеть от боли. Аккуратно села в ванную.
— Слышала не раз и не от одного демона, так что склонна согласиться с этим высказыванием.
Тина грустно покачала головой.
— Я работаю в замке Артенсейров с десяти лет, и за это время много слышала и видела. Демоны настолько считают нас вещами, что порой просто не замечают нашего присутствия. Махра Кеорсена сколько себя помню я боялась до дрожи, до немого ужаса. От него всегда веяло такой силой, холодностью и даже не злобой, а…, — она задумалась, — скорее отстраненной жестокостью. Для него цель всегда оправдывала средства, к тому же легких путей он, казалось, просто избегал. Беспощадный, спокойный, расчетливый, он мог убить не церемонясь врага, конкурента, партнера, если на то была причина. Рабыня же в его замке могла умереть каждый день и не важно за какой проступок — оставленная пыль на каминной полке, поданный на минуту позже чай или просто попадая под горячую руку. Старшие рабыни рассказывали, что в свое время несколько раз видели его с высшими демоницами, но даже тогда он не сильно менялся, проявляя лишь формальную вежливость и такт. Глаза всегда оставались бесстрастными и холодными, — Тина замолчала.
— Ничего удивительного, — пожала плечами и поморщилась, каждое движение отдавалось тянущей, ноющей болью в теле, — видимо тогда он уже потерял вкус жизни. В такие моменты демоны особенно невыносимы.
— Даже если так, — Тина мягко водила мочалкой по рукам и спине, смывая грязь и усталость, — сейчас он невероятно изменился. По правде сказать, раньше я и не замечала, что он красив, его отчужденность и холодная агрессия отпугивали, сейчас же он стал даже выглядеть иначе. Скажи, разве ты не считаешь его привлекательным? — девушка с любопытством заглянула в глаза.
— Стараюсь не думать об этом, — призналась я.
— Почему? — изогнула брови домиком Тина.
— Ох, — тяжело вздохнула, — потому что сама не знаю, чего хочу. Красив ли он? Без сомненья. Но разве ты видела хоть одного уродливого высшего? Таких нет. Он силен? Да. А еще строгий, но внимательный, аккуратный и нежный. И смотреть может так, словно видит насквозь и читает все твои мысли и желания, — я закрыла глаза, восстанавливая по памяти каждую черточку его лица. — Но лучше остановиться сейчас, чем потом жалеть о содеянном, поэтому как могу, пытаюсь абстрагироваться, хотя, наверное, это глупо надеяться выиграть войну, которая давно проиграна? — грустная улыбка коснулась уголков губ. Тина сжала мои пальцы.
— Боишься? — тихо спросила она.
— Безумно, — не стала лукавить.
— Все будет хорошо, — постаралась подбодрить меня девушка.
— Надеюсь. В любом случае, хорошо, что мне есть чем заняться — меньше времени на ненужные мысли, — неловко пошутила я. — Кстати, через девять дней у нас появится гость, но ты не пугайся, ладно? — вспомнила, что еще утром хотела предупредить ее о Маорелие.
— Конечно, — легонько кивнула Тина.
— Ладно, надо выбираться из ванной и спускаться вниз, — оперлась руками о бортики и снова поморщилась. Великий, да такими темпами я завтра вообще с кровати встать не смогу!
Пятиана помогла мне выбраться из ванной, вытерла полотенцем и одела мягкий длинный халат. Идти было больно — и дело не только в ноющих мышцах, но и в порезанных ступнях. Дойдя до кровати, я рухнула на нее, чувствуя себя столетней развалиной.
— Тин, — тихо позвала, не отрывая головы от покрывала, — наверное, садитесь обедать без меня.
— Не думаю, что махр Кеорсен согласится, — усомнилась девушка.
— Плевать, — отмахнулась я, — скажи ему что у меня случился острый приступ лихорадки, или что я вообще утонула в ванной — что угодно, только чтобы меня никто не трогал хотя бы полчасика, — взмолилась, закрывая глаза.
— Твой организм устойчив простив большинства заболеваний, так что такие отговорки просто нелепы, — раздался спокойный голос высшего, заставивший меня буквально подскочить на кровати от неожиданности, после чего тут же скрючиться от боли.
— Что ты здесь делаешь? — недовольно пробурчала я, стараясь не шевелиться.
— Принес тебе заживляющую мазь, — он подошел к кровати, — Тина, накрывай на стол, мы скоро спустимся.
Открыв один глаз, увидела, как девушка быстро поклонилась и вышла из комнаты.
— Садись, — коротко приказал он.
— Ты хочешь, ты и садись, — как пятилетний ребенок пробурчала я, — а мне и так хорошо.
Высший тяжело вздохнул и аккуратно взяв за плечи усадил на кровать. Сохранить эту позу мне более-менее удалось, и я с удивлением стала следить за действиями демона. Кеор сел на пол, скрестив ноги и открыл большую круглую банку с зеленой мазью. Отложив крышку в сторону, взял мою левую ногу и начал аккуратно, едва касаясь, наносить ее на поврежденную ступню. Странное чувство накрыло меня. Высший выглядел так непривычно, казался таким нежным, милым, что невольно захотелось погладить его по голове, запуская пальцы в мягкие волосы. Мотнула головой, стряхивая наваждение. Между тем, Кеор опустил ногу себе на колено и потянулся за второй.
— Скоро станет легче, — нарушил тишину он, — по правде сказать, я думал, что задействуется регенерация, присущая демонам…
— Я не демон, — сейчас эта простая истина отдалась глухой болью внутри. Высший поднял на меня взгляд молочно-белых глаз, от чего внутри словно взорвалось несколько ярких молний.
— Ты от части демон, точнее демоница, просто пока мы не знаем, какие физические особенности тебе перешли от нашего вида, но все-таки смею надеяться, что регенерация, хотя бы частичная, входит в этот список.
Кеор продолжил наносить мазь, но теперь уже на голень и икры. Края халата сползли, открывая ноги до колен, я дернулась поймать их, но демон меня остановил.
— Не надо, Сатрея, — от звуков своего имени я вздрогнула. — Надо обязательно нанести мазь, иначе завтра ты не сможешь заниматься.
Мягко и одновременно сильно он продолжил разминать ноющие мышцы. В тех местах, где он касался, по коже разливалось странное тепло, расходившееся лучиками по телу. Было ли это действие мази или прикосновений высшего, я не знала, но по правде говоря, это не имело значения. Закрыв глаза, чуть откинула голову назад, наслаждаясь ощущениями, каждой клеточкой ощущая силу, исходившую от моего демона. Его правая рука мягко скользнула на бедро. От неожиданности я распахнула глаза и резко выпрямилась.