Венецианец Марко Поло

К счастью для монахов, они в поисках дороги в Акру морем наткнулись на отряд тамплиеров. Рыцари-тамплиеры — «бедные рыцари Христа и Соломонова храма» — венецианцам были знакомы, последние встречали их в своих поездках всюду. Вскоре после того как иерусалимский король Балдуин I вступил на престол, он в 1100 году предоставил тамплиерам часть своего дворца, рядом с так называемым «храмом Соломона», от которого они и взяли свое название. Могущество тамплиеров быстро росло, они содержали свои филиалы почти во всех городах Европы. Они преследовали не только первоначальные цели ордена: охрану путей в Святую Землю и постоянную борьбу с неверными — в течение XIII века они стали реальной финансовой силой как в Европе, так и в Леванте. Их начальники находились в постоянной переписке друг с другом, а феодальная знать, учитывая престиж и военное могущество ордена, доверяла им для хранения и перевозки из одного города в другой свои денежные богатства. К их помощи постепенно начали прибегать даже короли. «Они носят белые плащи с красным крестом, а когда отправляются на войну, везут перед собой двухцветный стяг, называемый balzaus (beaucean)... Эти тамплиеры живут по строгим религиозным законам, в беспрекословном подчинении, личной собственности они не имеют, питаются скудно, одеваются скромно и спят в шатрах». Так описывал тамплиеров один паломник, наблюдавший их в Иерусалиме в 1185 году. Владея землями в Сирии и Палестине, они располагали и имуществом и политическим влиянием в Киликии и, как отмечает Марко, в Армении.

Монахи, думая лишь о том, как бы вернуться в Акру, сохранив в безопасности свою благочестивую шкуру, отказывались сделать вперед хотя бы шаг. Они отдались на милость начальника рыцарского отряда и умоляли препроводить их под его защитой в Акру. Получив такое обещание, монахи уехали, сдав братьям Поло папские письма и подарки, предназначенные для великого хана. Кампи, автор «Церковной истории Пьяченцы», заканчивая рассказ об этом случае, отмечает со злобным ехидством, что вернувшиеся восвояси монахи даже не поставили в известность об этом папу Григория: тот полагал, что они так и уехали вместе с Поло.

Дезертирство трусливых монахов Никколо и Гильома отнюдь не обескуражило наших венецианцев. Дорогу они знали по прежнему своему путешествию, на местных языках говорить умели, они везли письма и дары от высшего духовного пастыря Запада к величайшему монарху Востока и — самое существенное, самое важное — у них была золотая дощечка с личной печатью Хубилая. Само по себе это было уже охранной грамотой, ключом к успеху и гарантией того, что им будет обеспечена пища, кров и гостеприимство практически на всей территории, по которой предстояло пройти.

В литературе разгорались горячие споры относительно пути, по которому следовали Поло, продвигаясь от Лаяса до того места, где они, наконец, встретились с ханом Хубилаем. В первой части своей книги Марко путь этот не очертил. Грандиозному путешествию от Венеции до Шанду там посвящена лишь одна краткая страница. Марко заявляет, что он сознательно опускает названия мест, народов, не упоминает о пережитых по пути происшествиях — «потому, что все это расскажем потом, по порядку, в самой этой книге». Однако он указывает, что за эти три с воловиной года путешественникам пришлось, собрав все свое мужество, преодолеть множество опасностей и затруднений. Они совершали многодневные переходы по жарким пескам пустынь, поднимались на высокие горные перевалы «всегда держась по направлению греческого ветра [на северо-восток] и Трамонтаны [Полярной звезды, то есть на север]». Марко пишет, что путешествие оказалось чрезвычайно долгим из-за больших снегопадов и льда, из-за необходимости переправляться через широкие реки; мешали путешественникам и противные ветры. Кроме того, отмечает он, зимою путешественники не могли продвигаться с той же быстротой и легкостью, с какой шли они летом.

Хотя у нас и нет возможности точно проследить путь Поло, различные замечания в книге Марко и живые описания, носящие отпечаток его личных наблюдений, позволяют нам представить в общих чертах и их маршрут и все то, с чем они сталкивались, пробираясь на Восток и обратно в Венецию.

Первой страной, которую они проехали, была «Малая Армения» (Киликия) с портом Лаясом. Здесь шла оживленнейшая, широкая торговля хлопком и пряностями. В подробном описании этой первой страны из владений великого хана, в которую попал Марко, отчетливо проявились интересы и склонности автора, они чувствуются и во всей его книге. Он пишет о торговле, об охоте, о религии и политических событиях, о нравах и обычаях жителей. Жители, с прискорбием сообщает он, хотя и христиане, но не добрые христиане, так как вера у них «не как у римлян». Он утверждает, что это были когда-то доблестные и отважные воины, но «теперь они слабы и ничтожны и только пьянствуют».

Из Киликии путешественники попали в современную Анатолию, которую Марко называет «Туркоманией». Он сообщает нам, что туркоманы выделывают самые тонкие и красивые в мире ковры. В одном латинском манускрипте эта глава содержит чрезвычайно интересный и многозначительный параграф: фанатичная нетерпимость и ограниченность религиозных воззрений Европы XIII века здесь как бы противопоставляется широким взглядам монгольских монархов, правителей огромной империи и народов самых разных вероисповеданий.

Эти татары не заботятся о том, какому богу поклоняются на их землях. Если ты верен хану, проявляешь ему покорность и таким образом выполняешь свой долг, предусмотренный законом, и справедливость при этом не страдает, ты можешь свободно распоряжаться своей душой. Тем не менее они не хотят, чтобы дурно отзывались об их духах или чтобы вмешивались в их дела. Поступай, как хочешь, со своим богом и со своей душой, будь ты иудей или язычник, сарацин или христианин, какие и живут среди татар.

С такой дальнозоркостью и мудростью давали татары свободу совести всему населению своих владений и повсюду сохраняли религиозный мир.

Проехав Туркоманию, венецианцы вступили в пределы Великой Армении. Здесь, сообщает нам Марко, на вершине горы Арарат, находится Ноев ковчег. Армянский государь Хайтон, написавший в 1307 году, когда он был настоятелем монастыря Premontres de Poitiers, историю своей родины[47], говорит, что «эта гора выше всех гор на свете». И Марко и Хайтон рассказывают одно и то же — гора эта недоступна из-за снегов, которые покрывают ее зиму и лето, но на снегу выступает что-то черное (ковчег), и это видно в любое время года.

Среди всего прочего, что видели путешественники в этих местах, самым замечательным является то, что Марко называет «источником масла, и много его; до сотни судов [верблюдов] можно зараз нагрузить тем маслом. Для еды оно не годится, а можно жечь или мазать им верблюдов, у которых чесотка и короста. Издалека приходят за тем маслом, и во всей стране его только и жгут».

Встречающееся в книге Марко беглое упоминание о нефти, которая революционизировала промышленность всею мира, является поразительным примером тою, как продукты и производственные процессы, имевшие широкое распространение у древних народов Средиземноморья, были начисто забыты в средние века — забыты вплоть до нашего времени. Египтяне, народы Месопотамии, персы и римляне употребляли и битумы и нефть. Битумы и нефть находили себе самое разнообразное применение — для обработки мумий, для отопления и освещения, для изготовления водонепроницаемых материалов, скрепления кирпичей, в дорожном деле. Наш способ глубокого бурения, конечно, был неизвестен никому за исключением китайцев, которые уже в 200 году до нашей эры при помощи примитивных бронзовых буров и бамбуковых труб бурили на глубину 3500 футов. Битумы и нефть довольно точно описывают многие писатели классической древности.

Во времена Римской империи сырая нефть была предметом торговли. В 624 году император Ираклий вторгся в район Баку и разрушил много храмов, где персы поклонялись горящему газу. В знаменитом труде Агриколы «De re metallica»[48] говорится о добыче «жидкого битума» и даются гравюры, изображающие этот процесс. Жители древнего Вавилона пользовались факелами, смоченными в сырой нефти, а римляне жгли ее в лампах. В более позднюю эпоху римляне применяли ее в центральном отоплении и в своих громадных банях. Однако со временем, когда империя пала, а большие частные и общественные здания были разрушены, народы Средиземноморья перестали употреблять нефть в качестве топлива, ее начали вновь применять для этого лишь в XVIII веке, в районе того же Баку, описанного Марко Поло.

47

Автор смешивает царя Малой Армении Хайтона (Хетум I, 1224–1268) с его младшим родственником, армянским историком Хайтоном. Premontres de Poitiers — католические монахи премонстраторы («руководители») из французского города Пуатье; орден премонстраторов был основан во Франции в 1120 году. — Прим. ред.

48

Агрикола — латинский псевдоним немецкого ученого Георга Бауэра (1494–1555), автора ряда работ по минералогии и металлургии, в том числе «De re metallica» («О горном деле»), — Прим ред.